Тип встал и включил свет — они сидели в том же гараже.

— Если можешь, не перебивай, — попросил Тип.

— Вопросов у тебя будет много, но сначала выслушай. Внутри твоего тела, твоего мозга живет другое существо — Разум. Да, понятно, разум есть у каждого человека, но здесь речь не о функции мозга, а о некоем зачаточном существе. Он занесен в твое тело извне, потому что не может на начальной стадии развития существовать без жесткой оболочки. Собственно говоря, сейчас я и разговариваю с Разумом, а не с человеком, и ты это поймешь!

Что-то произошло. Этот тихий бред нельзя было воспринимать всерьез. Но Игорь вдруг почувствовал, что близок к пониманию какой-то непостижимой истины.

А Тип продолжал:

— Наша Земля — это Питомник для Разумов, которые развиваются долго, очень долго, сменяя тела, переходя из одного существа в другое, пока доходят до человека, да и там не одно поколение требуется для созревания Разума. Уровень «готовности» оценивает Контрольное Поле, окружающее Землю. Оно регулярно тестирует каждый Разум, особенно усердно проверяя Разумы, заканчивающие цикл развития. Поэтому тебя мучили кошмары — Поле готовило тебя к переходу.

Если бы ты не прошел все тесты, Поле отправило бы тебя по второму кругу, такое часто бывает, причем начать второй круг можно с животного или человека, или дерева, или камня — это зависит от результатов тестирования. Иные попадают в отбраковку: несчастных замораживают, как в девятом круге Дантового ада.

И когда созревает Разум, — это праздник души для него и для Наместника и трагедия для потомков и родственников человеческого тела — носителя Разума.

Да-да, за всем следит Наместник. Работа такая, что не каждый Разум справится. Хотя, конечно, рутина. Если, разумеется, Контрольное Поле хорошо настроено.

— Послушай, Тип, — спросил Игорь, — а ты-то почему здесь? Если я правильно понял, тебе давно пора покинуть и Землю… и тело.

— Я не одинок. Нас немного… но мы есть. И мы хотим, чтобы ты был с нами, или хотя бы помог нам.

— Не понял.

— Как нет двух одинаковых людей, так не встретишь двух подобных Разумов. В этом суть развития. Копировать Разумы можно, иногда так и делали, для этого Питомники не нужны. Но для развития Системы нужны индивидуальности, Разумы с оригинальным типом мышления. Они рождаются и здесь, на Земле.

Не знаю, когда впервые появился Разум, который не захотел уйти в межзвездную пустыню. Взмывая к звездам в свой первый полет, они сразу понимали — это не их мир. Они возвращались на Землю — пороговый срок для тела, — чтобы вновь пошли биологические часы.

Но им не повезло. Наместник жестоко поступил с ними. Контрольное Поле блокировало для них переход в другое тело — и Разумы навсегда остались в своем последнем пристанище.

Некоторые вернулись на Землю слишком поздно, тело было настолько разрушено, что восстановить его не удалось. Эти Разумы остались неприкаянными: без оболочки, без общения, без цели и смысла носятся они между Землей и кромкой Поля.

Только сейчас нам удалась попытка противодействовать Наместнику. Мы воспользовались его ошибкой. Планета создавалась как правильный многоугольник, чтобы потом по граням вести контроль за развитием и перемещением организмов. Каждая грань имеет различную структуру Контрольного Поля. Мы обнаружили на стыках многогранников точки, где под мощной защитой можно укрыться от Контрольного Поля и от Наместника. Одна из этих точек здесь, на глубине в семьдесят пять метров.

Если сейчас ты выйдешь из гаража, твое тело тут же погибнет, а ты встретишься с Наместником. Мы почти случайно обнаружили твое созревание раньше Наместника и вовремя перехватили тебя. Правда, это мне кажется, что вовремя. Ты, может быть, решишь по-другому.

Ты нужен нам. Разумов с планеты уходит все меньше и меньше, и перехват нам удается не часто. Многие из тех, кто начинал эту работу, ушли в свой последний полет вместе с телами. Мы же не можем постоянно жить в этих подземельях, а если появляемся на поверхности — рискуем получить блок, и перевоплощение становится невозможным.

