Эриксон выпрямился и, пройдя через мостик, стал спускаться по трапу вниз, в свою каюту. По пути он встретил Локкарта.

— Соберите документы и вообще все, что есть у стармеха, — резко сказал он. — Для начала изучим оборудование.

Итак, все сначала…

Следующий офицер, прибывший через неделю, совсем расстроил Локкарта. Старпом сидел в конторе верфи и подготавливал черновые вахтенные журналы. Вдруг Дверь распахнлась, и чей-то голос спросил:

— Скажите, это «Салташ»?

Тот же тон, те же интонации! Локкарт резко повернулся на стуле. Однако это был не Беннет, их бывший старпом.

Но голос! Просто нет более похожего: тот же гнусавый «твэнг», те же резкие гласные, которые будили в нем и теперь старую ненависть и раздражение. Вошедший, долговязый светлолицый лейтенант в форме, сшитой из странно светлого, синего саржа, стоял в дверях с самоуверенным видом. Но вот взгляд его упал на рукав Локкарта. Он тут же вытянулся и сказал:

— Извините, что помешал вам, сэр. Я ищу «Салташ». Локкарт, зачарованно вслушиваясь в голос, взял себя в руки.

— Да, это он и есть, — и махнул рукой в сторону окна, из которого был виден неопрятный серый корпус, — А кто вы?

— Аллингэм. Артиллерийский офицер.

— Австралиец?

— Так точно, — он посмотрел на нашивки Локкарта. — А вы командир, сэр?

— Нет, старший помощник. Наш командир — капитан третьего ранга.

— Ничего себе… А почему так много золота? — кивнул Аллингэм на нашивки.

— Мы будем возглавлять отряд охранения, — несколько строже ответил Локкарт. Из-за проклятого акцента он готов был сразу невзлюбить лейтенанта. — Так что я буду старшим офицером отряда.

— Неплохо. А что на корабле? — кивнул Аллингэм.

— Пока полный беспорядок, — ответил Локкарт. — Но будет хорошо. — Он слегка успокоился.

— Там для вас полно пушек. Будет с чем поиграть.

— Здорово! — И опять акцент вырвал из памяти Локкарта прошлое.

— У нас в свое время был на корабле старпом-австралиец. По имени Беннет.

— Не Джеймс ли Беннет?

— Кажется…

— И что, он здесь у вас имел успех? — Аллингэм присвистнул.

— Нет, — ответил Локкарт. — Я бы не сказал. Аллингэм положил противогаз и фуражку на стол.

— Но имя ведь то же самое. Тогда он здесь точно преуспел. Я слышал его лекции в Австралии.

— Лекции? — безучастно спросил Локкарт.

— Да. Он теперь на суше. Правда, что у него какое-то нервное расстройство после потопления этих подлодок?

— Я что-то не помню, — ответил Локкарт. — Вы мне об этом расскажете?

— О, там, дома, он знаменитость. Важная персона. Он, кажется, служил в свое время на корабле под названием «Компас роуз». Командир заболел, поэтому ему пришлось командовать кораблем в походе. Они тогда уничтожили две подлодки за четыре дня. Ему пришлось четверо суток стоять на мостике. После этого он слегка сломался. — Аллингэм помолчал. — Между нами говоря, газеты подняли у нас вой, так как ему за это даже медали не дали… Так это он?

— И никто иной, — Локкарт собрался с мыслями. — И что же? Он читает обо всем этом лекции?

— Конечно. Он выступает перед новобранцами. Разъезжает с речами по фабрикам. Говорят, это стимулирует производство.

— Это очень стимулирует меня, — в тон Аллингэму ответил Локкарт. — Насколько мне известно, Беннета поразила язва двенадцатиперстной кишки. Из-за того, что он слишком быстро ел консервированную колбасу. Ему пришлось списаться на берег и отправиться в госпиталь.

— А подлодки? — удивленно спросил Аллингэм. — А нервное перенапряжение?

— И подлодки, и нервное перенапряжение — все осталось нам, — покачал головой Локкарт.

— Ай да старина Джеймс Беннет! — расхохотался Аллингэм, — Да, сказки рассказывать он умеет.

— Это был негодяй, — коротко бросил Локкарт. — Я терпеть его не мог.

