Камин и стена растворились в серой пустоте. Я едва удержалась от желания отступить, но вовремя сообразила, что это — переход.

— А можно еще один вопрос? Почему Тар остался живым, упав в Адскую Чашу?

— Действительно двоечница! Ты чем меня слушаешь?! — Архангел в нетерпении вновь прошелся по комнате и остановился возле меня так близко, что я даже почувствовала овевающий его запах дождевого ветра. — Он не умер потому, что этот огонь не может его убить!

— И что это значит?

— Подумай.

Я шагнула к серому туману, а в голове билась только одна мысль: Тар жив! Я выполню задание, чего бы мне это ни стоило. Он проживет свой земной век так, как и было предсказано в Книге судеб. Один раз я его уже потеряла, и это было самое ужасное, что мне довелось пережить.

— А кто хочет его убить?

— Этого я тебе пока сказать не могу, но для выполнения задания даю тебе полную свободу действий.

— А если я не справлюсь? — Интересно, с чего у Высшего архангела такой интерес к моему безалаберному подопечному?

— Значит, не получишь крылья. — Архангел бесцеремонно подтолкнул меня к туману. — Никогда!

Настойчивый стук заставил меня распахнуть глаза и сесть.

Черт!

Я огляделся, с трудом узнавая комнату Макса. Так. Стоп. Так, значит, мне все это приснилось?

Задумчиво взъерошив волосы, я поднялся.

И Лайла?

— Тар, ты там что, умер? — Макс, видимо, стучал уже довольно долго. Скромное постукивание перешло в требовательные удары, а требовательные удары сменились пинками. И не жалко же…

Спасая дверь, я отодвинул щеколду и шагнул в сторону, впуская в комнату встревоженного друга. Он крутанулся на месте и набросился на меня:

— Какого… ты чего не открываешь?!

— Сплю.

— Тебе через час на дежурство! Саня сказал, чтобы ты сегодня был! А ты спишь?

Лоб нахмурен, глаза горят. Что это с ним?

— Который сейчас час?

— Почти пять. Вечера!

— Да ладно, Макс, Саня сам отпустил меня вчера отсыпаться. Вот я и отсыпаюсь. Завтра с утра пойду на дежурство.

— Не получится, Тар. — Он посверлил меня тяжелым взглядом, развернулся и вышел в коридор.

Заподозрив неладное, я бросился за ним:

— Эй, Макс, случилось чего?

Тот только отмахнулся и уверенно скрылся в кухне.

— И все-таки? — Ну уж нет, от меня так просто не отмахнешься.

— Мишка сгорел. Квартира. Девятиэтажка. Вроде и огонь несильный. Почудилось ему, будто в дальней комнате плачет кто-то, ну и решил проверить. Никому не сказал. Я только увидел, как он открыл дверь, а там…

Я опустился на стул. Мишка — балагур и свой парень, всегда отстаивающий истину, — нравился всем в части. У него не было даже недоброжелателей. Совсем недавно он стал ездить с нами на боевые вызовы. Сколько ему было? Двадцать три, двадцать четыре?

— Короче, Саня тебя сегодня ждет. — Макс достал из кармана рубашки пачку сигарет.

Я поднялся.

— Хорошо. Только умоюсь.

Холодная вода выгнала из памяти невероятный, сказочный сон, заставив в полной мере прочувствовать жизнь. Вот только как бы сделать, чтобы дыра в сердце стала чуть поменьше?

Когда я вернулся на кухню, на столе уже дымились паром две чашечки кофе, а Макс сидел, по-прежнему крутя в пальцах пачку сигарет.

— Тар, а вот интересно, после смерти что-нибудь есть?

— Конечно. — Я не стал садиться, а, взяв чашку, прошел к окну и оперся на подоконник. — Знаешь, мне кажется, сны отражают то место, где мы уже когда-то жили.

— Хм, — не глядя на меня, Макс усмехнулся, — ты тоже так считаешь?

— Более того! Мне кажется, что ушедшие близкие живут в наших снах. — Я сделал глоток кофе и поморщился. Вместо того чтобы обжечь, напиток, наоборот, показался мне холодным. — Макс, а слабо подогреть? Холодный кофе — это же мерзость!

— Холодный? — Он коснулся чашки и торопливо отдернул руку. — Тар, я сварил кофе буквально минуту назад.

