Может, его вежливый тон подействовал на охранника, как красная тряпка на быка.

– Я скажу, что ты можешь увидеть меня! – Челюсти его заработали в более интенсивном режиме.

А может, его наглость подогревали два крепыша, которых Рома увидел в дальнем конце просторного холла. Они сидели на кожаном диване и о чем-то разговаривали.

– Извините, но я обращаюсь к вам на «вы»... – Да, и я к тебе буду на «вы». Счас вот вы-кину, вы-швырну... Продолжать?

Рома был удивлен. Так не должно быть. В такой респектабельной фирме – и работают такие хамы. О чем думает Селюнин? А может, он даже не подозревает, какие вещи творятся на проходной?.. Значит, надо открыть ему глаза на истину...

Оттягивая назад руку, Рома всерьез думал, что оказывает Селюнину неоценимую услугу.

Он врезал охраннику под дых, тот сложился пополам. Вторым ударом хам был опрокинут на пол.

– Извините!

Рома решил быть вежливым до конца.

Два крепыша видели эту сцену, поэтому резко вскочили со своих мест.

– Проходите, пожалуйста! – позвал Рома.

В дверях нарисовалась фигура Эдика Савельева, затем в холл втерся человек-гора по имени Федот по фамилии Комов, за ним громада Саня Кулик. Последним вошел Степан Круча.

Мощная, грозная сила. Крепыши только увидели их, и так же резко, как вскочили, подались назад.

Неудержимой лавиной ментовская пятерка прошла через весь холл, оказалась в приемной.

Секретарши на месте не было.

– Долго он пьет кофе, – вздохнул Эдик.

– Придется посмотреть, чем они там занимаются, – подмигнул ему Рома.

– Да, время не ждет...

Степан первым вошел в кабинет.

Средних лет мужчина с заметными залысинами восседал во главе массивного стола. Рядом сидела весьма аппетитного вида секретарша и что-то писала под его диктовку.

– Вот, Эдик, смотри, чем они занимаются! – съехидничал Рома.

– И даже кофе не пьют, – будто бы сконфузился Савельев.

– Хреновый у тебя «барабан»...

– Позвольте! Что это за вторжение! – Селюнин поднялся со своего кресла.

Его возмущению не было предела.

Первым заговорил Комов. Но сначала он поводил головой, пошевелил носом, словно улавливая запах.

– Уголовный розыск! – Он достал и раскрыл свои «корочки». – У нас есть информация, что вы незаконно храните огнестрельное оружие...

И внимательно посмотрел на президента фирмы. От него не укрылась едва уловимая перемена в его взгляде. Он даже вычислил, куда взгляд скользнул.

Федот подошел к нему, взял за руку и предельно вежливо попросил его выйти из-за стола.

– А в чем, собственно, дело?

Федот не ответил. Буднично выдвинул верхний ящик стола. На этом все и закончилось. В руках у него появился револьвер.

– «Астра», хорошая штука... И конечно, разрешения нет?

Селюнина залихорадило.

– Есть, есть разрешение...

– Да?.. Покажите...

Президент фирмы покопался в своем столе, достал разрешение.

Федот внимательно изучил.

– Не липа, – кивнул он. – Только не надо делать из нас дураков, уважаемый Михайло Петрович. Это разрешение на другой пистолет...

– Так и запишем, – сказал Степан. И надавил взглядом на секретаршу. – А вы, гражданочка, в протоколе изъятия распишетесь, в качестве понятой...

– Да, конечно...

Под его взглядом она готова была продать своего шефа. Потом она может отказаться от своих свидетельских показаний. Но это будет потом...

У него пока не было оснований задерживать Селюнина по подозрению в убийстве. Поэтому незаконное хранение оружия – как дар с неба.

– Может, договоримся? – жалобно заскулил Селюнин.

Только его никто не слушал.

Клод не собирался оставаться в стороне. Его «бригада» в деле, и западло ему увиливать. К тому же дело плевое.

Сначала они караулили душегуба в его джипе. Тот не появлялся. Поэтому Чичик успел сгонять за дешевой «шестеркой» восемьдесят шестого года выпуска – была у них в резерве одна такая колымага. В полном порядке машина. В деле не подведет, а если вдруг что-то не так, ее не жаль уничтожить.

