– Совершенно согласен! – угрюмо прорычал Доггинз. – Мы не забудем об этом даже тогда, когда спалим все паучьи гнезда!

Отряд повернул обратно и вышел из тупика.

Все шли в молчании, никому не хотелось больше говорить. Никто не смог бы с уверенностью сказать, сколько жителей города нашло мученическую смерть в этом гнусном месте.

Для того, чтобы хоть как-то поддержать дух в своих спутниках, Симеон попросил об остановке. Полы его походной туники распахнулись, а из одного из бесчисленных карманов была извлечена небольшая бутылочка.

Лишь только горлышко этого сосуда освободилось от пробки, зловоние подземного коридора прорезал необычайно свежий и сладкий аромат.

Для Найла не составило труда припомнить, что этот запах принадлежит раствору легендарного ортиса.

«Надо же, как бывает, – невольно усмехнулся он про себя. На днях этим раствором Симеон врачевал безутешного Имро Сапожника, падавшего от слабости, а теперь, чтобы успокоиться, приходиться вдыхать ортис и всем остальным, лучшим воинам…"

– Попробуйте немного, это сейчас каждому необходимо, – угрюмо посоветовал доктор и они тронулись дальше в путь.

Вскоре они достигли колодца, через который проникли в лабиринт, и на этот раз повернули в другую сторону.

Очередной рукав вывел их на громоздкую металлическую дверь, в центре которой виднелся поворотный круг внутреннего замка, напоминающий штурвал.

– Это по моей части, – поспешил сообщить Вайг.

Несколько томительных минут он колдовал над замком, приникнув ухом к холодной створке. Потом, действительно, отворил тяжелую дверь, повернув с ржавым скрипом гигантское кольцо.

– Похоже на то, что нам, действительно, нужно именно сюда, – подтвердил Найл, проверив направление.

Миновав еще несколько узких секций тоннеля, когда они в очередной раз завернули за угол, Найл сверил координаты и сообщил: – Все. Кажется, добрались… Если мы с братом не ошибаемся, арсенал должен находиться сейчас точно над нами.

Отвесно вверх уходила вертикальная лестница, напоминающая ту, по которой они не так давно проникли в лабиринт.

– Я пойду вперед! – приглушенно сказал начальник дворцовой охраны, поправляя на спине тускло поблескивающий цилиндр пневматического гарпуна.

Несмотря на свои внушительные габариты, двигался он с удивительной легкостью. Ветхая лестница поскрипывала и шаталась под настойчивым напором, а он, несмотря ни на что, цепко и проворно взлетел наверх.

Скоро над головой послышался тихий скрежет.

Джелло отодвинул в сторону массивную крышку люка и внутрь туннеля внезапно полились лучи тусклого желтого света. Сердце Найла настороженно замерло. Он представлял себе, что если там, в арсенале, горит свет, значит кто-то внутри есть.

Но, к его удивлению, начальник охраны никого не обнаружил и скоро сверху раздался его сдавленный голос:

– Тут пусто! Я жду вас!

Он первым выбрался наружу, освобождая проход для остальных.

Поднявшись по отвесной металлической лестнице, покрытой толстым слоем скользкого налета, отряд очутился в просторном высоком помещении каземата без окон, освещенном десятком тусклых факелов.

Снизу до самого верха стены были облицованы грязно белыми плитками, а по обеим сторонам зала тянулись узкие галереи, своеобразные металлические мостики, уходящие ввысь, в тьму неопределенности.

В противоположном углу каземата, на расстоянии примерно пары десятков метров от колодца, виднелось то, ради чего они пришли сюда, несмотря на смертельную опасность.

Там громоздились продолговатые узкие металлические ящики-футляры с аббревиатурами «А. Л. Р.", каждый сантиметров десять шириной и длиной с полметра.

Все выглядело так же, как и десять лет назад, когда Найл, согласно заключенному Договору, привез сюда все имеющиеся «жнецы», предварительно упаковав их для сохранности в специальные военные футляры.

