– Лена, иди завтракать. – Ольга Николаевна заглянула в комнату к девушке.

– Мам, а ты почему не на работе?

– Я взяла два дня отгула. И я тебе об этом говорила вчера вечером. Вот только где летала ты в это время, я не знаю.

– Нигде я не летала. Устала просто. А ещё сессия начинается.

– Расскажи, расскажи. И это ты в предвкушении сессии вчера весь вечер улыбкой не хуже прожекторов светила.

– Ну мам. – Лена смущённо опустила голову.

– Ленка, ты как ребёнок. Ещё скажи, что глазки закрываешь, когда кто-то целуется.

– Нет, конечно. – воскликнула девушка.

– Поверь, дорогая, я знаю о тебе больше, чем ты думаешь. И иногда могла бы и сама с матерью поделиться.

– Да нечем мне с тобой делиться.

Лена пошла на кухню вслед за матерью.

– Неужели? Рассказывай, что у вас вчера случилось на работе?

– Ничего. Сделала выручку магазину на семнадцать тысяч.

– Всего лишь?

– Мам, сама попробуй полебезить перед толстосумами, которые тебе в лицо кривятся от презрения к твоей персоне. Будто твой удел им всю жизнь кланяться.

– Лена, тебя никто не заставлял там работать. Сама выбрала.

– Знаю, но пожаловаться ведь могу?

– Можешь. Так, говоришь, толстосумов противных обслуживала?

– Ну, да. Знакомый ещё забегал. Он, в общем то, и сделал мне почти всю выручку.

– О, значит этот толстосум был не такой противный, как другие. – женщина откровенно насмехалась над дочерью.

– Мам, не называй его так.

– Что, не достиг должного финансового положения для подобного ранга?

– Я к нему в карман не заглядывала. Он, по крайней мере, ко мне как к человеку относится.

– И судя по твоим горящим глазкам, то ещё и как к красивой девушке.

– Не спрашивала. И отстань от меня со своим допросом.

– Я его знаю? – женщина прищурила взгляд, не обращая на слова дочери никакого внимания.

– Нет. То есть да. В смысле, ты о нём уже слышала.

– Слышала, говоришь? А не тот ли это мужчина, который друг Алькиного хахаля?

– Алькиного хахаля, как ты говоришь, зовут Лёша.

– Значит он. Как его, говоришь, зовут?

– Саша.

– Лена, смотри, наживёшь себе проблем. И разгребать то самой придётся.

– Мама, он просто зашел в магазин купить одежду. А ты уже на придумывала. Тем более он брат моей начальницы.

– Просто я прожила больше твоего, и жизнь знаю лучше.

– Не переживай. – Лена поцеловала мать в щёку и встала из-за стола. – Мне выходить пора.

– Будут у тебя свои дети, тогда вспомнишь меня.

– Конечно, мамочка, от Саши. Трое. Пока. – подразнила мать Лена и выбежала из квартиры, цокая восьмисантиметровыми каблучками.

До университета она добиралась мучительно долго. Всю дорогу Лена простояла в постоянно дёргающемся переполненном автобусе, держась за поручень. Настроение постепенно катилось вниз. Кто-то пару раз наступил на ногу, какая-то бабка чуть не вымазала её грязной дачной сумкой. А водитель матерился на весь автобус, кляня длинную пробку. Спустя мучительные сорок минут Лена ступила на порог родного учебного заведения, где у неё потребовали предъявить студенческий билет.

– Раньше не спрашивали.

Вокруг девушки было полно народа. Одни стояли, облокотившись, у зеркала, поправляя прически и макияж. Другие что-то зубрили. Третьи просто куда-то спешили. Университет жил и дышал.

Она прошла по оживлённому коридору и поднялась на третий этаж, где сразу же заметила свою немногочисленную группу, состоящую из пяти человек.

– Привет. – Лена поздоровалась с ребятами и прошла привычную процедуру вежливости о делах каждого.

– Что, нашей мамки до сих пор нет?

– Я ей звонила. Она двадцать минут назад из салона выехала. Скоро должна подъехать. – ответила староста.

– Вероника Ильинична удивительная женщина. К каждому семестру у неё новая прическа, и каждый раз разная. – произнёс Ленин одногруппник.

– Шурик, да ты ценитель. – сказала девушка по имени Катя.

