- Не довелось, - ответила Дина. - В Индии мы никогда не были.
- А Ришикеш, - сказала Люба, - эта столица йогов. Я правильно говорю?
- Ну, так называют иногда. За знакомство!
Удостоверили знакомство известным порядком.
- Не тот ли это Ришикеш, - вспомнил Адмиралов, - о котором мы говорили на тарабарском?
- А не на птичьем? - усомнилась Люба.
Пришлось объяснять Дине и Максу, чем тарабарский отличается от птичьего и при каких обстоятельствах на одном из этих языков мог состояться разговор о городе Ришикеше. Однако сбивчивые объяснения Любы и Адмиралова ни у Дины, ни у Макса интереса не вызвали.
- Йоги, - громко произнес Макс, - действительно на каждом шагу в Ришикеше. А что вы хотите? Один из главнейших священных индийских городов! Мечта каждого индуса - попасть в Ришикеш. Люба тоже никогда в Индии не была. А я был и в Лехе, и в Ришикеше, и много еще где...
- Завидую вам, - сказала Дина.
- А что завидовать? Взяли и поехали. Присоединяйтесь.
- Ну нет, - сказала Дина, - мы тяжелы на подъем.
- Да вы подумайте. И нам экономия. Вчетвером дешевле. Мы бы могли джипы снимать.
- Если бы не рука, и не плечо, - сказал Адмиралов и улыбнулся печально.
- Кстати! - вдруг вспомнил Макс. - В Ришикеше целитель есть... как же его зовут... Гириш баба?.. Да, Гириш баба!.. Он все проблемы с позвоночником за один раз снимает!..
- Нет, у меня за один раз не снять, - сказал Адмиралов.
- Что значит «за один раз»? Раз в смысле сеанс? - поинтересовалась Дина. - Это массаж?
- На массаж в Ришикеш со всего мира едут. Знаете, аюрведическая медицина и все такое... Но здесь другой случай. Рекламой не охваченный. Это же просветленный... От него энергия такая исходит... Я на расстоянии чувствовал, когда с ним говорил. У меня фурункул был на ноге: сразу прошел. А знакомому одному вылечил позвоночник. И еще мне рассказывали про одного, тоже ему позвоночник вылечил... Я не знаю, как он это делает. Может, он вообще ничего не делает. Но боль проходит, чем бы человек ни болел. Это как минимум.
- Позвоночник просто так не лечится. Особенно в моем случае.
- Лечится или не лечится, но боль навсегда может снять.
- Вы просто не знаете, - сказал Адмиралов. - У меня очень редкая протрузия межпозвонкового диска, задняя, между четвертым и пятым...
- Скажите, Максим, - перебила Дина супруга, - а у него есть мобильный телефон или е-мэйл?
- Диночка, он нищий!.. Нищий брахман. Это самые уважаемые люди в Индии. Живет себе где придется, чаще всего в ашраме, к богам обращается, медитирует на берегу Ганга, совершает паломничества по святым местам. Он - санньясин, они так называются. Жизнь его исключительно духовным смыслом наполнена... А ведь он от мирских благ отрекся... От всех! Вот у вас на работе есть начальник?
- А то как же, - Дина сказала.
- Представьте, он однажды всех вас позовет к себе в кабинет и объявит: «Вас больше нет для меня, а меня нет для вас». А потом пойдет и то же самое скажет жене и детям, которых воспитал, и передаст им дела и собственность, и навсегда уйдет нищенствовать и думать о вечном, ничего не взяв с собой, кроме котелка для подаяний...
- Нет, знаете, если бы мой начальник так поступил...
- Просто ваш начальник никогда бы так не поступил...
- К сожалению, да.
- Это я для наглядности. А в Индии это все в порядке вещей. Там традициям не одна тысяча лет. Но Гирши баба не для того по Индии ходит, чтобы решать наши проблемы. Просто, если вы рядом с ним стоите, чувствуете, какая от него энергия вдет. Ничего вроде бы не делает, а теплота в пространстве распространяется. Ну а если о смысле жизни поговорить, то это точно к нему. За ним ученики стайками ходят. Я бы тоже мог быть его учеником. Но не готов. Нет, не готов.
- Даже не знаю, что сказать, Макс, - Дина сказала. - А сколько лет ему?
- Может, шестьдесят, может, сто шестьдесят... Там у них не разберешь, у просветленных.
- А по деньгам сколько берет? - спросил Адмиралов.
