— Нет, не надо, — сказала она. — А не то просижу здесь весь день.

Была там и толстая связка писем, и шкатулка с украшениями. Флоринда вынула ее из сундука и открыла. В шкатулке лежало одно кольцо.

Нет, в третьем сундуке тоже не оказалось царских камней.

— Но ведь где-то они должны быть! — вздохнула Флоринда. — Давай поищем и в моих старых вещах. Может, ожерелье случайно попало туда.

Флоринда открыла одну коробку и начала вынимать из нее вещи. Вдруг она ахнула и быстро что-то достала из коробки. Но что именно, Николай разглядеть не успел.

— Что там у тебя? Покажи! — Он подполз к ней, но она отвела руку.

— Нет… Нет, ничего!

— Но я же видел, ты что-то достала и даже испугалась. Нашла ожерелье?

— Нет, не нашла. Знаешь, на сегодня хватит. Я устала и мне хочется побыть одной.

Николай понимал, что она чего-то не договаривает.

— После я тебе все покажу. Это не царские камни, поверь мне. Это касается только меня, и мне нужно подумать.

— Обещай, что потом расскажешь мне об этом.

— Обещаю.

Они спустились с чердака. Вдруг Николай остановился.

— Флоринда, я боюсь за тебя! Во-первых, ты знаешь про царские камни. Во-вторых, они находятся где-то здесь. Это опасно.

Флоринда с ним согласилась, но испуга в ней Николай не заметил.

— Интересно, кто-нибудь когда-нибудь это заметил или нет? — задумчиво проговорила она.

Горячая ванна не принесла Лидии облегчения. Нервы по-прежнему были напряжены, в висках стучало. Не избавилась ома и от тоски, сжимавшей Сердце. Мысли лихорадочно сменяли Одна другую.

Лидия вышла из ванны, крепко растерлась и оделась. Она забыла про чемоданы, оставленные ею на кровати, и с испугом остановилась в дверях. Потом всхлипнула и заставила себя войти в комнату.

«Не могу уехать и не могу остаться, крутилось без конца у нее в голове. — Но и в этом доме мне тоже не место. Надо уйти отсюда. Вот только куда?»

Ей стало страшно, она покрылась испариной. Почему-то вспомнилось, как в детстве она часто думала с ужасом: вдруг завтра нам придется уехать из нашего дома? Куда же мы тогда денемся? Этот страх преследовал ее, когда дома скапливались неоплаченные счета или когда ссорились родители.

«Уеду, уеду!» — думала она.

— Вот возьму и уеду! — сказала она вслух. Но ехать ей было некуда.

Если она останется в Осло, ее рано или поздно разоблачат. Преступления, которые она совершила за последние пять лет, непременно откроются. Ее ждет тюрьма, одиночная камера, она больше не будет располагать ни своим временем, ни своей жизнью.

«Я там не выдержу, — думала Лидия. — В тюрьме нечем дышать. Я умру там раньше времени». Лидия всегда боялась смерти.

Ей была нужна помощь, дружеская поддержка, кто-то должен был принять, за нее решение. Сама она была в полной растерянности.

Лидия закрыла чемоданы и убрала их в гардероб. Она еще не придумала, как объяснит Максиму их появление. Ей не понравилось, что Максим волновался за нее. Или, наоборот, понравилось?

Может, посоветоваться с Харри Лимом? Он должен…

В дверь позвонили, Лидия почувствовала себя в ловушке — поздно, за ней уже пришли!

Она стояла на верхней ступеньке лестницы и ждала неизбежного.

Позвонили еще раз, она не двигалась с места.

Лидия! Я знаю, что ты дома! Открой! — Это был Патрик.

Лидия сбежала с лестницы и открыла дверь.

— Патрик! Как хорошо, что это ты!

Она обняла брата, не обращая внимания на его холодное, мокрое пальто, и, казалось, уже никогда не отпустит его.

— Вот как надо встречать братьев! Патрик отстранил ее от себя. — Что-нибудь случилось?

— Нет, все в порядке.

— Но я же вижу!

Лидия отошла от него.

— Почему ты приехал среди бела дня?

— Случайно оказался в ваших краях и решил спросить, не пообедаешь ли ты завтра со мной? У меня важные новости, хотелось бы их обсудить.

— Такие же важные, как семейный совет Максима?

