Обычно она не была беспокойной, а тут уже больше часа ходила взад-вперед мимо моей двери. В конце концов я не выдержала и окликнула ее:

– С тобой все в порядке?

Она робко вошла в комнату, окруженная нервной серой аурой, и присела на край моей кровати. Я скрестила ноги, чтобы освободить ей место, и приготовилась внимательно слушать.

– Анна, – Патти прочистила горло. Глаза у нее были влажные, веки покраснели. – В тот день, когда я забрала тебя из приюта… Нет, позволь, я начну совсем издалека. Потому что собираюсь говорить об очень странных вещах.

Она что-то обо мне знает! Я схватила ее за предплечье, стремясь не упустить ни единого слова.

– Патти, у меня вся жизнь – сплошные странности. Если ты что-то знаешь, пожалуйста, расскажи. Меня ничто не испугает и не…

Она выдохнула через нос и покачала головой:

– Тебя испугает всё. Милая моя девочка, я боюсь уже шестнадцать лет.

Я не ответила и отпустила ее руку. От вида ее лица и темно-серой ауры страха вокруг нее мое сердце забилось сильнее.

– Так вот, Анна, ты всегда была набожной, но я хочу спросить тебя, насколько ты на самом деле видишь – то есть веришь в сверхъестественное?

– В Бога? Верю…

– Знаю. А… в других духов?

– В призраков?

– Нет. Я об ангелах.

У меня побежали мурашки по шее и под волосами.

– Конечно, – медленно произнесла я. – В Писании говорится об ангелах на небесах, они поют, трубят и все такое.

– А еще об ангелах, которые приходят сюда, на землю. И о демонах тоже.

– Да, я знаю, что такие вещи случались в давние далекие времена, но разве это имеет отношение к нам?

– Как ты знаешь, – сказала Патти, – я была замужем.

Я озадаченно кивнула, не понимая, к чему она клонит. Патти поднялась и дальше говорила, расхаживая по комнате.

– Три года мы пытались зачать ребенка. Потом мой муж сходил к врачу и узнал, что проблема не в нем. Это стало для нас началом конца. Я молилась, чтобы Бог исправил мое тело и послал нам младенца, но проходил месяц за месяцем, а я не беременела. И однажды ночью мне приснился сон. То есть так я сказала мужу, а на самом деле знала, что это было в реальности.

Она остановилась и поглядела на меня. Я опять кивнула, прося ее продолжать, что бы там ни шло дальше.

– Анна, мне явился ангел и сказал, что в монастыре в Лос-Анджелесе меня ждет младенец.

Мурашки побежали у меня по позвоночнику. Патти подошла и села, положив руку мне на колено, как будто хотела меня удержать, чтобы я не убежала. И заговорила быстрее.

– На следующее утро я проснулась и рассказала все мужу, а он ответил, что я лишилась рассудка. В некотором смысле так оно и было. Я знала только одно – что должна во что бы то ни стало попасть к тебе. Я купила билет для себя одной – муж отказался со мной ехать, хотя я его очень просила. Когда я вернулась назад с тобой, то уже не застала его на месте. А спустя еще год он женился на другой. Но у меня была ты – только это и имело значение. Ты мне веришь?

– Конечно. – Но даже при этом мой мозг, как пулемет, выстреливал возражения против иррациональных идей. Я взяла руки Патти в свои, надеясь ее успокоить.

– Перед тем, как мне позволили тебя забрать, со мной побеседовала одна из монахинь, работавших в приюте. Ее звали сестра Рут, и ей на тот момент было не меньше ста лет. Никого старше нее я не встречала. По ее словам, она ждала меня и чувствовала, что я подхожу на роль твоей воспитательницы.

– Что это означало? – прошептала я.

Патти помедлила, глядя мне в лицо.

– Твое воспитание, Анна, требовало особой заботы, потому что ты больше, чем человек.

Я всегда знала, что отличаюсь от других, – почему же это звучало как совершеннейшее безумие?

– Так кто же я такая? – осторожно спросила я.

– Дитя ангелов.

Я нервно засмеялась, но оборвала себя, увидев, что Патти не улыбается.

– Твоя мать была ангелом света, а твой отец…

– Кто?

– Демон.

Усилием воли я заставила себя дышать и прошептала:

– Это невозможно. Ты же на самом деле в это не веришь, правда?