- Я говорю, а вы меня не слышите никто. Сам подумай: сколько стоит услуга человека, который отказался от всего мирского и принципиально живет на подаяние? Все расходы: дорога, питание, жилье...
- В детстве я йогом стать хотел, - вспомнил Адмиралов.
- Вот видишь, - Дина сказала.
- Единственная проблема, я не помню, в каком он ашраме обитает. На месте я сориентируюсь, в Ришикеше, но там этих ашрамов множество. Вы, конечно, можете с нами прямо в Ришикеше встретиться, но кто знает, сколько нас там ждать придется. Мы ж туда будем с севера пробираться. Так что присоединяйтесь лучше к нам. Через все Гималаи проедем. В долине Куллу побываем, там Рерих жил. Может быть, в долину Спита завернем, а там вообще сказка...
- Я не смогу, к сожалению, у меня работа. А тебе, Андрюша, не помешало бы.
- Ты серьезно? - спросил Адмиралов.
- Серьезнее не бывает. Сколько стоит билет?
- Девятнадцать тысяч туда и обратно. Поехали, Дина, не пожалеете. Такое увидите! Присоединяйтесь! Мы утке купили билеты, вам надо на тот же рейс. Чтобы вместе... А визы перед отъездом оформим. В Индию это просто. Если вы только не были в Пакистане.
Адмираловы не были в Пакистане.
- Люба, где у нас распечатка билета? Не вставай, не надо, в компьютере все есть.
Макс пересел за компьютер:
- Вот! Туда и обратно!
- Двадцать минут, - напомнила Люба.
- Иду, - уступив Дине место перед компьютером, Максим пошел на кухню выключать огонь под коптильней.
- Уж не хочешь ли ты мне билет купить? - спросил Адмиралов жену, чьи пальцы проворно забегали по клавиатуре.
- Именно это я и хочу. Сейчас куплю туда и обратно.
- У тебя нет данных моего иностранного паспорта.
- Обижаешь, дорогой. Чтобы у меня и не было?
У Дины действительно хранились наиразнообразнейшие данные, а на каких носителях памяти. Адмиралов даже предположить не мог. Дни рождений, пароли, номера телефонов и т. п. Все это он мог смело не помнить.
Даже нечто вроде досье - досье на Франсуазу, включающее результаты анализов и реакций на медикаментозные вмешательства, хранилось у Дины где- то в ее прикладной электронной памяти. В некотором смысле это был на Франсуазу компромат (о чем Адмиралов не догадывался).
- Подожди: я еще не давал согласия.
- Какого согласия? Никакого согласия! Вперед, и покончим с ней навсегда!
- Что значит покончил!? Надо обсудить. Такие решения не принимаются сразу.
- Ты с кем обсудить хочешь? С ней? С ней обсуждать будешь?
- Со мной? - удивилась Люба, не без тревоги наблюдавшая за четой Адмираловых. - Вы про меня?
- Нет, Люб. Вы тут совсем ни при чем.
- Перестань, - сказал Адмиралов. - Ты меня ставишь в дурацкое положение.
Дина была настроена решительно.
- Значит так. Или я или она. Мне это надоело. Я устала. Больше не могу. Все. Делай выбор.
- Ты же сцену устраиваешь. В гостях!
- Дина, я вас очень прошу, - сказала Люба, - поедемте с нами.
- У меня не получится, Люба. У меня в июне тяжелый аудит предвидится, с командировкой. Нет, вы уж без меня, пожалуйста.
- Вы не должны отпускать мужа одного.
- Почему я не должна отпускать мужа одного? - спросила Дина, не отрываясь от компьютера. - Я же с вами его отпускаю.
- Вот в том-то и проблема, - сказала Люба. - Не знаю, говорил ли вам Андрей, но, если начистоту, мой муж очень ревнив. Он просто виду не подает. Но это очень серьезно.
- Я надеюсь, Андрей Андреевич не даст повода вашему мужу...
- Вы не понимаете, он болезненно ревнив. Это за гранью нормы... Это с большим трудом лечится...
- А тот брахман... он не сможет вашего мужа подлечить?
- Вот если бы вас не было в этой комнате, я бы не осталась за одним столом с Андреем, я бы пошла к мужу на кухню... Чтоб не ревновал, понимаете?
- Они спрашивают, какое ты место предпочитаешь - у окна или с краю, - сказала Дина, глядя внимательно на экран.
