— Дальше ехать можешь? — спросил Джастин.

— Конечно.

— Умница, девочка! — Вероятнее всего, Марча в первую очередь заботила скорость их передвижения, но он обнял Лесли за плечи одной рукой и этим жестом словно обозначил ее вступление в команду, так что теперь она уже не ощущала себя посторонней.

Почти неделя потребовалась для того, чтобы добраться до Куско, древней столицы империи инков. Как Джастин и предупреждал, путешествие оказалось нелегким. Дорога между хмурыми скалами постоянно взбиралась вверх, пока они не достигли высокогорного перевала Куско, где на них сверху вниз взирали сверкающие ледники, а в небе парил орел с распростертыми крыльями.

Наконец колея начала полого опускаться, а долина стала шире, и ее унылость смягчилась благодаря зеленой траве. Грузовики проехали мимо большого спокойного озера, и Анджела указала на него спутнице:

— Это озеро Уркос. Инки выбросили в его воды свои золотые украшения перед приходом испанцев. Мы проедем через ущелье, за которым будет Куско.

И вот, наконец, Куско. После пустыни и горных дорог городок показался девушке оплотом цивилизации. Настоящий оазис.

Но остановиться в нем они планировали всего на одну ночь. Членам экспедиции не терпелось углубиться в джунгли, чтобы начать поиски.

— Я бы хотела посмотреть Куско, — обратилась Лесли к Джастину, — но, памятуя о моих приключениях в Лиме, может, ты отпустишь со мной Анджелу или еще кого-нибудь, кто знает испанский?

Мисс Френтон надеялась, что Джастин сам покажет ей город. Если только он не будет занят очередными непонятными приготовлениями к путешествию, у него окажется масса свободного времени. Лесли обратилась к археологу, озорно поблескивая глазами, и засмеялась, когда он предложил ей свои услуги гида.

Это был странный, бередящий душу город. В нем существовали театр, университет и большой собор на главной площади, как во многих других городах. Но во время прогулки спутник показал на доминиканский женский монастырь и сказал, что некогда в этом здании был храм Солнца.

На высоком алтаре в древности висел огромный золотой диск, и лучи от него целиком освещали восточную стену. Это было божество инков — Виракоча, солнечный бог. Когда-то у стен сидели мумифицированные останки умерших императоров и их жен в золотых масках и в одеяниях, жестких от золота и драгоценных камней, принимая поклонение потомков.

В древней столице инков кипела обычная жизнь, но память о зверствах прошлых времен и старых грехах по-прежнему окутывала ее. Здесь, в центре Куско, один из правителей подавил мятеж и уничтожил каждого мужчину, женщину или ребенка, которые как-то были связаны с восставшими, хотя среди убитых были и его собственные родственники. Он приказал вырвать у мятежников сердца и разбросать по площади, чтобы он мог видеть, «что за семя несут в себе подлые сердца».

Девушка содрогнулась, взглянув на Джастина, рассказывавшего эту историю, и подумала, что человек с такой смуглой кожей, темными волосами и аристократическим лицом, как у него, вполне мог бы играть роль одного из древних императоров инков. Она задумалась, любили ли женщины таких блистательных и жестоких людей, и пожалела этих женщин, вообразив, какие адские страдания, должно быть, приносила им такая любовь.

— Мне все время приходится напоминать самой себе, что все эти ужасы совершались очень давно, — пожаловалась Лесли Анджеле в тот же вечер в их спальне, и собеседница кивнула в ответ:

— Да, давно. Но здесь каждый год в июне проводят фиесту, главная церемония которой — принесение в жертву ламы в день солнцестояния. Я сама это видела. Жертвоприношение совершают в старой крепости на окраине города. Человек в одежде жреца с короной на голове, напоминающей солнце, перерезает бедному животному горло. О нет, теперь это не языческая церемония, — усмехнулась исследовательница, расчесывая волосы перед зеркалом. — Такая мысль ужаснула бы местных жителей. Сейчас это всего лишь праздничный ритуал. Но он очень близок к тому, который совершался здесь, наверное, тысячу лет назад, только в те дни перерезали горло человеку. — Анджела помолчала и негромко добавила: — В джунглях обряды еще ближе к обычаям предков. Вообще неизвестно, какие традиции могли сохраниться в глуши.

