Интересно, сколько понадобится времени, чтобы объединить весь Грастос под железной рукой Фабиана? Скорее всего, не слишком много. Раздробленные княжества не смогут долго противиться могущественной магии бриллиантовой статуэтки. И даже если все эти царьки объединятся... Что ж, это только оттянет неизбежный конец. После случившегося в степях, Авенир нисколько не сомневался, что ни одна сила на Грастосе не сможет устоять против Сети.

Выжженные земли и бескрайние пустыни станут жалким наследством немногим выжившим после войны. И это только в том случае, если Бездна не поглотит их всех.

А что я могу сделать против волшебства Фабиана, да еще и подкрепленного невероятной силой Ключа? Но если я просто вернусь домой...

Дни проходили за днями, а Авенир все никак не мог решиться, что же ему делать. От самого рассвета до темноты он сидел около домика приютившей его крестьянской семьи и невидяще смотрел вперед, тихонько бормоча себе под нос.

Кажется, семья Силана сочла его сумасшедшим. По крайней мере, светловолосая жена крестьянина строго-настрого запретила своей дочери приближаться к чудаковатому незнакомцу. Кто его знает, вдруг он сделается бешенным? И вообще, выздоровел бы он поскорее, да и убрался отсюда восвояси. Но Авениру это было глубоко безразлично. Гораздо более серьезные и опасные мысли бродили по закоулкам его разума.

Как мне добыть Ключ? Подстроить Фабиану засаду? Нанять с десяток наемников? Выкрасть эту проклятую статуэтку? Как? Как? Как?..

Авенир стоял на пороге крестьянской избушки, в которой он прожил, вероятно, самый тяжелый месяц в своей жизни. Раны охотника все еще сильно болели, но гораздо больше его беспокоили мысли. Однажды проснувшись утром, он как уже о вполне решенном подумал о походе за Ключом и принялся строить многочисленные планы, которые тут же отбрасывал. Ни один из разработанных планов не давал ни единого шанса добыть Ключ и при этом остаться в живых. И тогда Авенир попросту перестал ломать голову, решив действовать по обстоятельствам. А для того чтобы действовать, нужно было сначала найти свою цель. Найти колдуна по имени Фабиан.

Силан на вопрос, в какую сторону ушел колдун в черном, лишь недоуменно пожал плечами. Он искренне не мог понять, как можно искать того, кто совсем недавно пытался испечь тебя заживо. Мысли о том, что его гость замыслил месть даже не приходили в светлую голову крестьянина. Как может простой смертный отомстить могущественному колдуну?

И действительно... как? Как я смогу отобрать у него статуэтку?

У охотника не было особого выбора. Следовало идти в ближайший крупный город и искать следы Фабиана уже там. Ближайшим городом был Прекунт, до которого было около пятнадцати миль. После некоторых размышлений, Авенир пришел к выводу, что колдун в черном наверняка должен был заглянуть в город. Ему нужны были лошадь и продукты. Конечно, он мог бы добыть все необходимое в одной из многочисленных деревень, но этот вариант был маловероятен. В деревнях не найти хорошего коня. Там были только ширококостные и медлительные тягловые лошади более привыкшие тащить плуг, чем нести всадника. За хорошим скаковым конем нужно было идти в город.

Итак, первый пункт - городские конюшни.

Охотник собрал свои немногочисленные пожитки и вышел из дома, сопровождаемый Силаном. Светловолосая и голубоглазая девочка наблюдала за уходящим чужаком через открытое окно. Ее лицо просто светилось здоровым любопытством и природной добротой.

Ради нее... Ради таких же как она. Ради всех ни в чем не повинных детишек. Я должен отобрать Ключ у Фабиана. Я должен закончить дело, начатое Вонифатом. Ключ должен покинуть этот мир...

Выйдя на неширокую тропу, ведущую к соседней деревне, Авенир повернулся к Силану и, взяв его за руку, вложил в ладонь одну из золотых монет:

- Возьми. Это за то, что подобрали меня и не дали умереть. За то, что кормили меня и не выгнали за порог, едва только я смог подняться на ноги. За все добро, которое я видел от вас. Спасибо.

