Тогда еще он не знал, что ударил именно смертоносца, а не обыкновенного безмозглого хищника, обитавшего в пустынных развалинах.

Паук вздрогнул всем туловищем, зашипел от острой боли, и тогда Найл отскочил, как ошпаренный, – удар враждебной воли полоснул по сознанию не хуже ядовитого жала. Властными импульсами невероятной воли чудовище хлестало по рукам, стараясь ослабить удары и выбить из пальцев оружие, но он устоял! Невероятно, но сознание человека не сковалось тисками страха, а смогло оказать сопротивление!

Много раз потом Найл задавал себе один и тот же вопрос: смог бы он прикончить тогда мохнатую тварь, если бы сразу понял, кто перед ним? Или в этом случае его волю парализовало бы страхом?

Слишком хорошо он помнил рассказы деда Джомара о мучениях нескольких десятков жителей пустыни, восставших и убивших смертоносцев…

Эти пауки не прощали гибели своих сородичей. Убить одного из них означало навлечь на себя страшную месть.

Дед Джомар, прозябавший тогда в рабстве, видел, какой лютой каре смертоносцы подвергли небольшое поселение людей, уничтоживших несколько пауков.

Тысячи и тысячи восьмилапых вылезли на облаву и растянулись цепью по пустыне на десятки миль.

Когда непокорных поймали и приволокли в город, то устроили мрачный церемониал: несчастных парализовали ядом так, что они находились в полном сознании, но не могли двигаться, им под силу было только моргать и ворочать глазами. И жрали их заживо в течение нескольких дней нарочито медленно, специально оттягивая момент смерти, пока тело человека не превращалось в слизистый кровавый огрызок, бесформенный, но все еще живой и беспомощно моргающий глазами…

Увесистая трубка помогла Найлу выстоять в разрушенной крепости, и никто еще не подозревал, что именно в тот день пошатнулось безмерное господство смертоносцев над человеком.

Но складной жезл, придавший уверенности в схватке с пауком, сыграл в его жизни и еще одну важную роль, когда Найл, попав в рабство, приблизился к Белой башне.

… В тот вечер еще трудно было сказать наверняка, на что способна найденная трубка и как она может помочь. Только стоило взять ее в руки, и тело постепенно наполнилось необычным, крепнущим предчувствием.

Металлическая поверхность ощутимо покалывала покрасневшую кожу руки, словно выстреливая в ладони крохотные округлые искорки незримого света, и неясная сила неумолимо притягивала к полупрозрачному круглому столпу, сияющему в центре нагромождения грязных зданий.

На всю жизнь он запомнил невероятное мгновение, когда конец трубки, зажатой в его ладонях, только чиркнул по молочно-белым сверкающим стенам, как закружилась голова, ослабли руки, безвольно подломились колени. Тяжело качнувшись, он стал безудержно валиться в темный бездонный омут, почти потеряв сознание… чтобы очнуться уже внутри капсулы и впервые встретиться со старцем!

Со временем он научился проходить сквозь непроницаемые стены башни без помощи жезла. Силовое поле, самый крепкий материал на свете, обладало собственной памятью и каждый раз, когда Найл еще только приближался по площади, электронный разум уже на расстоянии прощупывал, сканировал его сознание. Человеческий мозг стыковался с лазерной системой охраны, срабатывал ментальный замок, и стены легко пропускали Найла, словно состояли из дыма.

Да, оказалось, что в разрушенном городе он подобрал не обыкновенную железку, которой можно только крушить паучьи головы, – само провидение послало магический ключ, отворивший вход в неприступную Белую башню и на долгие годы ставший его амулетом.

… Ночью он плутал по крыше небоскреба, вдоль и поперек осмотрев парк, все пространство вокруг искусственного озерка и парапет со статуями. Найл пытался понять, как обитатели здания попадают наверх, но не смог обнаружить даже намека на вход.

Оказалось, что дверь существовала. Только из соображений безопасности проем был закамуфлирован в каменной глыбе, как в древней восточной сказке про Али-Бабу и сколько-то там разбойников, хранивших свои несметные сокровища в каменном лабиринте.