Клод остался в своей машине. Дрын, Чес и Слон пересели в «шестерку». Чичик за рулем. Одно свободное место для душегуба.

– Вот он идет, сука! – услышал по рации Клод.

К подъезду приближался мужик среднего роста, сутулый – как будто жизнь его придавила. В руке продуктовая сумка. Семьянин хренов.

Клод оставался сторонним наблюдателем. Пацаны сами знают, что и как им делать.

Мужик вошел в подъезд, следом за ним туда шмыгнули Слон и Чичик. Через минуту они уже выходили вместе с ним. На плечах он у них повис, как будто плохо ему стало, а они его в больницу собираются отвезти.

Впрочем, инсценировка, пожалуй, ни к чему. Половина седьмого вечера, а во дворе, как ни странно, почти никого нет. Так, дети малые в песке ковыряются, а их мамаши что-то втирают друг дружке, на Слона и Чичика ноль внимания.

Мужика усадили в машину. Хлопнули дверцы. «Шестерка» тронулась с места. Клод подождал, когда она поравняется с ним, и направил свой джип следом.

Молодой человек в фирменной джинсовой куртке зашел в лифт, чтобы подняться к себе на этаж. Вслед за ним туда вошли Рома Лозовой и Саня Кулик. Он даже не обратил на них внимания. О чем-то думал.

– А пуговицу, гад, уже пришил, – громко сказал Саня, будто бы к Роме обращаясь.

И красноречиво посмотрел на молодого человека.

– Простите, вы что-то сказали? – словно бы проснулся тот.

– Говорю, что приехали, Есинцев...

– Что? Вы знаете меня?

– Мы все знаем. Уголовный розыск! – Рома показал ему свои «корочки».

Из Есинцева, казалось, выпустили весь воздух. Он закрыл лицо руками, мелко задрожал.

– Я так и знал...

– Мы тоже... – недобро усмехнулся Саня.

– Я не хотел, так получилось...

– Конечно, не хотел! – выпятил губы Рома.

И достал наручники.

– Да честно не хотел. Понимаете, жена достала...

– Конечно, во всем виновата жена. Кто же еще?..

Рома нацепил на него стальные браслеты.

– Мы поругались, – продолжал Есинцев. – Очень сильно поругались. Я схватил упаковку с кефиром и швырнул в нее. А она в окно вылетела и вниз. И на мужчину. Хорошо, не на голову упала, а под ноги. Весь костюм ему обляпало.

– Что ты несешь? – оторопело уставился на него Саня. – Какой мужчина?.. Какой костюм?.. Какой кефир?..

– Обычный кефир. В литровой упаковке. Очень свежий...

Рома и Саня переглянулись.

– А скажите, во сколько потерпевший оценил моральный и материальный ущерб?.. И вообще, как вы меня вычислили?..

Всю дорогу мужик был в отрубе. Его привезли в дом к Клоду, спустили в подвал. Там он и очнулся.

Его усадили в специальное кресло, привязали к нему. Затем потушили свет под потолком и включили прожектор, направили луч ему в глаза.

– Кто вы? Чего вы хотите?

– А сейчас узнаешь, козляра!.. Имя?

– Лешей меня зовут...

Мужик пытался отвернуть лицо от света, но у него ничего не получалось.

– Так вот, Леша, хрен в калошах, сейчас мы будем тебя кастрировать...

– За что?

– А ты не знаешь?

– Нет...

– Ты мою сестру изнасиловал. А потом придушил...

– Сама виновата...

Ну вот ублюдок и раскололся.

Клоду даже стало немного обидно. Хотелось помучить его немного, паяльничком пожечь, ток электрический через яйца пустить.

– В чем виновата?

– А чего по-хорошему не дают?..

– Во, мля, конкретно отмазался! – гоготнул Слон.

Клод подошел к мужику и несколько раз ударил его по морде. Тот вырубился.

– Сам виноват. Зачем херню какую-то несет?..

Мужика откачали.

– Ну трахнул, козел, бабу. Зачем душить, а? – спросил Чес.

– Чтобы в милицию не заявила...

Именно по этой причине Клод и его пацаны утопили Вику.

Сама виновата, не дала ему по-хорошему...