Светловолосый крестьянин ошеломленно смотрел на сверкающую золотую монету. Скорее всего, он никогда еще не держал в руках столько денег.

- Э-э... Не стоит...

Авенир с грустью посмотрел на него.

- Потрать ее поскорее. Ибо потом может быть уже поздно.

Охотник тяжело вздохнул и, повернувшись, побрел по местами заросшей тропе сопровождаемый недоуменным взглядом Силана.

Прекунт встретил Авенира, который до сих пор никогда не забирался так далеко от родных мест, обычным для таких крупных городов шумом и чувствуемым еще издалека запахом нечистот. Хотя в Прекунте и была канализация, ею мало кто пользовался. Выплеснуть помои в ближайший переулок было гораздо проще, чем постоянно прочищать стоки. Но за это город был награжден постоянным облаком висевшей в воздухе вони и считался первейшим рассадником болезней на Грастосе. В Дитнолле, власти которого внимательно следили за состоянием городской канализационной системы, было гораздо чище. Видимо правившему в Прекунте князьку было абсолютно наплевать на жителей своего города. Лишь бы платили налоги.

Городская стража, безразлично проводив взглядом прихрамывающего сразу на обе ноги чужеземца со свежими шрамами на шее и лице и одетого в аккуратно заштопанную рубашку, невозмутимо вернулась к своим занятиям: привычному ничегонеделанию.

Авенир добрался до первой попавшейся гостиницы и сразу же ввалился внутрь. Пятнадцать миль, отделявшие ту безымянную деревушку от города, превратились в тяжелое испытание для еще не восстановившего свои силы охотника. Он заплатил толстому краснощекому хозяину и, зайдя в свою комнату, сразу же повалился на скособоченную кровать. Вечерний городской шум не помешал охотнику почти мгновенно заснуть.

Утром Авенир поднялся когда время уже подбиралось к полудню. Вчерашний переход не обошелся ему даром - не зажившие еще раны жгло как огнем. Когда он встал и, пошатываясь, спустился в главную залу гостиницы, даже хозяин заметил неладное:

- Эй, парень, тебе плохо? С похмелья что ли... Да нет, ты же вчера не пил.

Авенир поднял на нахмурившегося толстяка свои глаза, молча кивнул и буквально рухнул на лавку.

- Может тебе знахарку привести, - озабочено поинтересовался хозяин. - Только это обойдется тебе в одну серебряную монету.

- Не надо. Просто скажи мне, где она живет. Я сам схожу.

- Ну, смотри...

Оказывается, знахарка жила совсем неподалеку. Авенир выслушал подробнейшее описание дороги туда и, поблагодарив хозяина, с трудом вышел на улицу.

- И если у тебя чума, можешь назад не возвращаться, - напутствовал его озабоченный толстяк. - Мне чумные в гостинице не нужны.

Знахарка оказалась не старой еще женщиной с ясными глазами цвета осеннего неба. Высокая и статная, она ничем не походила на старую Олдаму, а больше всего напоминала благородную даму вдруг решившую выйти из своего дворца и поселиться в кривобоком доме на углу улицы. Она не представилась, а Авенир и не спрашивал ее имени. Для него она так и осталась неизвестной лекаркой.

Знахарка проводила охотника в комнату и, усадив на лавку, велела показать свои раны. В комнате пахло травами и всевозможными снадобьями. Авенир покорно стянул рубашку.

- О, Отец Сущего! - Знахарка от изумления всплеснула руками. - Как же это тебя так опалило? Ведь живого места почти не осталось.

Она сноровисто и быстро осмотрела охотника, заставила его выпить целую кружку какого-то совершенно отвратительного на вкус настоя, и смазала заживающие ожоги мазью с таким запахом, что Авенир не выдержал и чихнул. Но как ни странно, это все помогло. Пульсирующая боль улеглась и напоминала о себе только при резких движениях, но зато появилась какая-то непонятная сонливость, а предметы перед глазами начали немного расплываться по краям. Постоянная болтовня знахарки навевала какие-то непонятные образы.