Историю делают личности.

Сомнительно это. Тем более

Что просто, без околичности,

С учётом живой наличности

Их лепит сама история.

И пыжатся корчат рожи нам

В захлёбе крутой базарности,

Раскручены и ухожены

Бездарные пассионарности.

А нам по крутым неудобиям –

Нам хмель да пырьё выкашивать,

Нам лапти плести да снашивать,

Да множить грехи – под наше вот

Беззубие да беззлобие.

И катит, пылится история,

Сквозит без ума и понятия,

И висну, как птух, на заборе я,

Чтоб проще мне было

Понять её.

*

Наследники невыживших идей,

Затоптанцы,

Мы наглотались пыли

И в свой черёд неслабо наследили

На пыльных перекрёстках новых дней.

Среди отстойников,

Невызревших полей

Ассенизационных мы судили

О бестолковой, о крикливой силе

Пустых мироспасительных речей.

А мир уже ничей был,

И ключей

К его дверям

Теперь никто не ищет,

К его болотам, чьи рапа и грязь

Спасали, исцеляли нас не раз,

Блаженных и блажных,

И духом нищих –

Провидцев,

Охранителей пространства,

Где ждёт тебя

Твой терпеливый транспорт

Любви и скорби…

И светла душа –

Как будто ты

И впрямь не оплошал.

*

Всесилье –

И бессилие и рабство

Высоких слов…

И всё же всякий раз

Ты ощущаешь и родство и братство

Со всем живым, когда бросаешь взгляд свой

На тот простор, что сберегает нас.

На хладные, на взветренные дали,

На эту нам загаданную ширь…

И выше, отстранённее и Дале

Ты от Анталий всяких там, Италий,

Когда с тобой Сибирь,

Твоя Сибирь!..

И угадав,

И затаив дыханье,

Ты слышишь, ждёшь и счастливо молчишь:

Забилось – бьётся! – сердце мирозданья,

Вот здесь, сейчас, где синих рек сиянье,

Где в Обь свою

Вливается Иртыш…

*

Толкутся, табунятся НЛО

В пространствах наших,

Городам и весям

Являя блёстких вспышек серебро

И золото молчанья.

Им не тесен

Наш скромный мир.

Почти из пустоты

Они к нам напрямую проникают,

Тревожат как-то и почти пугают

И обостряют жажду высоты.

В них трудно верить,

Но трудней – избыть.

Они молчат, и долгому терпенью

Учиться нам и, напрягая зренье,

Ловить их отраженья –

И открыть,

Что все надежды и старанья – всуе,

И маяту, и боль свою земную

Нам никогда

Ни с кем не разделить…

*

И семь ветров,

И семицветье радуги,

И семью семь и сорок сороков

Дерев и трав –

В цвету, меду и патоке,

И синь морей, и море облаков,

И всем ветрам – ни пут и ни оков!..

Там шкиперы пьют эль

И дремлют пьяницы,

И манят чаек запахи таверн,

Там грезит Грин

И спит в саду Жюль-Верн,

Страна твоя, Грин-ландия!..

И тянется

К ней наш угарный,

Выморочный смог,

Отсюда, где раскатанность дорог,

Где окрылённость местного значенья,

И смелость общих слов, и нетерпенье

Высоких дел, чей горестен итог…

И этот вечный камень преткновения,

Лишь тронешь дверь

И ступишь за порог…

*

Коль знаешь меру, это ли изъян –

Ирония, насмешка острословье?

Но есть одно, всегда одно условье:

Уберегись касаться старых ран.

И пусть любовь излечена, избыта,

И снег в сенях, и спит в углу зима…

Но неподвластна доводам ума,

Душа опять – нестрижена, небрита –

Взовьётся вдруг – и лопнут построма,

И жадных губ шальная кутерьма

Уже нашла златые терема…

И зреет хмель,

И золотится жито.

*

Чем оплатить мне

Краткий миг участья,

Те невзначай слетевшие слова,

Что были так нужны!..

Конечно, частью

Души –

Дай Бог, она ещё жива.

И нет печали, виноват ли, прав ли

Ты был вчера, да и не в этом соль:

Опять трещат оттоптанные грабли,

Опять кричит любимая мозоль!

И губ, и рук –

Да так, что не расстаться! –

Смятенье и погибельный восторг

Уже несут нас в стлань ночных дорог

На круги тех,

Совсем иных инстанций,

Где близок Бог и неуместен торг.

И что твои сомнения и страхи,

И ревностей нахлынувшая боль!..

Вся во грехе,

Вся в ожиданье – вновь,

Похоже, возвращается любовь…

Счастливая.

В смирительной рубахе.

*

Она ещё горит, Полынь-звезда…

Мы ждём весны,

Живём цветеньем осени,

Нам в радость стынь и синие снега,

И налитыми грезим мы колосьями,

И скошенной травы сухими остьями

Приветим полдень, падая в стога.

Так в чём оно,

Твоё предназначенье?..

Наш волчий век,

Наш вол, наш волкодав

Не понял, не усёк – не угадал

Ни нас с тобой, ни предостереженья

Чужих планет,

И пепельно пуста,

Дрожит огарком вербного куста

Надежда на хотя бы утешенье…

И теплится, чадит в бреду затменья

Твоя беда –

Твоя Полынь-звезда…

*

Иззябший сад…

Здесь только ты и небо.

Здесь шум ночной в согласье с тишиной

В кострах угасших бедствует,

И нет бы

Поверить нам,

Что осень – Боже мой! –

Всего лишь тень, скользнувшая нелепо,

Заблудший дождь, загрезивший весной,

Окно в ночи, прищуренное слепо…

А вовсе

Не преддверье

В мир иной…

*

Всё лучшее мы просто так,

Задаром,

Привыкли, получаем, не ценя:

Рассвет, восход,

Закат к исходу дня,

То, что пылает маревом и жаром

Над плавнями,

Над этим руслом старым,

Где, распрямляя свой горбатый рост,

Ногами в воду окунулся мост,

И отражённым искрятся пожаром

Лиманы,

И на паперти речной,

Не выбрав между жизнью и мечтой,

Уходит с дождевой ночной водой

В песок любовь,