– Все, о чем предупредила меня сестра Рут, сбылось точь-в-точь. Когда тебе было три года, ты рассказала мне, что помнишь, как родилась. И все остальные события тоже произошли, одно за другим, и именно так, как она предсказывала.

– Ты знала?

Я была потрясена. Так вот почему Патти ни о чем меня не спрашивала! И не показывала меня врачам, когда я мучилась головными болями из-за пробуждения новых чувств, – это всегда казалось мне странным, при том, что она такая заботливая. Я думала – может быть, она не верит врачам, потому что у нее такая особенная девочка?

– Прости, что я не говорила тебе, – Патти запнулась. – У меня все время было ощущение, что еще не пора.

Я попыталась осмыслить все это. Должно же быть какое-то рациональное объяснение. Но разве не было у меня многолетних попыток рационально объяснить мои необычные способности? Я начала рассуждать вслух:

– Может быть, она сумасшедшая старуха, обладающая силой психического воздействия, или что-то в этом роде.

– Но как ты тогда объяснишь те сверхъестественные способности, которыми ты владеешь? Она говорила, что когда подрастешь, начнешь видеть и ангелов-хранителей.

Я задумалась – и вдруг меня осенило:

– Белые облачка!

– Ты их видишь?

Я выпрямилась и посмотрела на облачко Патти. Казалось, рука туманной фигуры лежит у Патти на плече. Черты были неразличимы – просто размытое пятно. Возможно ли, что это действительно ангел? Я протянула руку, и у меня на глазах облачная рука вспорхнула с плеча Патти и легла на мою ладонь. Ладонь ничего не ощутила, но пока рука лежала на ней, всю меня наполняло невероятное чувство умиротворения и понимания. Патти пристально следила за мной.

– Видишь, Анна? – проговорила она. – Все это правда. На земле нет никого, такого же, как ты. Есть похожие, но они лишь наполовину как ты. Это важно. Посмотри на меня.

Я по-прежнему смотрела на ангела-хранителя Патти, но тут заставила себя перевести глаза на нее.

– Все, кто похож на тебя, – это дети демонов, демонов и людей. И воспитаны они демонами. То есть мальчик, которого ты встретила, – он…

Где же твой ангел? Так вот что имел в виду Каидан!

– Он полудемон, – откликнулась я шепотом.

Все это сошлось вместе, резко ударило мне в грудь и полилось сквозь меня потоком ледяной воды.

– Надо было сказать тебе раньше, – из глаз Патти покатились слезы, но я была слишком потрясена, чтобы плакать вместе с ней. – Я эгоистка. Я знала, что если скажу, то пути назад не будет. Всё навсегда переменится. А на земле так мало этих полудемонов. Какая была вероятность, что тебе встретится один из них?

– Я на тебя не сержусь, – сказала я. Когда внутри бушует столько эмоций, невозможно сосредоточиться на какой-то одной. – Просто это трудно понять. Демоны и ангелы? Настоящие? То есть как? Это же…

Она подошла к моему туалетному столику и взяла с него Библию, а я подала ей бумажный платок из пачки, лежавшей на тумбочке. Патти промокнула глаза, вытерла нос, затем прокашлялась, уселась и раскрыла книгу у себя на коленях. Найдя нужное место, она передала Библию мне. Бытие, глава шестая, стих четвертый. Я прочла вслух:

– В то время были на земле исполины, особенно же с того времени, как сыны Божии стали входить к дочерям человеческим, и они стали рождать им: это сильные, издревле славные люди.

Я взглянула на Патти, надеясь, что она сможет что-то объяснить.

– За годы, – сказала она, – мне удалось кое-что выяснить. Сыны Божии – это ангелы, дочери человеческие – просто обычные женщины, а исполин – ребенок, рожденный от небесного ангела или от демона. Демоны ведь тоже ангелы, только падшие. Так что ты – исполинка.

Было очень странно слышать это слово применительно к себе.

– Но разве исполины – это не великаны? Как Голиаф?

– Да, в Библии это слово означает великана, но ты же знаешь, – Патти улыбнулась сквозь слезы, – как тяжело определить, что там надо понимать буквально, а что – лишь метафорически. Людям проще представить себе исполинов как расу очень рослых людей, которая была и исчезла, или как носителей некой генетической мутации. В Писании много говорится и об ангелах, и о бесах, но даже верующие склоняются к тому, чтобы считать их всех чистой фантазией. Нелегко принять в сознание такое множество невидимых вещей.