— Слава, — перебил его Сергей, — а теперь слушай меня…

— Но это же… это же…

Катя не находила себе места от возмущения. Слава молчал раздавленный осознанием того, что его просто использовали.

— Мы должны сообщить властям, в милицию.

— Отличный план, — Сергей не мог придумать ничего, — Как мы докажем, что все подстроил начальник, если подпись на бумагах — Славы?

Вышинский пока смог придумать только две вещи. Первая включала ограбление банка, и была отброшена, как требующая специальных познаний и навыков. Во второй присутствовали пытки и труп Абрамыча, закопанный в лесу, отброшена она была по той же причине.

Вот подонок: сорвал с него, Сергея, взятку, выбил у него лишнюю тонну чернил за полцены, да еще и подставил подчиненного…

— Тогда, — решила Катя, — Я сейчас пойду к нему и скажу, что он — мерзавец и должен признаться во всем.

— Иначе?

— Иначе… — светлая вера Кати в людей не предусматривала, что Абрамович начнет сопротивляться. Видимо, предполагалось, что он зальется слезами и побежит в милицию, одновременно выкапывая деньги из горшка с цветами.

— Я застрелюсь, — лицо Славы окаменело, как у человека, принявшего окончательное решение.

— И как это исправит ситуацию? — скептически хмыкнул Сергей.

— Меня не осудят.

— Тебя не осудит суд, — махнула рукой Катя, — но зато все будут говорить, что мой брат — растратчик и трус!

— Тогда я уеду… В Париж! К дяде!

— А у тебя есть дядя в Париже? — удивился Сергей.

— Есть, — подтвердила Катя, — Полный Славин тезка, мама еще шутила, что если они встретятся, то их будут постоянно путать. Нет, побег — такой же не выход, как и смерть. Все то же самое, только ты живой.

— Нам нужно придумать, как найти деньги, — хлопнул по столу Сергей.

— Сережа, — Катя подошла к нему, — спасибо тебе за сочувствие, но ведь это — не твои затруднения…

— То есть как — не мои?! Я — Славин друг или нет? Его трудности — мои трудности.

Катя расплакалась. Вышинский вскочил, девушка уткнулась ему в грудь носом и тихо всхлипывала.

«А еще обзывала меня буржуем, требовала…»

— Катя! — Сергей отстранил девушку, — Я знаю! Знаю, как найти деньги!

— Добрый вечер, Сергей Аркадьевич! — глазки старого пирата настороженно поблескивали, — С чем пожаловали?

— Да вот, Иван Абрамович, подумал я и решил принять ваше предложение…

— Тихо-тихо-тихо! — начальник подотдела потянулся к Сергееву уху, — Вы про чернила сверх договора?

— Да, — улыбнулся Сергей, — Я думаю, мои работники сумеют выработать нужное количество уже к воскресенью.

— Так это же отлично! — Абрамович потер руки, — К воскресенью? Так быстро?

— Бизнес есть бизнес. Ведь мы, деловые люди, — улыбнулся Сергей, — должны помогать друг другу.

В пятницу вечером в кабинет начальника подотдела снабжения губоно вошел молодой человек в синем джинсовом костюме.

— Добрый вечер, Сергей Аркадьевич! С чем…

— Как с чем? Ваш заказ готов. Хотел уточнить, куда везти?

— Куда везти, куда везти… В полном объеме?

— Ровно тонна, сам пересчитывал. Двадцать бутылей по пятьдесят литров. Мы на пятнадцать тысяч договаривались. Позвольте денежки.

— Эх, молодежь, молодежь… Вы так торопитесь жить. Вот помню, когда я воевал с Корниловым вместе с товарищем Жлобой… Хотя сейчас не время для боевых воспоминаний. Сергей Аркадьевич, вы так неожиданно быстро поставили партию чернил, что я не успел собрать нужную сумму. Может быть, вы согласитесь принять двенадцать, а оставшиеся три я передам вам позднее?

Улыбка с узкого лица Вышинского исчезла, глаза загорелись колючим холодным огнем:

— Пятнадцать тысяч. Сегодня. Дураков ищите в зеркале.

— Но…

— Пятнадцать. Сегодня.

Вышинский не угрожал, но Иван Абрамович понял, что здесь он лишнего куска не отхватит. «ладно, хорошо, придешь ты ко мне договор на поставки подписывать…»

— Вот деньги, — начальник подотдела извлек из стола три толстые пачки и убрал в портфель, — Но я передам их вам только после получения товара.