Я пожал плечами, изучил исходящую паром жидкость и в два глотка осушил ее.

— Наверное, уже остыл. Ладно, пойду я. Пока доеду…

— Хочешь, возьми мою машину. — Не дожидаясь согласия, он кинул мне брелок. — Она на стоянке у дома. Помнишь номер?

— Красный «феррари» с откидным верхом? Макс, даже если бы забыл — не перепутал бы. Он у тебя один на весь наш городок. Достопримечательность.

Выйдя за дверь, я сбежал по ступеням вниз. «Феррари» так «феррари».

Как и предсказывал Макс, я нашел его машину на стоянке. Сев за руль, мягко тронулся, выезжая на запруженные машинами улицы. Час пик. Даже в небольшом городке это явление уже начало приобретать масштабы катастрофы.

Пристроившись за темно-малиновым джипом, я терпеливо миновал с десяток метров раскаленного асфальта и, заметив невзрачный переулок, с наслаждением свернул в него. Глухих дворов в нашем городе почти нет, поэтому попасть в западню зданий, а уж тем более заблудиться мне не грозило.

Распугав сигналом безразличную к моим потугам проехать детвору, я пересек двор и выехал на узкую улочку. Машин здесь тоже хватало, но они хотя бы двигались!

Ну теперь успею.

Вот только радоваться мне пришлось недолго. Сразу за ближайшим светофором примостилась очень примечательная машина служителей порядка. Хотя какие могут быть нарушения при этой черепашьей скорости?

Но к сожалению, они оказались со мной не согласны. Пропуская все машины, один, словно специально меня дожидался, злорадно махнул полосатой палочкой, гостеприимно указав место моей неожиданной парковки.

Я остановился. Дождался, когда один из них ко мне подойдет.

— Что-то случилось?

— Документы.

Блин! Максу, что ли, позвонить? Вроде недалеко отъехал.

— А какие проблемы? — Я улыбнулся.

— Документы!

— Шеф, документы дома забыл. Может, как-нибудь договоримся?

— Договоримся, — вернул мне улыбку парень и загнул такую цифру, что я не сдержался:

— Да ты что, охренел?! Столько даже эта машина не стоит! Да и нет у меня таких денег.

— Мужики, тут товарищ без документов платить не хочет! Говорит, денег нет, — сдал меня этот вымогатель.

— Нет денег? Не проблема. Всегда можно договориться.

Я бросил быстрый взгляд в зеркало. К машине подходили еще двое.

— Предложи нам что-нибудь другое.

— Другое? Да на эту сумму можно две таких машины купить! У меня нет альтернативы.

— Альтернатива есть всегда. — Один, смутно мне кого-то напомнивший, встал возле дверцы с моей стороны. — Мне очень твое колечко нравится. Отдай его, и можешь ехать.

Черт!

Тут же вспомнилась троица, напавшая на меня у дома Макса, и слова: «Ты должен беречь перстень как зеницу ока». Кажется, эта фраза из моего сна…

— Это колечко мне дорого как память. — Я повернул перстень так, что на пальце теперь серебрился широкий ободок. — А вообще, можете забирать машину. Только квитанцию выпишите.

Стражи переглянулись.

— В таком случае пойдешь с нами!

«Тар, уезжай!»

Внезапно раздавшийся в голове голос Лайлы заставил меня замереть и от неожиданности выпалить:

— Куда?

— В отделение, — обернулся один, услышав вопрос. — До выяснения личности и проверки автомобиля. — Двое его товарищей уже направились к стоявшей в отдалении машине.

«Уезжай. Быстро!»

Я тоскливо оглядел вереницу замерших в ожидании «железных коней», как назло перекрывших мне все пути к отступлению.

— Сейчас. Что-то ногу судорогой свело. — Я кивнул замершему в ожидании постовому и прошипел, в надежде что мой ответ будет услышан Лайлой: — К твоему сведению, эта машина летать не умеет. Я что, должен по крышам ехать?

Ответ девчонки поверг меня в изумление:

«Дорога свободна!»

— Ну как нога? Или помочь?

Я обернулся. Мой конвоир, видимо устав ждать, направился ко мне.

«Немедленно уезжай, это все морок!»

— Что «морок»?

«Смотри!»

Перед глазами на мгновение все словно завесил туман, а когда он растаял, я вытаращился на исчезающую в закатном зареве пробку и изредка проносящиеся мимо меня машины.