— Ися, — сказал я, — ты правильно придумал за разгрузок, но зачем нужно этих оранжевых жилеток, и как ты в них будешь ходить на стадион? И, кстати, где ты взял разгрузок, чтобы нам за них не иметь таких проблем с милицией.

— Дядя Барух, разгрузок я взял в военторге, они там лежали достаточно долго, чтобы их отдали задешево. Оранжевых жилеток надо, чтобы не было видно разгрузок, и чтобы видно детей, а на стадион мы будем ходить ногами через служебный вход, потому что мы все там завтра работаем, и никак иначе. Таки Вы не говорили, что не можно ходить до болельщиков с креветками и пивом, а также с газировкой и мороженым.

— Можете ходить до них хоть с ножом у горла. Если таких дополнительных гешефтов не мешает нашему делу, зачем я должен быть против?

— Тогда не надо обижать оранжевых жилеток, потому что это торговая форма и никак по-другому.

За неделю этот мелкий жулик навербовал еще человек шестьдесят, и был доволен, что стребовал с меня еще своего процента, уже за них. Зато дети разобрали почти всех фляжек, а оставшиеся сто с небольшим Ися тоже прибрал к рукам, загрузив до припасенной тележки.

На футбол пошли все, кроме Оси и Бестирия, которым хватало других дел. Я зря боялся за местную шпану. Ривочка прямо у входа выловила за ухо такого мелкого орчонка крайне противного вида и что-то ему сказала по-орски. Орчонок пискнул и исчез, а минут через пятнадцать нарисовались два вполне себе взрослых орка в кепках и наколках. Старый Барух таки не знает орского до сих пор, но Ривочка никого не порвала и когти выпустила только один раз, в самом начале разговора. И оранжевые жилетки больше не имели нужды в охране. Всё-таки, доброе слово горной баньши — великая сила! И упаси Вас боже услышать ее недоброе слово!

Мы таки были совсем готовы, и судьи уже могли начинать игру. Собственно, это есть их работа, и они от нее не отказались. Я Вам уже говорил, что футбол — орочий вид спорта, и никак иначе. Таки были одни орки. Черные орки в желтых футболках красиво обводили зеленых орков в красных футболках. Наши орки метались от одного противника к другому, как лешачиха на городской кухне. Атаковать они даже не пытались. Стадион ревел, в испуге замирая за каждый удар по мячу. Разноцветные дети в оранжевых жилетках носились, как угорелые, разнося казенный товар и наполняя наших фляжек «грязью».

План строился на том, что бразильцы таки выиграют. Но наши должны были сопротивляться, как республиканцы в Испании. Чтобы у болельщиков возникала и опять-таки рушилась надежда. А тут было избиение младенцев, и ничто иное. Первый гол бразильцы забили на седьмой минуте. Второй на двенадцатой. Мне таки стало страшно, и, отправив первого попавшегося сорванца в оранжевой жилетке за отошедшим Вовой, я протолкался до скамейки тренеров нашей сборной. Это было несложно: что милиция, что сами тренеры смотрели только по полю. Маленький усатый человечек причитал, как хоббит над раздавленной капустой:

— Снимут... Точно снимут... Если б два — ноль проиграли... или три — один... оставили бы... а так — точно снимут...

— Таки не желаете иметь разговор за то, как помочь Вашей беде, — обратился я к нему.

Он посмотрел на меня взглядом побитой собаки.

— Тут даже лепрекон ничего не придумает... Разве что, Вы купите сборную Бразилии... Нет, не реально... они не продаются...

— Что Вы обо мне думаете. Зачем мне покупать черных орков в желтых футболок. У нас не можно иметь рабов уже скоро тысячу лет. Но у нас можно поставить на ворота йети. Это Вам шанс и никакой другой.

— Вы издеваетесь?

— Нет. Вон идет йети, которого можно просить за Ваши ворота.

— Он хоть правила знает?

— Вам есть разница? Он йети. И он будет стоять на воротах, а не бегать по полю. А что, у Вас есть других решений?

— Вова, — сказал я подошедшему Бешеному, — как ты относишься к футболистам?

— Я к ним не отношусь, — ответил Вова. — Я никогда не позорил свою страну.