Не все друзья целиком и полностью одобряли его, – старина Биллдо просто сгорал от ярости при одной мысли о том, что люди остаются без оружия.

Доггинз, к примеру, был абсолютно уверен, что сразу после консервации разрядников в арсенале смертоносцы вероломно начнут войну, и дело закончится кровавой резней, за которой последует очередное безрадостное рабство.

Десять лет его мрачные предчувствия не сбывались, хотя Биллдо постоянно брюзжал о коварстве «мохнатых раскоряк». Но вот, кажется, наступил момент, когда необходимо сделалось признать правоту старого подрывника…

Глаза Доггинза засветились, когда он снова, после долгого перерыва, увидел металлические футляры. В этот момент он напоминал человека, наконец достигшего своей заветной жизненной цели.

– Ну, что, приятели, знаете ли вы, что означают буквы «А. Л. Р."? – спросил он у молодых ребят. Это, братцы, мощь в чистом виде! Сила, способная переделать весь этот долбаный паучий мир по твоему желанию! Торжество человеческого разума! Автоматический лазерный разрядник, прах побери всех этих мохнатых раскоряк! Теперь оружие у нас в руках! Будь я проклят, если мы снова не превратились в настоящих мужчин! Сейчас я вам покажу эту красотищу!

Он решил, не медля ни мгновения, продемонстрировать Гастурту и Марбусу все великолепие «жнецов» и так воодушевился, что ринулся к противоположной стене каземата, забыв обо всем на свете.

Несмотря на предостерегающие крики, Доггинз смело направился к футлярам, прошел несколько метров и внезапно замер, как вкопанный.

Через мгновение он уже беспомощно барахтался в воздухе, натолкнувшись на невидимое препятствие.

– Проклятие! Прах и пепел… – ревел он с досадой. Что это за дрянь… Я во что-то вляпался!

Билл Доггинз топтался на месте, пытаясь освободиться и странно размахивая руками. Высокие своды помещения оглашались его громкими отборными ругательствами.

Как оказалось, все эти годы Смертоносец-Повелитель не доверял до конца людям. Владыка предусмотрел вариант, при котором кто-нибудь из горожан все-таки сможет проникнуть в каземат, минуя охрану. Поэтому вокруг «жнецов» и были расставлены едва различимые в полумраке ловушки.

Все пространство, отделяющее штабеля от остального пространства, снизу доверху было забрано тончайшей, почти незаметной сетью паутины.

От подъема радостных чувств Биллдо не увидел опасные серебристые ячейки и со всего маха врезался в западню.

Рассмотрев узкие, почти невидимые нити, Найл мог бы поклясться, что они никак не могут принадлежать смертоносцам. При всем желании черные гиганты не смогли бы выпускать из своего брюха такие тончайшие, но удивительно крепкие жгуты.

Память подсказала ему, что в хайбадских краях водились шатровики, пауки не очень небольших размеров, устраивавшие засады в зарослях кустарников. Шатровики охотились на существ среднего размера, но были очень опасны и для людей, – завидев одинокого человека, пауки молниеносно раскидывали на тропах липкие невидимые тенета. Шатровики очень быстро сплетали тонкие и очень прочные сети, от которых почти невозможно освободиться без посторонней помощи, особенно если во влажной паутине сразу увязали обе руки.

Скорее всего, при охране каземата дело не обошлось без этих хищников пустыни. Найл ума не мог приложить, каким образом черные смертоносцы сконструировали такую систему защиты, да еще и держали в арсенале шатровиков, ведь, судя по влажности нитей, паутина была соткана совсем недавно.

Несколькими взмахами острого клинка Джелло освободил взрывника из ловушки, но радоваться слишком долго не пришлось.

Невидимая сеть шатровика каким-то образом присоединялась к общей охранной паутине.

Как только воодушевленный Биллдо угодил в тенета, тотчас же по всем линиям пошли колебания, подавшие на главный вход сигнал тревоги.

Почти физически Найл ощутил, как основная паутина мощно задрожала от того, что по ней стремительно ринулись сторожевые смертоносцы.