Когда с неба свалились незваные гости, Найл поспешил укрыться в густых ветвях катальпы и, скорее всего, оказался совершенно прав. Неясно было, что затевала эта агрессивная компания, только внутренний голос не подсказывал никаких оптимистических вариантов.

Интуиция говорила об опасности, но, без сомнения, нужно было идти за незнакомцами, – оставаться и дальше на дереве он не мог. И так удалось проскользнуть следом за широкой спиной Каннибала в самый последний момент, когда просвет в скале уже почти закрылся. Если бы Найл промедлил еще немного, гранитная глыба сомкнулась бы, оставив его на крыше, а дешифратора, подобного тому, каким орудовала только что Джинджер, в его руках не было.

Только на мгновение он нерешительно задержался у входа в небоскреб. Неожиданно в памяти возник один странный сон, привидевшийся накануне извержения вулкана, погубившего Гезлу и всех троих ее пострелов, Улфа, Хорта и Пашета. Из пучины прошлого тогда на рассвете выплыла тень старого деда Джомара, давно уже нашедшего вечный покой в раскаленных камнях Хайбада. Печальный и хмурый старик как будто предупреждал тогда о грядущей опасности… а потом беззубый рот его точно превратился в черное жерло подземного хода…

Найл вдруг вспомнил, что в своем утреннем кошмаре смог сделать только один единственный шаг внутрь и рухнул, провалился в какое-то мерзкое склизкое чрево, после чего вскинулся на кровати и очнулся в холодном поту.

Этот сон мимолетным видением пронесся перед внутренним взором, когда Найл подбежал к скале. Очертания раскрывшегося входа в небоскреб неуловимо напомнили ту самую пещеру из сновидения, такая же форма, такие же черные своды…

Между тем, выбора не было!

Компания Каннибала уже целеустремленно направилась дальше, включив свои фонари. Найл, бесшумно направившись следом, видел впереди только тени, неясно мелькавшие в глубине длинного коридора в узких колышущихся полосках света.

За углом, после выхода с небольшой площадки, гостеприимно мерцала прозрачная дверь лифта, слабо светившегося изнутри. Но никто благоразумно решил не пользоваться им.

Кругом стояла полная тишина, ничто не говорило о присутствии людей. Почему-то воздух был наполнен густым, насыщенным ароматом спелых яблок. Найл не мог отделаться от навязчивого ощущения, что идет в темноте по дорожке среди огромного, заваленного плодами яблоневого сада, хотя и ясно понимал рассудком, что все дело в особом атмосферном режиме. Система кондиционеров наверняка очищала уличный загрязненный воздух от смога и по заданной химической формуле насыщала его яблочным вкусом.

Найл, как никто другой, мог бы рассказать о различных запахах, легко синтезируемых Компьютером Белой башни в зависимости от ситуации.

Если он оказывался на морском корабле, то свежий ветер нес с собой запахи соли, водорослей и просмоленной оснастки, а если уж искусственный интеллект переносил в библиотеку, то там пахло книжной пылью и старой кожей тисненых переплетов.

Впереди забрезжил слабый свет. Найл увидел, что темные фигуры одна за другой словно ныряют куда-то и растворяются во мгле.

Осторожно, шаг за шагом продвигаясь к углу, он обнаружил узкую приоткрытую дверь без ручки, сделанную из такого же пестрого материала, что и обшивка стен. Если бы она была закрыта и неискушенный человек прошел мимо, то вряд ли даже догадался бы о существовании тайного прохода. Каннибал со своими людьми уверенно передвигался по дому и знал многие секреты.

Дверь вела в небольшое приземистое помещение без окон, размером чуть побольше кладовки, очевидно, служившее подсобным техническим целям. На потолке, низко нависающем над головой, змеились бесчисленные пучки разноцветных кабелей, пересекавшие комнатку в разных направлениях. Сверху вниз, вдоль стен тянулись толстые серебристые трубы, поблескивающие капельками влаги, – явно дренажная система, соединяющая водопад искусственного озера с водоснабжением всего дома.