– Щас пыхнет! – заорал Зуб.

Мы упали прямо где стояли, над головой пронесся столб пламени. Около минуты дракон поливал огнем гребень стены и сторожевые башни. Я слышал, как заорали несколько не успевших спрятаться орков. Мы не осмеливались подняться. В это время второй дракон врезался в стену. По камню прошла дрожь, мне показалось, что сотрясло само основание Стронгхолда. Ослепленный зверюга метался где-то у подножия стены, глухо сопя и взрыкивая.

Потоки пламени прекратились – первый дракон отбежал, чтобы вновь ринуться на ворота. Его ослепленный брат рысачил под стеной.

– Что делать? – тяжело дыша, спросил Васян.

Зуб не ответил. По зеленым щекам струями тек пот, глаза были свирепые.

– А что, если их самих подпалить? – спросил я у орка.

– Такого еще никто не пробовал.

– А выращивать драконов из яйца и водружать на них тараны кто-то пробовал? – зло спросил я. – Если эльфы экспериментируют, почему бы и нам не попытаться?

Орк зловеще улыбнулся, видимо, идея пришлась ему по вкусу.

– Ну и как ты его поджигать собрался? – скептически осведомился Васян. – Огнемета у нас нет.

– Зато есть целый котел масла!

Зверь вмазался в ворота, во все стороны полетели куски древесины. Мы еле устояли на ногах. Но мешкать было нельзя, пока дракон под воротами – надо устроить ему масляный душ.

Втроем мы с трудом подняли массивный котел. Не было б Зуба – не справились бы.

Липкие струи потоком хлынули на спину твари. Масло стекало по жирным бокам, впитывалось в землю под мощными лапами.

Орки на стене поняли, что мы задумали, и облили второго дракона с головы до хвоста. Следом полетели горящие факелы.

Полыхнуло.

В легкие ворвался черный удушливый дым, и я остро пожалел об отсутствии противогаза.

Судя по оглушительному реву, драконам такое обхождение не понравилось. Звери привыкли, что это они всех подпаливают. А когда языки пламени начали лизать их бока, драконы запаниковали.

По вражеским войскам пронеслись крики изумления и разочарования. Они думали, что драконы без труда снесут ворота и можно будет ввалиться в город и задавить орков числом. Но не тут-то было. Их выкормыши в панике метались под стеной, охваченные огнем. Им сейчас было не до ворот.

Один из драконов встал на дыбы, в попытке стряхнуть пламя. В это время его ослепленный брат как сумасшедший носился вдоль стены. Вдруг послышался такой звук, словно футбольный мяч проткнули шилом, только в сотню раз громче. А потом раздался рев, по сравнению с которым предыдущие вопли драконов показались ласковым шепотом.

Это слепой зверь со всего размаха врезался тараном в брюхо вставшего на дыбы собрата. Нежная кожа лопнула, окованное сталью бревно с легкостью вошло в мясо и глубоко увязло в нем. До слепого дракона долго не могло дойти, что он насадил на таран родного братца. Он все еще пер вперед, толкая перед собой дико орущую гору мяса. Ревущий от боли дракон пытался снять себя с бревна. Это удалось ему не сразу, а когда он наконец освободился, тут же завалился на бок. Из огромной раны хлестала кровь и вываливались кишки. От этого зрелища меня чуть не стошнило. Какое-то время тварь билась в конвульсиях, потом затихла.

Одним драконом стало меньше.

Такого поворота не ожидал никто. По стене прокатились радостные крики, а по рядам союзной армии – разочарованные вздохи.

– Вот тупые зверюги! – крикнул Васян. – Ты видел, Петро?! Нет, ты видел?!

Слепой дракон так и не понял, что произошло. Он топтался возле истекающего кровью трупа, вытягивал шею, принюхивался. Затем побежал в сторону союзных войск. Баронские дружинники испуганно метнулись в стороны. Но эльфы не растерялись. Как-то им удалось успокоить дракона и даже вновь направить его на ворота.

Несмотря на жалкий вид (кровавые дыры вместо глаз, подпаленные бока), многотонная тварь представляла серьезную опасность. На этот раз она неслась прямо на ворота, и ее не смогли остановить ни катапультные копья, ни камни, градом посыпавшиеся со стены, ни горящее масло.

