Андрей, хромая, подошел к бородачу, пожал ему руку.

— Привет, – сказал он ему по-русски. – Куда тебя?

– В Лондон, в Сидней, в Токио.

– Я серьезно.

– В Малагу, в аэропорт.

Держась за больную ногу и прихрамывая, Андрей сел на свое пассажирское место на переднем сиденье.

Бородач, посмотрев на это, сел к рулю, завел машину и дал задний ход, разворачиваясь.

Алена, оставшись одна на пирсе, закричала в изумлении:

– Эй! А я?

— Кто это? — спросил в машине бородач у Андрея.

– Да так, прикрытие, – ответил тот.

Но бородач все-таки вернулся за Аленой, и Алена села на заднее сиденье, ворча:

– Ну, вы даете! Джентльмены!

По дороге в аэропорт бородач протянул руку Андрею:

– Паспорт!

Андрей, достав из кармана паспорт, отдал его бородачу. Бородач, ведя машину по двухрядному шоссе, бегло просмотрел паспорт и спрятал его в карман.

Андрей открыл бардачок и молча подал бородачу электробритву. Тот вопросительно глянул на Андрея.

– Ты в паспорте без бороды, – объяснил Андрей.

– Ах да, спасибо. – Бородач тронул свои заросшие щеки. – Звери! Месяц в трюме держали!

Ведя машину одной рукой, он стал бриться, периодически продувая электробритву.

Волосы из бритвы летели назад, на Алену, она брезгливо отмахивалась, но Андрей и бородач не обращали на нее никакого внимания.

– А что у тебя с ногой? – спросил бородач у Андрея.

— Производственная травма, – усмехнулся тот и объяснил: – Кто-то навел на нас марокканцев…

Обогнув двухэтажный паркинг, машина подкатила к зданию аэропорта с надписью «MALAGA AIRPORT», и бородач повернулся к Алене:

– Оревуар, красавица!

Сделав двумя пальцами прощальный жест, он уже открыл дверцу, чтобы выйти из машины, но тут…

Алена ахнула от изумления:

– Принц!

Бородач оглянулся, и она убедилась, что это действительно был тот самый красавец, который…

– Вы меня не узнали? – заговорила она торопливо и суматошно, боясь, что он опять исчезнет. – Не узнали, да? А помните сельпо? Ну, сельпо на дороге возле деревни Долгие Крики? Вы меня приглашали поехать в Париж и Монте-Карло. Помните? Вы это… Можете меня поздравить! Мне сегодня семнадцать лет исполнилось. Я знала, что я вас встречу!

Красавец посмотрел на Алену, потом на Андрея.

– Наш человек, – сказал Андрей. – Без нее я бы не довез твой выкуп. Бутылкой одного поляка так грохнула…

Тут по радио сначала по-испански, а потом по-английски прозвучало объявление о посадке в самолет, следующий рейсом Малага – Лондон.

– Твой рейс, – сказал Андрей Красавчику.

Но Красавчик и бровью не повел, спросил у Алены:

– Как тебя звать?

– Бочкарева Алена.

– Повезло тебе, Алена, – усмехнулся он. – У меня принцип – жить без долгов.

И, тронув машину, отчалил от аэровокзала.

Роскошный пятиэтажный универмаг «Дос Инглес» в Малаге. Под легкую и негромкую музыку эскалатор вознес их на пятый этаж – Алену в ее помятом платье и стоптанных туфлях, Андрея в его грязных лохмотьях и Красавчика в его далеко не свежем костюме.

Сойдя с эскалатора, они исчезли, а через какое-то время ступили на ленту эскалатора, идущего вниз, – Андрей и Красавчик в новеньких костюмах и свежих рубашках, а Алена – в совершенно роскошном платье. Но обувь у них еще была ужасная, и посему на четвертом этаже они сошли с эскалатора и исчезли опять.

А затем появились на идущем вниз, к третьему этажу, эскалаторе – Андрей и Красавчик в новых вечерних туфлях, а Алена – в туфельках-шпильках и с новенькой сумочкой…

Но и на третьем этаже они, сойдя с эскалатора, тоже исчезли на время.

А затем покатили вниз – Андрей и Красавчик подстриженные и набриолиненные, а Алена с замечательной прической, в новеньких сережках и с новеньким плейером в руке…

Так – этаж за этажом – они преобразились совершенно и вышли из магазина светскими персонами.