— Послушай, а чего вы добиваетесь, в чем смысл вашего сопротивления?

— Среди нас были разные люди. Да, я говорю люди: мы считаем себя людьми. Были те, которые хотели стать императорами, были те, кто хотел стать миссионером и управлять народами с помощью религии.

Кстати, со вторыми Наместник либеральничает: в Северном Китае и на Тибете они основали буддизм, ламаизм и подобные им религии. Каждое перевоплощение им разрешает Наместник — все идет под его контролем. Зачем это ему — не знаю.

Разные были люди, эти возвращенцы. Были художники и поэты, только после возвращения они уже ничего не писали: ни стихов, ни картин. Ужас грядущего ухода сковывал полет фантазии и мысли. Трудно ждать вдохновения от обреченных.

— А кто ты сам, Тип?

— Я не могу лгать тебе, Игорь. Скорее, первое, если тебе нужна классификация. Только вот еще какая штука. В Системе сейчас построены новые Питомники, весьма продуктивные, и Наместник всерьез думает о закрытии нашего Питомника. Земли.

Мне не известно, что здесь организуют потом: квазарную станцию или котел сверхновой. Знаю точно: не будет ни Земли, ни Солнца, ни Млечного Пути, побродить по которому вы мечтали с Наташей — ее Разуму еще далеко до полета. Ничего не будет. А я хочу, чтобы было!

— Слушай, Тип, давай уточним: ты говоришь «мы», ты говоришь «я» — сколько же вас?

— Спрашиваешь, сколько? И ты еще не понял? Я один. Да еще двое несчастных, которые уже пять лет как заблокированы и ни во что не верят…

Через какое-то время Пиллей пришел к выводу, что, кроме Времени, есть еще одна загадочная и непонятная штука: биологическая жизнь. По заданной программе биомасса должна была расти, модифицируясь в приемлемые организмы. Пиллей был по натуре философом. Поэтому он довольно спокойно воспринимал факты развития биомассы, которые не укладывались в его программу. С самого начала рост биомассы был быстрым и прогрессирующим, но позже началось такое, чего Пиллей никак не ожидал.

Вся суша и вода заполнились бегающей, ползающей, летающей и плавающей тварью, на каждом клочке поверхности что-нибудь да росло — и все это так отчаянно развивалось и безнадежно дралось за свой кусочек жизни, будто они собирались жить вечно. Но в общем схема работала. Однажды Пиллею даже пришла мысль, что Питомник созрел: на планете появились гиганты с гордо поднятой головой, вознесенной над всем остальным сонмом растущих и жующих. Мозг у них был маловат, особенно по отношению к их массе, да и не очень сложен, но Пиллей уже долго ждал и очень хотел попробовать запустить личинку Разума в одного из колоссов.

Все же он решил провести еще один эксперимент на приспособляемость гигантов к изменению внешних условий. Пиллей только слегка наклонил планетную ось, и как же велико было его разочарование! Мало того, что моментально пропали гиганты — вся шустрая биомасса приказала долго жить: коэффициент приспособляемости оказался близким к нулю. И он снова ждал. Осознав свою ошибку (он создал тепличные условия), Пиллей обратился к иным биоформам.

Но даже в более суровых внешних условиях биомасса снова начала развиваться, постоянно меняя форму, вырабатывая новые виды. Пиллей наблюдал теперь только за развитием высших классов — ждал, когда можно будет приниматься за конкретную работу. Он давно решил, что последним, «выпускающим» донором будет животное — растения слишком зависимы от внешних факторов. Животное должно быть средних размеров (Пиллей хорошо помнил тех вымерших гигантов), в меру активным и агрессивным, иметь достаточно большой мозг, быстро приспосабливаться к различным условиям обитания.

Когда отбор среди животного мира был закончен, Пиллей не решился сам начинать великий опыт: он подключил некоторых своих друзей из Тороида Совета. Коллеги, согласившись с его выбором, все же посоветовали ввести небольшие искусственные изменения: увеличить мозг, удалить волосяной покров, для того чтобы доноры отличались от других существ своего класса, немного увеличить рост и изменить пропорции тела.