– Любитель. Ленка, а я тебе как-то звонил, хотел в кино пригласить.

– Как-то, это когда?

– Где-то около месяца назад.

– О, Саш, да я в это время уже вкалывала, как мерин.

– Я к тебе на работу в кафе заходил, а мне сказали, что ты уволилась.

– Я теперь в магазине торгую. – сказала Лена, отворачиваясь от ещё одного претендента на её руку и сердце. Или просто руку.

– А где? – не отставал парень, но Лена его уже не слушала. Она что-то обсуждала со старостой.

В коридор с лестничного пролёта зашла высокая стройная женщина с бюстом четвёртого размера. Почему-то именно эта часть её тела бросалась в глаза первым делом. И не потому, что размер внушительный, а потому что противовеса ему не имелось. Бёдра у неё были узкие и попа маленькая. Вот уже второй год вся группа спорила о натуральности бюста Вероники Ильиничны. Возраст женщины никому не был известен, хотя это и не положено, но на глаз где-то за тридцать.

– Вероника Ильинична, здравствуйте. У Вас просто замечательная прическа. Вам очень идёт. – проворковала староста, стараясь задобрить вечно чем-то недовольную женщину.

– Спасибо. – она поправила рукой короткие светлые волосы. – Пройдёмте, я вам дам расписание.

– А мне нужно справку на работу сделать, что я здесь учусь. – сказала Катя.

– Сделаю. В понедельник за ней зайдёшь.

Она раздала листы со списком дисциплин и их расписанием на три недели.

– Ого! Семь экзаменов и шесть зачетов. – округлил глаза Шурик.

– Скажи спасибо, что нет контрольных.

– Так, ребятки, если у вас нет вопросов, то мне уже пора бежать. Ещё в спортзал заскочить нужно.

Вероника Ильинична не очень вежливо вытолкала ребят из кабинета и закрыла его на ключ.

– Хорошо быть женой ректора. – со вздохом сказала Света, пятый член их группы.

Лена попрощалась с ребятами, и каждый разошелся в свою сторону. Ей нужно было ещё заскочить на работу, чтоб заполнить график, и можно будет быть свободной. Она прошла до конца квартала и свернула за угол. Остановка, от куда ходит транспорт к торговому центру 'Афины' находилась в двадцати минутах ходьбы от университета.

Ветер развивал юбку, открывая красивые ножки, обутые в туфельки на высоких каблучках. Лучики солнца играли с распущенными волосами. А на лице сияющая улыбка от осознания того, что сегодня она выглядит очень привлекательно. И в доказательство этому были восхищённые взгляды прохожих, оборачивающихся вслед.

На светофоре загорелся зелёный свет для пешеходов и толпа ринулась на другую сторону дороги. Лена услышала громкий звук клаксона и знакомый голос.

Саша остановился на светофоре и устало потёр глаза. Он работал всю ночь и домой попал лишь к десяти утра, чтоб принять душ и переодеться. Ему ещё нужно заехать на работу к сестре, чтоб забрать документы на домовладение. Их родители продали квартиру и перебрались в пригород. А волокита с переоформлением легла на плечи парня.

Взгляд зацепился за что-то яркое, в чём он с удивлением признал яркий наряд. А точнее его обладательницу. Саша посигналил и высунулся из открытого окна.

– Эй, девчонка ромашка! Лен!

Лена обернулась на знакомую машину и улыбнулась.

– Привет. – она махнула рукой.

– Куда такая красивая?

– На работу?

– Прыгай, нам по пути.

– Да я уже до остановки почти дошла. – она махнула рукой куда-то в сторону.

– А вдруг тебя кто-нибудь украдёт по пути? Я не могу этого допустить. И сейчас зелёный для машин загорится, поэтому садись скорее. Перейти всё равно не успеешь уже.

Как по волшебству после его слов действительно загорелся зелёный свет и машины ринулись вперёд, сигналя и объезжая автомобиль Любимова.

Лена быстро залезла в салон и устроилась поудобнее в удобном кресле. Саша потянулся через неё и пристегнул ремень безопасности.

– Почему ты меня назвал девчонкой ромашкой?

– Софка тебя так называет.

– Софа? – удивилась Лена.

– Ага. Она ещё в детстве увлекалась цветами и их значениями. Страсть прошла, а привычка осталась. Она говорит, что ты на ромашку похожа.