– Особенно, если не с пустыми руками, – добавила с усмешкой Лелька.

Но Славик ее не слышал. Он уже включил форсаж и на полном ходу уходил в одном только ему известном направлении.

– Вот так, стольник в кармане, – глядя ему вслед, с изрядной долей цинизма сказала Лелька. – И все – в кусты друзей, в кусты подруг, я сам себе кустатый друг…

– Зачем ты так, – покачал головой Брат. – Не надо о нем там плохо. Он как-никак выходил меня.

– На улице подобрал и к себе взял?

– Да…

– Надо было ему в больницу тебя везти. А он тебя к себе на помойку потащил. А если бы ты ласты склеил?

– А ведь мог бы…

– То-то и оно… А в больнице бы, может, и узнали, кто ты такой.

– Может быть… Ничего, я это сам узнаю… Ну что, пошли?

– Поехали, – уточнила Лелька.

И показала рукой на красную «девятку». Не первой молодости, но смотрится очень даже ничего.

– Моя тачка, – гордо сообщила она. – Нравится?

– Ага. Плод трудов праведных?

– Скорее неправедных. Но, извини, чем могу, тем на жизнь и зарабатываю.

– Не надоело?

– А вот мораль мне читать не надо! – отрезала Лелька. И уже более мягко: – В обязанности телохранителя это не входит.

– А что входит?

– Тело мое хранить. И лелеять.

Они подошли к машине. И тут возле них резко затормозил новенький джип. Из него вышли два крепких парня в дорогих кожаных куртках. И вслед за ними выбрался коренастый крепыш с багровой лысиной. Тоже в коже. Уже в годах дядя. Деловой до невозможности, крутой до тошноты.

– А-а, Лелечка, ты! – не очень убедительно изобразил он радость на своем лице.

– Пал Сергеич!..

Лелька тоже попыталась показать, что рада встрече. Но она скорее испугалась. Даже побледнела.

– Ну как наши успехи на сексуальном фронте? – с похабной улыбкой спросил коренастый.

На Брата он не обращал никакого внимания. Будто того рядом не было.

– Да ничего, жить можно.

– Ну-ну… А как насчет моего предложения? Ты подумала?

– Да… – затравленно выдавила из себя Лелька.

– Ну и что?

– Может, не надо? Боюсь я.

– Одна вот боялась. А только платьице помялось. Не бойся, ничего с тобой не будет.

– Но три сотни мужиков – это слишком…

Брат никак не мог понять, о чем разговор. Но слушал внимательно.

– Зато рекорд. Знаешь, какая толпа соберется? Знаешь, какое шоу будет? Мы же с тобой такие бабки сорвем!.. А потом на новый рекорд пойдем. Еще больше бабок будет.

– Не смогу я! – захныкала Лелька.

– А я говорю, сможешь! – рыкнул на нее крепыш. – Короче, чтоб ты знала, я уже с журналистами договорился, твои фото им сплавил. Мои люди интервью от твоего имени нарисовали. В общем, все хоккей, пресса вовсю тебя раскручивать начинает. Готовься, скоро лето, будет шоу. Родина ждет от тебя половых подвигов!

– Пал Сергеич, ну хоть убейте, не смогу я триста мужиков принять.

– «Хоть убейте»? – хищно сузил глаза коренастый. – А ведь это мысль. Короче, у тебя три-четыре часа. Телефон я твой знаю. Позвоню и спрошу. Ты дашь мне ответ. Если да – живи. Если нет – пеняй на себя. У меня все!

Коренастый крепыш с подленькой улыбкой потрепал Лельку по щеке. А затем вместе со своими спутниками умостился в джип. И был таков.

– Кто это? – спросил Брат.

– Это Павел Сергеевич, – убито протянула Лелька.

Она затравленным взглядом провожала джип.

– Чего хотел?

Лелька ответила ему уже в машине, когда тронула ее с места:

– Гад он! Самый натуральный гад! Достал он уже меня, сил нет.

– А конкретно?

В голосе Брата появились интонации, с какими говорил этот самый Павел Сергеевич.

– Секс-шоу хочет устроить, деловар хренов. С моим участием. Три сотни мужиков меня иметь должны. По очереди, в течение восьмичасового рабочего дня. Да чтобы все кончили…

– Он что, шибанулся? – возмутился Брат.

– А я про что? Ты только представь – три сотни мужиков. Я же не выдержу…

– Самого бы его подложить.

– Ага, попробуй. Он у нас в авторитете.

– Бандит?

