– Мартин! – проговорил он высоким надтреснутым голосом. – Черт меня забери, я страшно рад тебя видеть! Ты, наверное, подумал над моим предложением и решил перейти в команду папочки Ганса?
Действительно, помимо нежных воспоминаний юности, он знал меня и в более позднее время как артиста цирка. Постоянно гастролируя в провинции, мы тем не менее несколько раз выступали в Капиталле, давая представления как раз на Рынке. Ганс видел наш с Россом трюк, и его изощренный криминальный ум сразу построил несколько вариантов мошенничества с использованием моих способностей. Он предлагал мне участие в аферах, и кто знает, если бы не АСА, может, я бы сейчас либо являлся подданным империи Ганса, либо находился бы на каторге.
Кстати, к операторам главарь вообще относился уважительно, и Агентство было чуть ли не единственной службой, которую он признавал. Конечно, после полиции.
– Мое почтение всей честной компании, – ответствовал я с поклоном. Эта публика любит уважительное отношение. – Спасибо, Ганс, но я еще подумаю…
– Ха! – откликнулся он. – Думай и, когда надоест казенная похлебка, подмигни. Старина Ганс обязательно найдет для тебя теплое местечко! Садись, парень…
Как по волшебству появился еще один табурет, на столе оказалась полная кружка и лишнее блюдо с сыром. Потекла неспешная застольная беседа, рыночные новости: кто с кем, когда и за что. По большей части всё это мне не интересно – людей этих я не знаю, от криминальной жизни Рынка далек. Я слушал ради приличия, кивая и прихлебывая пиво, и ждал возможности задать интересующий меня вопрос.
Как-то незаметно разговор перешел на недавнюю драку, случившуюся в рядах, чью-то смерть, а потом заговорили о ножах. Тут я и влез:
– Ты же знаешь, Ганс, я всегда был неравнодушен к клинкам, – заговорил я доверительно, но так, чтобы слышали все. – У меня есть хороший кинжал, но хочется собрать приличную коллекцию. Сабли, шпаги, мечи…
– Хо, Мартин! Ты становишься настоящим обывателем. Будешь вешать их на стену? – засмеялся главарь. – Могу поспособствовать в приобретении отличной навахи! Нож надо носить за поясом или, на худой конец, за голенищем сапога…
– Да нет же, Ганс, я не собираюсь никого резать…
– И в этом твоя беда, парень. Оружие должно действовать, применяться по назначению. Оно живо, пока питается кровью! В противном случае клинок покрывается мертвой ржавчиной.
Его слова неожиданно откликнулись во мне:
– Ты знаешь людей, которые оживляют клинки кровью? – спросил я вроде в шутку, но внутри меня все замерло.
– Конечно, – рассмеялся горбун. – Ты видишь их сейчас перед собой. Это мы не даем клинкам ржаветь! Правда, парни?
Компания дружно заржала, и у меня отлегло от сердца – обычный треп подвыпивших бандюков.
– Что тебе вся эта старинная дребедень? – гнул свое Сундук. – Или ты надумал открыть антикварную лавку, наподобие старины Поля? Вот у кого, кстати, бывают интересные экземпляры. Ты не смотри, что пройдоха Поль с виду прост, дело открывал еще его отец. Тогда собирать редкие образцы было проще…
– Я захожу к нему постоянно, но старый хитрец ломит такие цены, что на приглянувшуюся вещицу оклада оператора не хватает!
– Вот! А тут отличные клинки из Толедо! Задешево… А тебе, по знакомству, так и вовсе считай задаром.
Беседа продолжалась в том же духе, Ганс предложил мне еще с полдюжины ножей, армейский револьвер и краденное новенькое авто. Но в конце заявил:
– Ты не по адресу обратился, парень. Дорогими штучками типа сабелек мы не промышляем. Слышал я, антикварным оружием занимался недавно Коготь. Их светлость, – тут рыночный король скривился, – изволят гулять сегодня здесь, в отдельном кабинете. Поскольку я знаю тебя с юных лет, могу устроить аудиенцию. Авторитета на это хватит. Много времени он тебе не уделит, не того ты полета птица, но несколько минут…
– Мне бы только узнать, Ганс.
– Рубец, сынок. – Главарь поманил пальцем молодца со шрамом через всё лицо и пошептал что-то ему на ухо. Тот, сорвавшись с места, ускакал по лестнице на второй этаж.