Мощный удар сотряс стену, по воротам пробежала крупная трещина. Брус, лежащий поперек ворот в железных скобах, согнуло в три рубля. А ведь он из гномьей стали и толщиной с Жорикову ногу!

Я понял, что следующего удара ворота не выдержат. Тупая тварюга ворвется в город и разнесет все к чертовой матери. А потом подоспеют орды эльфов и баронские латники. Невзирая на отвагу орков, война будет проиграна – уж больно велик численный перевес!

То, что воротам скоро настанет конец, понял не я один. Внизу орки, вооружившись заостренными кольями, выстроились перед дубовыми створками. Я сильно сомневался, что это остановит дракона. Разве что он вновь встанет на дыбы и откроет уязвимое пузо.

Бах!

Таран увяз в древесине. Дракон напирал многотонной тушей, ворота трещали.

Одну створку сорвало с петель. Зверь ворочался, пытаясь протиснуться в проем. Он злобно рычал, вертел слепой мордой. Орки выстроились перед ним, уперев в землю колья.

Если дракон сейчас додумается изрыгнуть пламя – зеленым не позавидуешь! Им даже спрятаться негде. Защитников просто-напросто снесет огненной волной.

Васян потянул меня за рукав и указал вниз. По рядам орков прошло шевеление, они расступались, кого-то пропуская. Вперед, горбясь, вышел Мерриор, исподлобья оглядел дракона.

– Как думаешь, старик сможет что-нибудь сделать? – спросил я.

Стольник призадумался:

– Никогда не видел, чтобы сэнсэй использовал боевую магию.

Дракон принюхался, ощерил пасть.

– Щас огнем дыхнет! – испугался Зуб.

Мерриор и глазом не моргнул.

– А ну-ка отведай дедово угощение! – крикнул он. И кинул в распахнутую глотку пузырек с фиолетовой жидкостью. Все уставились на дракона, на миг воцарилась тишина.

Только Мерриор бормотал заклинание.

Хрупкое стекло хрустнуло под зубами, дракон сглотнул. А потом безвольно опустил морду. Из ноздрей в такт дыханию вырывались клубы пара. До меня не сразу дошло, что это он храпит так. Лапы подогнулись, и дракон развалился в воротах.

– Заснул! – ахнул Васян.

– Интересно, надолго ли? – спросил я.

Друг развел руками.

Кто-то из орков осмелился подойти к зверю, потыкал в морду острым колом. Дракон спал крепко.

Мерриора ощутимо шатало. Заклинание выжало из него все соки. На радостях зеленые этого не заметили. Они обступили старика, подняли его над собой и начали подкидывать вверх, весело вопя. Волшебник что-то ворчал, слабо пытался вырваться – проявления орочьей радости не пришлись ему по вкусу.

А в рядах врагов раздались злобные выкрики. Им не было видно, что дракон спит, вероятно, они подумали, что нам как-то удалось уничтожить их тварь.

Сумасшедший день близился к концу, настало время подвести итоги. Я думаю, сегодня мы победили по всем статьям. Признаться, когда я увидел драконов, решил, что Стронгхолду настал конец. И вот одна тварь мертва, другая – обезврежена. А у нас ни одной потери. Правда, трое орков получили сильные ожоги в пламени, которое драконы обрушили на стену. Но все были живы.

Беспокоили только сломанные ворота. Впрочем, дракон надежно перегораживал вход в город. Можно сказать, он стал новыми воротами.

Вражеские войска отползли к лагерю. Скорее всего, сегодня они уже наступать не будут. Либо ночью, либо – утром.

Этой ночью на стене будут нести караул пятьдесят орков. Больно велика вероятность, что союзники могут начать штурм. Все-таки дракон не ворота – через него перебраться значительно легче. Хорошо хоть о том, что он проснется, можно не беспокоиться. Мерриор сказал: «Чешуйчатый засранец проспит не меньше недели». Еще волшебник сообщил, что тот пузырек он приберегал для себя как средство от старческой бессонницы. Достаточно одной капли, чтобы крепко почивать всю ночь. А теперь из-за «ентого крокодила» придется бодрствовать.

Сегодня «команду бледнопузых» освободили от дежурства, потому что прошлой ночью мы с Никой себя здорово проявили и теперь заслужили отдых.