Варя вздрогнула, и он тут же отпустил.

– А что использовал? – продолжал Дед.

На копию племянницы он не смотрел. Злата и Кукуня тоже старались не встречаться взглядами с побледневшей девушкой, которая открывала рот, словно рыбка, но от растерянности ни слова не могла произнести.

– Гьершазу, – ответил Лоцман. – Никаких зеркал и отражений. Только Гьершаза!

– Понятно... Да, это многое объясняет… – Дед почесал в затылке. – Можно попросить тебя никогда не делать такое с кем‑нибудь из нас?

– Можно! – согласился Лоцман. – Не вижу смысла в увеличении числа людей. Зачем?

– Да уж, зачем? – хмыкнул Обходчик, и морщины на его лбу разгладились.

Повернувшись спиной к Лоцману и Варе, Дед провёл рукой снизу вверх по кривой стене дома, как будто разглаживал висящую простыню.

На стене возник светящийся проём.

– Чего сидим? – пробормотал Дед, и, схватив Кукуню за воротник куртки, втолкнул растерянного ученика в портал.

Варя ничего не понимала, кроме того, что её бросают.

За что? Почему?!

– Я больше не буду! – закричала Варя.

Дядя дёрнулся, услышав хрипловатый голосок, разносящийся над туманом и грязью Гьершазы. Хотел было обернуться, но замер. И снова начал водить руками перед стеной. Портал погас – и снова засиял, но теперь оттенок света был другой.

Если первый проход вёл в комнату Кукуни, то второй – домой к Обходчику.

– Прости меня! – продолжала кричать Варя. – Пожалуйста, прости!!

Слёзы выступили у неё на глазах. Дядя вёл себя так, как будто уже попрощался с племянницей. Попрощался навсегда. Но ведь и намёка не было, что она в чём‑то провинилась. Деньги! Омлет с грибами! И вчера вечером он был таким милым, когда расспрашивал про свидание!

Обернувшись к «дяде Серёже», Варя испугалась ещё больше. На его узком тёмном лице не было ни насмешки, ни злобы – одно сострадание. Он по‑настоящему жалел её. Но не собирался помогать. Значит, всё всерьёз.

– Если ты из‑за будильника, я нечаянно! – теперь Варя рыдала в голос. – Пожалуйста, прости! Я буду хорошо учиться! Я не буду прогуливать! Я не буду спорить! Я буду есть всё, что приготовит Злата! Мне нравится, как она готовит! Я буду хорошей! Пожалуйста, прости!! – и Варя рванулась к домику, к дяде и светящейся «двери».

Но она и шага не сделала. Лоцман схватил девушку одной рукой за предплечье, а другой – за шею. Прижал к себе, мягко и неумолимо.

– Тихо, тихо, тихо! – зашептал он. – Не надо бояться! Скоро всё пройдёт.

Пальцы у него были твёрдые, словно из металла, и такие же холодные. Не освободиться.

– Пусти! Ну, пусти же! – умоляла Варя, глядя на дядину спину и на его затылок с торчащими чёрными волосами.

Он должен был обернуться! Хотя бы на мгновение!

Это не может быть правдой! «Наверное, сон», – подумала Варя, чувствуя, что вот‑вот потеряет сознание. Ей приснился кошмар, верно? Единственные близкие люди бросают её без единого слова. Разве так бывает? Это всё кошмар, последствия психологической травмы или кто‑то влез ей в голову!..

Злата пригнулась, чтобы войти в портал. Оглянулась на рыдающую Варю, и, не выдержав, шепнула учителю.

– Ты уверен, что она не…

– Уверен, – перебил он её, но Злата упрямо покачала головой.

– Откуда ты знаешь?

– Я ему верю.

– Лоцману?!

– Да. Если бы он хотел соврать, он бы не спрашивал разрешения. Это не Варька. Копия. Двойник… Давай, иди! Здесь уже много драмы!

Вздохнув, Злата нырнула в портал.

Дед помедлил на пороге.

– Ну, надеюсь, теперь мы в расчёте, – громко сказал он, глядя прямо перед собой. – Пока!

– Увидимся! – крикнул ему вслед Лоцман.

– Стой! Стой!! Не бросай меня!! – закричала Варя, срывая голос, но дядя исчез.

Остался Лоцман, который продолжал удерживать её.

Вокруг было тихо‑тихо, лишь поскрипывала приоткрытая дверь убогой лачуги, да где‑то вдали, в тумане, кто‑то шлёпал по лужам.