Через несколько минут я поднимался в сопровождении Рубца по пологим ступеням. Здесь располагались кабинеты для особо важных гостей. Сундук едва ли мог претендовать на отдельные апартаменты, хоть и утверждал, что хозяин «Пены» ему это предлагал. А он, мол, гордо отказался, дескать, с народом ему приятнее. Но, по-моему, всё это отговорки.
Около кабинета стоял мрачный громила с подозрительно оттопыренной полой пиджака. Он цепко оглядел меня с головы до пят и мрачно кивнул: я допущен в кабинет.
Здесь всё было обустроено по-другому, никакого сходства с деревенской корчмой уже не угадывалось. Свечи в канделябрах, бархатные портьеры на стенах, изящная мебель. На столе хрусталь и серебро, тонкие блюда и благородные напитки.
Лорд Железный Коготь больше похож на благородного искателя приключений, какими их рисуют в романтических романах. Курчавые темные волосы до плеч, голубые глаза взирали на мир открыто и дружелюбно, красивое мужественное лицо с тонкими чертами украшала располагающая улыбка.
Но и здесь первое впечатление обманчиво – этим ребятам порой могли позавидовать профессиональные актеры. Передо мной в свободной элегантной позе сидел самый дерзкий, жестокий и неуловимый налетчик Капиталлы, а может, и всей Республики. Никакого отношения к дворянству он не имел, зато пролил немало крови честных ювелиров и ростовщиков.
Коготь не предложил мне сесть, не сказал каких-то приветственных или вступительных слов, произнес только: «Что?» Я понял: сам факт аудиенции говорил о достаточном доверии к моей особе, и следовало быть предельно кратким.
– Сабля либо шпага, – сказал я без эмоций, по-деловому. – Старинной работы, лучше известного мастера. Может быть, с предысторией…
– Антиквариат? Дорогое оружие с драгоценными камнями, золотом и платиной? – изогнул аристократическую бровь Коготь.
– Нет… – Я замялся. – Дорогие побрякушки, усыпанные каменьями, меня не интересуют… – Действительно, как объяснить, что я ищу оружие уникальное, способное участвовать в информационных процессах?
– За обычными «рабочими» клинками не обязательно обращаться ко мне, – проронил Лорд. – Их можно приобрести гораздо проще.
– Старое, даже старинное оружие. Может быть, коллекционное. С «биографией»… Может, забытое, но всплывшее недавно…
Еще несколько мгновений Лорд смотрел на меня с легким удивлением, а потом в глазах его мелькнуло неожиданное понимание, и он резко встал.
– У меня нет ничего похожего. Иди и передай своему хозяину, что я не желаю играть в эти игры. Это мое последнее слово, и я очень надеюсь, что больше не увижу ни тебя, ни кого-то похожего на тебя или твоего патрона…
– Не понимаю… – промямлил я, совершенно не ожидая такого оборота.
– Не понимаешь?! А я думаю, ты отлично всё понял! Что приключилось с Персивалем? Почему он найден мертвым недалеко от Вернисажа? И не просто мертвым, я бы понял, если б бедолагу хватил удар от переживаний. Но его зарубили, как свинью на бойне!
Коготь сверкнул глазами, и я невольно попятился. Стена сзади не позволяла двигаться, но я с радостью вжался бы в нее целиком, сам стал бы камнем.
– Я честный разбойник, так и передай своему хозяину! Я зарабатываю свой кусок хлеба тяжким трудом и непомерным риском! Агенты Крипо много бы дали, чтоб знать, где я ужинаю. Но никогда не убиваю ради развлечения или каких-то туманных целей! Только в самом крайнем случае… А этот твой господин – ему не место среди людей!..
– Но… – я смешался окончательно.
– Никаких «но»! – Глаза налетчика сверкнули, и я как-то сразу поверил – будет нужно, этот человек легко переступит через чужую жизнь. Несмотря на заверения…
Вдруг зрачки его расширились, и он страшно прошипел мне в лицо:
– Уходи!
Я вылетел из кабинета, как пробка из бутылки. Вот так-так! Похоже, кто-то уже обращался к Лорду с подобным предложением. Похоже, налетчик меня с кем-то спутал, но главное – Коготь боится этого человека! Обижен, не хочет связываться – и боится. Кто же мог напугать отчаянного головореза, которому сам черт не брат? На сегодняшний день я знал только одного такого человека. Того, который очень легко льет кровь и уже присылал ко мне смертоносное крыло.