— У нас там не все такие, — с особым ударением произнес Аллингэм.,

— Я, кажется, начинаю это понимать. — Локкарт улыбнулся, и Аллингэм, успокоившись, сразу оставил щекотливую тему. — Да и не могут там все быть такими, иначе Австралия давным-давно развалилась бы на куски. — Он поднялся. — Давайте забудем об этом. Пойдем посмотрим корабль.

Офицерский состав «Салташа» состоял из восьми человек. Кроме Эриксона, Локкарта, Джонсона и Аллингэма, к ним направили врача-лейтенанта, двух младших лейтенантов, один из них штурман, и гардемарина, который должен быть секретарем командира. Первая встреча в большой кают-компании живо напомнила Эриксону прошлое. Царили те же сдержанность и осторожность, особенно со стороны офицеров помоложе. Они напомнили Эриксону прежних Ферраби и Локкарта, когда те прощупывали новое для них окружение, пытаясь угадать, что здесь может понравиться в них и что нет. «Но вот здесь-то и кончается сходство, — подумал Эриксон, оглядывая собравшихся за столом. — Это не новички в своем деле». За исключением гардемарина, все были в походах и знали многое о службе охраны конвоев. Этот корабль он не сумел бы вывести в море с парой новоиспеченных младших лейтенантов, которые не стояли ни на одной вахте в своей жизни, и с таким старпомом, каким был Беннет. Эриксон подождал, пока офицеры займут места, и постучал по столу.

— Я собрал вас, — начал он, — чтобы получше с вами познакомиться, и узнать, чем вы занимались до того, как пришли на «Салташ». — Он оглядел внимательные лица. — Кое-что я уже знаю: старпом служил со мной на прежнем корабле, со стармехом, — он улыбнулся Джонсону, — я успел поговорить. А что касается остальных, то мне пока известны только имена.

Командир взглянул на лежащий перед ним список.

— Ну, начнем с вас, старший артиллерист. Вы, кажется, совершили самое длинное путешествие, чтобы попасть к нам. Чем вы занимались до этого?

— Служил на тральщике, сэр, — ответил Аллингэм, словно он давно привык к тому, что его таким вот образом выделяют. — Охранял северное побережье Австралии. Потом мне все это слегка надоело, потому что не было ничего интересного и вообще не было похоже, что война подберется к нам. Вот я и подал рапорт на перевод сюда.

— Вам приходилось ставить мины?

— Мы поставили всего две за три года.

— Артиллерийский курс вы проходили уже здесь?

— Да, сэр. Я только что с Уэйл-Айленда.

— Ну и как, заставили вас там побегать?

— Мы так и не остановились ни разу, стоило нам ступить на борт. — Аллингэм улыбнулся. — Я лично потерял не один фунт веса.

Прокатился смешок. Уэйл-Айленд, королевская артиллерийская школа, прославилась своей жестокой дисциплиной, чего не отрицал ни один из окончивших ее.

— Ну пушек вам для практики вполне достаточно… — Эриксон посмотрел на следующее имя в списке. — Младшнй лейтенант Рейкс, — и вопросительно посмотрел на молодого офицера, сидящего в конце стола. — Откуда вы, младший лейтенант?

— С восточного побережья, сэр, — ответил Рейкс, будущий их штурман, очень живой, подвижной молодой человек, прямой и напористый. У Эриксона создалось впечатление, что до войны штурман занимался продажей не очень популярных бытовых приборов и некоторые навыки речи и манеры прихватил с собой на войну из своей старой специальности.

— Откуда именно? Из Гарвича?

— Так точно, сэр. Мы сопровождали конвои оттуда и до Гумбера.

— На каком корабле?

— На корвете довоенного типа. С двойным винтом.

— Помню такие… У вас было много практики в каботажном плавании?

— Так точно, сэр, — Рейкс помедлил в нерешительности, не зная, что Эриксону известно о восточном побережье и что он вообще хотел бы знать о нем. — Там есть протраленный коридор для конвоев. Каждые пять миль — буй. Если упустишь какой-нибудь из них, сядешь на камни или минное поле.

— И сколько раз с вами такое случалось?

— Ни разу, сэр.

Эриксон улыбнулся откровенному ответу.

— Ну теперь-то вам придется привыкать совсем к другой навигации. Давно вы не пользовались секстаном?

— С самого окончания учебы. Года два. На восточном побережье не требовалось. Но я специально в этом практиковался последнее время.