Она не пыталась напугать манекенщицу. Несколько дней назад Лесли немедленно это заподозрила бы, но теперь мисс Мейс относилась к ней по-товарищески.

Путешествие в Куско стало для девушки испытанием. Она узнала, что в городе есть аэропорт. При обычных обстоятельствах экспедиция могла бы перелететь в столицу инков из Лимы. Но археологи пересекли пустыню и Анды на грузовиках, понимая, что, если изнеженная модель не выдержит первого отрезка пути и сломается, ее можно будет отправить самолетом назад в Англию.

Но девушка не сломалась. Она переносила трудности так же стойко, как остальные путешественники, не паниковала в опасные моменты и благословила ужасную горную болезнь, потому что после нее все стали считать мисс Френтон полноправным членом команды. Над ней все еще посмеивались и поддразнивали ее, как новичка, но были готовы учить ее и оказывать поддержку.

Куско остался позади, и опять начался путь через горы. В этих местах внезапные снежные бури могли задержать их в дороге до тех пор, пока люди не умрут от голода, а из-за густых туманов, скрывающих колею, машина легко могла свалиться с горного склона.

Лесли была благодарна Анджеле в те дни. Для девушки спутница теперь стала Анджи, как для всех остальных. Сидя в кабине грузовика, они без устали болтали. А поговорить было о чем — об экспедиции, об этой стране, о мужчинах.

Мисс Мейс еще не собиралась замуж, но, пока машина тряслась по узким дорогам вдоль пропастей, в нескольких дюймах от гибели, Лесли узнала, что у Эйба Моррисона очень много положительных качеств.

— Проблема в том, — по секрету сообщила Анджи, — что его не привлекает ни одна женщина, кроме тех, кто умер много лет назад.

Собеседница хихикнула:

— Бедняга Эйб, у него нет никаких шансов!

— Да, — согласилась Анджи. — Но не говори ему.

Девушка не упоминала про Джастина. Анджела знала, что Эйб довольно сильно влюблен в нее, поэтому могла позволить себе поделиться секретами, но у мисс Френтон все обстояло по-иному. Ее надежды были такими же зыбкими, как туманная дымка, проплывавшая за окном машины. Изложить их вслух означало бы чрезмерно искушать судьбу.

Глава 8

На границе джунглей стояла деревня. Дальше простиралось буро-зеленое царство деревьев и ползучих растений. Там начиналась фактически ничейная земля, странный и мрачный мир цвета и света, темноты и смерти.

Стояла липкая, изнуряющая жара, беспрерывно слышалось жужжание мух и москитов. Дома в деревне представляли собой хлипкие хижины, сделанные из бамбука и неструганых досок, с крышами, крытыми пальмовыми листьями. Между хижинами бродили тощие свиньи и мелкие куры.

Джастин разговаривал на совершенно незнакомом языке, пытаясь нанять носильщиков. Сразу становилось ясно, что это нелегкая задача. Никто из местных жителей не спешил наниматься. Они лишь трясли головами да кривили губы.

Очевидно, Марч повысил плату, и постепенно, после долгого торга и споров, четверо мужчин согласились на предложенные условия. Они были готовы идти вглубь леса, но насколько далеко и как долго? Лесли задумалась. Аборигены выглядели более чем подозрительно.

Доктор Клаус отвечал за карты. Он объяснял, где находится первый ориентир, до которого надо добраться, а носильщики обменивались мрачными гримасами. Но они кивали, узнавая места, которые им показывают.

Ночь отряд провел в деревне. Девушка лежала, прислушиваясь к звукам джунглей. Она не могла понять источник ни одного из них, за исключением раздававшегося время от времени крика какой-то птицы. Темнота казалась наполненной шорохами — приглушенными и мягкими, как осторожные шаги.

Под москитной сеткой было душно и почти невозможно дышать, но модель заставила себя лежать спокойно и расслабиться, потому что завтра ей должны были понадобиться все силы.