— Тебе придется немножко к ним поотноситься. А то наши слишком быстро проигрывают, а оно нам не надо. Надо стать вон в те ворота и не давать мячику залететь за ленточку. При этом никого не обижать, и лучше совсем не трогать. Только ловить мячик и выбрасывать подальше к бразильцам, как твой дедушка гранаты к немцам в сорок первом.

— Ладно, раз ты говоришь надо, значит надо.

— Позвольте, — еще пытался возражать тренер, — но...

— А что делать? Сейчас наши будут иметь еще пять голов до своих ворот, и Вам не видать своего места, как эльфячьего хвоста. Матч товарищеский, Вы можете делать любых замен. Таки будем Вас спасать или иметь глупых разговоров?

На поле что-то происходило. Судья свистел и показывал рукой на середину штрафной. Кое-кто из зрителей, махнув рукой, стал пробираться к выходу.

— Пенальти! Давайте Вашего йети! — тренер подпрыгнул, и часто махая руками, помчался к полю, крича о замене.

На Вову напялили (и где только взяли его размерчик) трусов и футболок и таки вытолкали на поле.

Вова неторопливо пробежался до ворот, и встал, как ему удобно. Уходившие развернулись, присмотрелись к происходящему и стали пробираться обратно.

Судья свистнул, и орк таки сильно пробил до левого верхнего угла этих ворот, как он умел. Полубаньши лениво вытащил из воздуха мячик, немножко наколотый на коготь.

Судья засвистел, как гаишник на проштрафившийся мерседес, и долго что-то объяснял новому вратарю. Потом таки опять показал на пенальти. Вова согласно кивнул и вернулся до ворот. Сцена повторилась, только на этот раз мячик остался немного целым и невредимым. Йети выбросил его очень даже до противоположных ворот. Дальше всё шло, как в начале, только совсем даже без голов. А что делать? Вова таки ловил всё, что летело в его сторону, и выбрасывал куда попало, а его визави в противоположных воротах ловить было просто нечего и никак иначе. Зрители, как Вы понимаете, крыли матом сборную и болели за вратаря.

После перерыва зеленокожие таки немножко зашевелились. Шесть-семь орков постоянно кучковались у ворот бразильцев, как будто у них там было гнездо, а трое-четверо делали вид, что защищают Вову, как будто это ему было надо. Бразильцы творили чудеса за расстрел ворот, и мне даже стало их жалко, хотя я тоже никогда не позорил родину. Но Вова честно ловил всё, что ему кидали, и бросал дальним оркам всё, что ловил. Орки делали таких неуклюжих попыток атаки, но совсем неправильно. Потом стали немного кидать мячик друг другу и чуть-чуть изображать некое подобие игры, а Вова стал кидать мячи еще дальше. У бразильских ворот таки начали образовываться сутолоки, как на коммунальной кухне. Стадион рыдал, ругался, стучал кулаком по скамейкам и излучал-таки энергию зла. Наконец, зеленые каким-то чудом протолкнули мячик внутрь ворот и начали обниматься, словно хотели иметь групповуху. Болельщики довольно орали и тоже обнимались. После бури совершенно бесполезной радости, зрители задергались с новой силой.

— Барух, Вы гений. Каждый провал атаки приносит нам литров десять, — произнес неизвестно откуда появившийся Бестирий, — продолжайте в том же духе. Я, пожалуй, посмотрю.

Вам будет приятно, когда Вас называют гением? А мне таки приятно, что бы Вы об этом ни думали. Но, между прочим, таких авансов надо оправдывать! Я протолкался до Вовиных ворот и, дождавшись очередной остановки и сказав йети пару слов, отправился до тренеров.

Матч таки катился к концу, как бронепоезд под откос. Судья добавил пару минут. Вова, поймал мячик, размахнулся, выбросил его в поле и помчался вперед, перепрыгивая через всяких подвернувшихся орков, своих, чужих и прочих. Он таки догнал эту заготовку для кожаного глобуса на линии штрафной бразильцев и, не давая ему приземлиться, стукнул до ворот, что есть силы. Что значит, что делал вратарь? Я же не говорил, что вратарь не поймал мячик! Он таки его поймал! Но я же говорил, что Вова стукнул по этому мячику, что есть силы. Вы можете себе представить, что такое удар йети по мячику со всей силы? Таки гол — это когда в воротах мячик, а сам по себе или в объятьях орка, совершенно непринципиально, что бы Вы ни думали.