– Я тебе сейчас всё объясню, – сказал Лоцман, ласково глядя на заплаканную Варю. – Всё будет о'кей! Только не реви!

* * * 00:53 * * *

Он хныкал, ныл, умолял, притворялся больным и был готов на всё, только не на улицу! И уж тем более был против того, чтобы спускаться в метро.

Потому что по метро бродит злой Обходчик, которого не подкупить и не испугать. Убьёт. Поймает и убьёт!

Макмар тоже обещал убить. Он напомнил об оказанной помощи и пообещал защиту – в виде маскирующих заклинаний, убежища на поверхности и своего непосредственного участия в возможных конфликтах:

– Объясняю в последний раз: ты заметишь его раньше, чем он тебя! И успеешь спрятаться!

Что делать бедному беглецу в чужом мире? Подчиняться. Понурившись, Флейтист отправился выполнять приказ строгого покровителя: найти других чужаков.

Выпроводив помощника, Макмар занялся насущными делами. Один из пунктов: посещение салона Мадам Инессы для пробной примерки.

– А вы правда из Франции? – спросила клиентка, пока Макмар проверял боковые швы платья.

– Да, сударыня. Проработал там двенадцать лет. В Париже и Марселе, – и закройщик вздохнул с непритворной грустью.

Поначалу он и впрямь планировал уехать из грязного города безнадёги и неопределённости. Всё было готово – и документы, и деньги. Но в последний момент передумал. Было ради чего.

Иллюзорное французское будущее стало фальшивым прошлым. Что не отменяло странного чувства, похожего на ностальгию. Всё могло быть иначе. Может быть…

Кровавый атлас ластился к пальцам и послушно обтягивал костлявое тельце клиентки.

– А скажите что‑нибудь по‑французски! – попросила она, кокетливо выпятив идеальные губы.

– Si je serais plus jeune, je brûlerais déjà de passion, – послушно подыграл закройщик.

Новый приступ призрачной тоски охватил его, когда звуки полузабытого языка скользнули по нёбу терпким бархатом.

– А что это значит? – не унималась любопытная дамочка.

– Если бы я был моложе, я бы уже пылал от страсти!

Клиентка и хозяйка в унисон захихикали, правильно истолковав смысл слова «моложе».

«Цену себе набивает, коза крашеная, – подумал Макмар, тайком наблюдая за Мадам Инессой. – Специалист из самой Франции, да ещё и гей!»

Передавая закройщику заранее обговорённую плату, хозяйка шёпотом поинтересовалась:

– Вы кого‑нибудь нашли?

– Да. Способный юноша! И старательный. Полагаю, скоро сбудется ваша мечта о паже!

Она одарила его улыбкой полностью удовлетворённой женщины – и тут же скисла.

– Максим Маркович, вы наш волшебник, я так рада, что вы у нас есть! Мне так неудобно перед вами... Вы же знаете – я абсолютно беспомощна перед людьми такого сорта!.. – прогундосила она, словно нашалившая девочка.

Очевидно, сегодня вместо мартини был коньяк, и неоднократно.

Закройщик заинтересованно приподнял левую бровь.

– Там… этот… – хозяйка защёлкала пальцами, подбирая слова. – Этот мужчина... Мужлан… Хам – вы увидите, иначе не назвать! Он ищет Надин. Он считает, что вы знаете. Ну, она рассказывала ему про вас… Про вас трудно не рассказывать!

Макмар кивнул, поблагодарив за комплимент.

– Я не знала, как его... Как от него избавиться… И я… Он требовал… Он вас искал …

Она не смогла договорить, но и без того было понятно, что произошло: сдала, и глазом не моргнула!

Макмар манерно поклонился. Мадам Инесса протянула руку, и он прижался губами к кончикам её пальцев, никогда не касавшихся ни ножниц, ни тем более веника.

– Сударыня, мы знакомы друг с другом не первый год! Вы правильно сделали, что сообщили моё имя. Это проблемы мужчин. Приношу извинения, что стал причиной вашего беспокойства!

На последних словах он почти пел, и голос его стал густым и приторно сладким, как шоколадный ликёр.

Хозяйка была в полуобмороке, клиентка млела от восторга, а швеи, подслушивающие и подсматривающие, как обычно, у полуоткрытой двери, дружно охнули, когда Макмар покинул студию.

– Точно – пидор! – заявила Жанна.