Швейцар подозвал такси, услужливо открыл дверцу, и Красавчик приказал водителю:

– «Марбелья клаб».

Это оказался лучший ресторан в Марбелье – настоящий дворец. Витражи, мраморные колонны, лепнина, фрески, хрустальные люстры, официанты во фраках, оркестр с дирижером, а за столиками – аристократическая публика, европейские нувориши и плейбои в смокингах и в сопровождении самых красивых дам Европы, одетых в дорогущие вечерние туалеты и с бриллиантами на шеях, в ушах и на пальцах.

Но когда метрдотель через весь зал повел Алену, Красавчика и прихрамывающего Андрея к дальнему столику у окна, все повернули головы в их сторону – дамы поедали глазами Красавчика, а мужчины – Алену.

Красавчик был действительно великолепен, Алена – неотразима. Возбужденная и сияющая, она не верила своему счастью…

Сев за столик, Красавчик по-английски попросил официанта принести свечи. Официант исчез и через секунду вернулся со свечой и меню.

– Нет, дорогой, – сказал ему Красавчик по-английски. – Нам нужно семнадцать свечей.

– Могу я узнать зачем, сэр? – спросил официант.

– Потому что сегодня день рождения этой леди.

– Just a moment, sir!

Официант испарился, Красавчик открыл меню и с улыбкой спросил у Алены:

– Что тебе заказать, именинница?

– А? – оглушенно отозвалась Алена.

По ее лицу и глазам было видно, что от счастья она совершенно ничего не соображает. А тут еще оркестр прервал свою музыкальную программу, дирижер повернулся к публике и объявил в микрофон:

– Синьоры и синьорины! Ladies and gentlemen! Минуточку внимания! Только что к нам в ресторан влетел ангел – вот эта очаровательная русская фея, ей сегодня семнадцать лет. – И повернулся к Алене: – God bless you, angel!

Тут в зале погас свет, оркестр грянул испанский марш, и в полной темноте метрдотель во главе шествия всех официантов и поваров выкатил из кухни тележку с тортом, украшенным семнадцатью свечами.

Публика громко зааплодировала, под эти аплодисменты торт со свечами подкатил к Алене.

Алена неловко встала, слезы брызнули из ее глаз.

– Загадай желание и дуй! Дуй на свечи! – негромко подсказали Алене Андрей и Красавчик.

Алена с их помощью задула свечи.

В зале вспыхнул свет, вся публика аплодировала уже стоя, а от ближних столов стали подходить пары с бокалами шампанского и поздравлять Алену на разных языках – по-испански, по-французски, по-английски, по-итальянски.

Алена уже не успевала утирать слезы со своих сияющих счастьем глаз…

И, видя эти трогательные слезы, какая-то дама так расчувствовалась, что сняла с себя небольшую, но дорогую брошь и приколола к Алениному платью.

– Что вы! – растерялась Алена. – Что вы! Не надо!

– It’s not for you, – сказала дама громко, на весь зал. – Это в память о моем семнадцатилетии…

Зал снова зааплодировал, и с легкой руки этой дамы подарки уже посыпались со всех сторон – шампанское, цветы, сувениры…

Алена, потрясенная, смотрела на людей, подносящих эти подарки, и твердила только одно:

– Ну, не надо… Ну, не надо… Пожалуйста, не надо!..

– Вот видишь! – укорил ее Андрей. – А ты хотела в Париж!

Но Алена не слышала его. Глядя на Красавчика влюбленными глазами, она говорила ему:

– Спасибо… Я вам так благодарна…

– Выпьем за женщин! – уязвленно сказал Андрей Красавчику. – Выпьем за их красоту и душевную чуткость.

А дирижер снова подошел к микрофону.

– The angel’s dance! Синьорина, ваш танец!

И тут же вступила музыка страстного испанского танго.

Алена посмотрела на Красавчика, но он показал ей на Андрея.

Андрей, однако, указал на свое больное колено и бессильно развел руками.

Алена снова подняла глаза на Красавчика.

Красавчик встал и с церемонным наклоном головы подал Алене руку.

Зал затих, все смотрели на них.

Красавчик вывел Алену в центр зала, и они стали танцевать.