— Доверяй, но проверяй, — снова улыбнулся Сергей, — Конечно.

Из кузова старенького грузовичка «Форда» дюжие грузчики перетаскивали в низенький глинобитный сарайчик тяжелые бутыли, в которых до самых пробок была залита темная, почти черная жидкость.

— Восемнадцать… девятнадцать… Двадцать!

— Ну что, Иван Абрамович, — Сергей качнулся с пятки на носок, — Товар получен. Извольте расплатиться.

Начальник подотдела испытал тяжелое чувство, сродни желудочной колики, которое всегда напоминало о себе, когда нужно было отдавать деньги. Он с удовольствием сделал бы сейчас удивленное лицо и переспросил: «Какие деньги? Разве мы не в расчете?», но, к сожалении, опасался, что с товарищем Вышинским такой номер не пройдет. За ним и без того тянулась репутация опасного человека, участвовавшего в разгроме банды капитана Ждана. А тут еще недавний налет на чернильную мастерскую, когда Вышинский в одиночку расправился с десятком бандитов. Говорили еще, что часть из них он порубил на куски, но верить слухам безоговорочно не стоило. Иван Абрамович таких людей с войны не терпел. Как с ними вести дело, если они чуть что — сразу хватаются за наган. Вон, рукоять из-под куртки выпирает.

— Доверяй, Сергей Аркадьевич, — пропел Абрамович, — но проверяй.

Он искоса глянул на Сергея, но тот был безмятежен:

— Хотите проверить качество? Извольте. Выбирайте любую, открывайте, проверяйте.

Начальник подотдела зашел в сарайчик, с удовольствием оглядывая ровные ряды бутылей. Бутылочки, мои бутылочки… Уже есть покупатель, который возьмет их за два с полтиной пузырек. Десять тысяч — в кармане. Да плюс еще те десять, что удалось провернуть на афере с тетрадками. Жаль, что Славик не найдет денег до понедельника, придется мальчику садится в тюрьму. Жаль, под него можно было еще столько дел провернуть. Очень жаль.

Абрамович дернул пробку на первой попавшейся бутыли. Еще дернул… Черт, крепко забита. На другой… Третья пробка чпокнула и вылетела.

Запах анилиновых чернил… Запах денег. Иван Абрамович опустил в бутыль щепочку, посмотрел, как она окрасилась в густой фиолетовый цвет, как с нее медленно скатилась капля…

— Ну что ж, Сергей Аркадьевич, вот ваши деньги, — в руки Сергея перекочевали три белые пачки червонцев, — Пересчитывать будете?

— Не буду, — за вежливой улыбкой прятался холод оружейной стали, — вы же не будете меня обманывать.

— Конечно, — Иван Абрамович попытался улыбнуться, но внутренне поблагодарил высшие силы, которые не позволили ему, как собирался отбавить от каждой пачки по несколько бумажек.

— С вами приятно иметь дело.

Сергей вспрыгнул на подножку грузовика.

— Иван Абрамович.

На крыльце губоно стоял Слава со своей комсомолкой-сестрой. Начальник подотдела поморщился. Наверняка начнет канючить, просить помочь, отложить… Хотя… Он окинул взглядом девушку. Стройная, молоденькая… Интересно, согласится она, чтобы брату помочь? Додумать мысль он не успел.

— Иван Абрамович, — Слава протянул бумагу, — Вот справка из банка о том, что на счет губоно вернулись десять тысяч рублей…

Ты смотри, нашел. Молодец, Славик. Чтобы такого еще придумать, чтобы ты в следующий раз так быстро не выкрутился? Ивану Абрамовичу понравилась мысль о сестре.

— …А это — заявление об увольнении. Я ухожу.

«Жаль, очень жаль, что Славик ушел, — размышлял Иван Абрамович, — И с деньгами можно было что-нибудь придумать, и с Катькой наверняка получилось бы… Ну и ладно. Что-то взгляд у него был больно нехороший. Неужели догадался? Хотя такие возвышенные мальчики до прозы жизни редко опускаются.

Да и вообще неделя была прибыльная, грех жаловаться.

Даже на Вышинского, с его чернилами удалось надавить. Наварил, и нескольких дней не прошло.