– Что-то вроде того. Чем он занимается, не скажу – не знаю. Но крутой. Сам крутой. И ребят под собой крутых держит. Ну ты их сам видел.

– Ну видел. Ничего особенного…

– Ты что, серьезно? – вылупилась на него Лелька. – Да меня от одного вида этих уродов в жар бросает.

– Так это тебя. Ты ведь женщина.

– А ты, типа, крутой мужик, да?

– Не знаю, крутой или нет. Но в жар меня от этих уродов не бросает. И потом, я твой телохранитель.

– Спасибо, утешил! Да только эти мальчики тебя одной левой. Крутой ты или нет, но их много, а ты один.

– Много – это сколько?

– Ну откуда ж я знаю? Может, десяток, а может, сотня…

– Десяток – это немного, – с деловитым спокойствием сказал Брат.

– Какой ты умный? С чего бы это?

– Не знаю… – пожал плечами. – Сам себе удивляюсь.

Двухкомнатная квартира на седьмом этаже. Дешевые обои на стенах, дешевая мебель. Но все чисто, аккуратно. Порядок, уют. И в холодильнике кусок мяса. Лелька сразу отправила Брата на кухню, сунула ему под нос мясорубку и нож.

– Посмотрим, какой ты крутой!

А сама куда-то ушла.

Ее не было достаточно долго. Он уже успел и котлет нажарить, и макароны сварить. Оставалось только на стол накрыть. Как раз к этому моменту Лелька и вернулась.

– Вот! Это тебе, – сказала она.

И сунула ему в руки тяжелый пакет.

– Что это? – спросил он.

– «Секонд-хенд»…

– Бэушная одежда на вес?

– Все-то ты у меня знаешь. А говоришь, ничего не помнишь. Ладно, давай обновки примеряй.

– Ты хотела сказать, обноски…

– А вот и не угадал. У меня подруга в магазине. Она по блату мне самое лучшее толкнула… Вот смотри…

Почти новые просторные джинсы, несколько вполне приличных рубах, неплохой свитер. И все как на него шито. И туфли «Саламандра» – не новые, но вид товарный.

Брат был доволен.

– Класс!.. Не знаю, рассчитаюсь ли с тобой.

– А куда ты денешься? – подмигнула она ему.

– Слушай, а как ты размер мой подобрала?

– А у меня глаз – алмаз. И вообще, я девочка хорошая…

– Я вижу…

– У тебя на кухне так обалденно пахнет. Ты что, уже обед приготовил?

– А что, ты предлагаешь с голоду подыхать?

– Ну да, размечтался. Ты давай пока в душ, а я на стол накрою.

Оказывается, помимо всего прочего, Лелька ему и нательное белье принесла. Новое, удобное, на теле приятное. Такое после душа только и надевать.

Лелька врубила магнитофон на полную мощность. Брат взял полотенце, кое-что из обновок. И со всем этим заперся в ванной.

Он неторопливо вымылся под душем, вытерся, причесался. Натянул на себя чистое белье, носки, с удовольствием влез в джинсы.

Только после этого он открыл дверь из ванной и вышел в прихожую. Джинсы, голый торс, полотенце через плечо. Музыка по-прежнему орет во всю мощь электронных связок. И чьи-то вопли. В ванной их не было слышно.

Брат остановился в дверях спальни и очумело уставился на постель. Лелька лежала на спине в костюме Евы. А на ней двигал задницей здоровяк с мускулистой спиной. Второй здоровяк на подхвате…

Лелька – порноактриса. Может, она взяла работу на дом? Но в глазах у нее страх, на лице гримаса страдания. Нет, это не работа, это насилие.

И, как бы в подтверждение его догадки, перед Братом возник третий здоровяк. В кожаных штанах, в кожаной жилетке. Морда наглая, ухмылка наискось ее перечеркивает, челюсти-жернова жвачку лениво перетирают. В маленьких злых глазках презрение.

– А-а, типа, телохранитель! – пренебрежительно протянул он.

– Что здесь происходит? – спросил Брат.

– Шефулю твою трахаем, что, не видишь? И тебя заодно трахнем. Давай, становись в позу!

И он встал. В боевую стойку. Инстинктивно. Оказывается, он умеет это делать. Только пробудившийся инстинкт требовал осмысления. И Брат на это потерял драгоценные мгновения.

Здоровяк оказался быстрей. Он резко ударил его ногой в пах. Страшная скручивающая боль. И тут же удар кулаком в солнечное сплетение. На выдохе крепыш Брата подловил. Тело его обмякло. А здоровяк ухватил его двумя руками за уши, потянул голову на себя.