— Этого я пока не знаю, — не сразу ответил он. — Давай встретимся завтра в «Риголетто» в час дня. Придешь?

Она кивнула.

— А Максим дома? — Патрик направился к кабинету…

— Нет, он, наверное, в магазине.

— Эллен говорила, что там кто-то учинил форменный разгром.

— Не может быть! Максим не звонил мне.

— Значит, ты не знаешь, украли у него что-нибудь или нет? И вообще, что там искали?

— Вряд ли там что-нибудь искали. Скорей всего, хотели просто напакостить. — Лидия старалась, чтобы ее голос звучал безразлично.

— Может, ты и права, — согласился Патрик.

Он пошел к двери, потом оглянулся:

— Так ты уверена, что у тебя все в порядке?

— Конечно. Просто я неважно себя чувствую, плохо спала.

— Значит, ты ничего не хочешь мне сообщить?

— Сообщить? Тебе? Ты сегодня говоришь загадками.

— Спрос — не грех. Значит, до завтра!

Он ушел. Нахмурившись, Лидия долго смотрела на закрытую дверь. Что-то ее насторожило, но она не понимала, что именно.

Николай надеялся, что в течение дня Терри непременно придет к его дому или позвонит. Но она не подавала никаких признаков жизни.

До шести он еще ждал, а потом покинул пустой дом. К тому же он боялся, что вернутся родители, — ему не хотелось встречаться с ними.

Снова летел мокрый снег, перемешанный с дождем. Снежинки больно били в лицо. Дорога была скользкая, люди шли под зонтами и на тротуаре стояли лужи.

Во вчерашней вилле были освещены несколько окон. Николай прислушался, нет ли поблизости собаки, но не увидел ее. Тогда он решился и перелез через изгородь в том же месте, где они вчера перелезали с Терри. От их следов в снегу остались небольшие впадинки.

Снег с яблонь уже сдуло. Лестницу унесли. Занавески на том окне, в которое они заглядывали вчера, были задернуты наглухо.

Николай подошел к дому и поднялся на террасу. Он знал, что это опасно, но; удержаться не мог. Если сейчас прибежит собака, ему не уйти. И тем не менее…

В комнате, выходившей на террасу, вдруг зажегся свет, занавески были не задернуты. Николай подкрался к окну и, весь сжавшись, заглянул в него.

В комнату вошел парень, высокий и сильный. У него были волнистые, длинные, растрепанные волосы.

Николай уже видел его. Это он прятался возле подъезда, когда Терри хотела что-то сказать ему.

Парень подошел к письменному столу и начал рыться в ящиках. Кровать, книжная полка на стене, над кроватью фотографии какой-то рок-группы.

Неожиданно дверь открылась, и в комнату вбежала Терри. Николай даже не удивился, он еще вчера понял, что она здесь живет. Его удивило другое: Терри подбежала к парню и стала тянуть его за джемпер. Николай слышал, что она кричит, но не мог разобрать слов.

Парень оттолкнул Терри, однако она снова подбежала к нему и стала молотить его кулаками. Это не помогло, парень снова оттолкнул ее.

Потом Терри как будто что-то крикнула в дверь, потому что в комнату тут же вошел незнакомый Николаю человек. Он был похож на парня, только ниже ростом и не такой сильный.

Терри что-то сказала ему, человек ответил, Терри рассердилась, парень у письменного стола улыбался. Вид у человека был сердитый, в конце концов Терри замолчала и ушла.

Николай был так увлечен этой сценой, что забыл наблюдать за садом. Как только Терри скрылась, он услышал негромкое рычание. Возле террасы стоял вчерашний ротвейлер. Он лег, однако рычать не перестал.

Николай испугался, но сообразил, что бежать нельзя.

— Сонни, хорошая собачка, — тихо сказал он. — Помнишь меня? Я был здесь вчера вместе с Терри или как там ее зовут.

Собака выслушала его и зарычала погромче.

«Сейчас она прыгнет на меня, — подумал Николай. — Что же мне делать?»

Он мог только спрыгнуть с другой стороны террасы и, обогнув дом, выбежать на автомобильную дорожку.

Когда ротвейлер приготовился к прыжку, Николай заметил скользнувшую из темноты тень. Тень превратилась в черного блестящего зверя, который прыгнул и встал перед ротвейлером.