Насилье времени над смыслом и собой.
Любое слово вносит разнобой
В обыденность,
Рождая вожделенье
В колодезном ведре поймать рукой
Хромую щуку,
Чтобы разночтенья
Любви неправедной, похожей на разбой,
Взошли волшбой
В саду, где пыль и зной, –
Где сгибли,
Потерялись мы с тобой
По твоему, по щучьему веленью…
*
Тоска-кручина нелюбимых глаз.
Дрожит крушина,
Тихий свой рассказ
Ведёт о зимах, прожитых метелях.
Терновник,
В паутинах, повителях,
Осыпав грязно-синие плоды
Себе под ноги,
Слушает и верит.
И бьёт волна о выдуманный берег,
И с кротостью душевной простоты
Всё шепчешь мне,
Всё повторяешь ты
О счастье нашем
Тихий свой рассказ…
В тоске прекрасных
Нелюбимых глаз.
*
Пустыми, прозрачными рощами
Плывёт паутинная нить.
Теряет нас век – и не ропщем мы!..
Как много, однако же, общего
У нас, не отвыкших любить
Свой гуж, свой хомут…
И по случаю
Обряща голодную сыть
Свободы, мы тщимся забыть
О прошлом –
О том, нераскрученном,
С каменьями, тучами, кручами…
Где мы растеряли всё лучшее,
Успев и его оглупить.
*
И ни зла не иму,
Ни боли я.
Ветер на пепелище старом
Грезит жаром,
Грозит пожаром,
Застит разум ночным угаром.
Это – нашей любви агония.
Это на пепелище старом
Счастья нашего метрополия,
Обирая саму себя,
Отдаёт – за спасибо, даром! –
Всё до нитки – своим колониям,
Расторопным своим лимониям,
Ненасытным,
Неблагодарным,
Оголтелым своим окраинам.
И ни меры, ни дна,
Ни края нам!..
Лишь под утро
Тоскливый страх
Скалит зубы грифоном раненым…
И полощется по окраинам
Вожделенья пиратский флаг.
*
История – неточная наука.
И в этом мнится некий недочёт.
Опять – скучна, глуха и близорука –
Рассудочность, брюзгливая старуха,
Меня по кочкам топким понесёт.
И обозначит светлое на тёмном,
И подмалюет тёмному рога,
Копыто или хвост, хотя рука
Уже творит движеньем потаённым
Знаменье крестное, сбиваясь…
И пока
Ещё есть время, всем неугомонным
Своим любовям, верам полусонным,
Надеждам, что заглядывают в рот,
Ты спешный учинишь переучёт.
И всё пройдёт.
И тихий снег пойдёт
Над безутешной скаредностью дней.
И явит нам погиблое столетье
Осколков слов, молчанье, междометья…
И сладость инея,
И белые соцветья
Рассветной изморози в кипени ветвей.
*
Ты уезжаешь.
Каплет.
Слёзы
Незрелых туч ещё светлы.
Пьют из-под крана воду осы,
И мокнут синие стрекозы,
И привередливы и злы
В билетных кассах мониторы.
И поезд –
Медленный, но скорый –
Пыхтливо топчет полотно.
Грехопаденье тусклых яблок
С ветвей уже завершено.
Пырья зелёное рядно
Повыцвело, бессилье тяпок
Забыто в междурядье грядок,
И занавешено окно.
И поезд топчет полотно,
Входя в другое измеренье.
И обрастает дребеденью
Пейзаж, и дребезжит стекло,
И что во благо, что во зло –
Не угадать, и отошло,
Ушло беспечное тепло –
В поля, в холодное биенье
Дождей,
И наше противленье
Дождям
Пока ещё светло.
*
Свежо предание,
Но верится с трудом…
Распродадим
Цветной металлолом,
Осядет дым и отсыреет дом,
Забьёт по крышам мокрый метроном,
И осени цветной водоворот
Отнепогодит всласть
Да и уйдёт.
И той зимой,
Что с нами заодно,
Зимой,
Где, в общем, всё предрешено,
Мы будем знать,
Как дальше быть и жить,
О чём жалеть,
А что, забыв любить,
И верить лишь снегам,
Метелям… Но
Темно грядущее
И сущее – темно…
*
Опять разлад, шатанье и разброд.
Опять разноголосье, разногласья.
Опять вопрос – свобода или счастье?
Любовь – почти всегда слепой полёт.
Седьмое небо – весело и жутко!
Безумных звёзд ночной парад-алле.
Дух зимнего тепла в печной золе…
И всё.
И унеслась на помеле
Без пристежных ремней и парашюта.
*
Ни примириться,
Ни расстаться нам!..
Живём, накручивая стаж
Душевных краж и распродаж…
А гроздья
Белыя
Акации
Уже не наши…
И не наш
Весны блистательный кураж:
Дождей ночная презентация,
Беспутных молний злая грация,
Восторг листвы,
Ветвей овация –
Любви
Счастливый ералаш!..
*
Снегов закатных серебро и олово!..
Судьбы твоей костлявые углы
В поддых всё норовят локтями голыми.
Но лезут, но скулят,
Но кружат голову,
Но кружат неостуженную голову
Слова любви – метельны и белы…
Среди угля и пепла, и золы –
Снегов закатных
Серебро и олово…
*
Цепь лопнула –
Прервалась связь времён! –
И плюхнулось ведро с водой в колодец.
Вороны ахнули. Вороны в унисон
Откашлялись. Вороний камертон
Нам задал тон беседы. Иноходец,
Наш прыткий «запорожец» – инородец,
Рванул и, спотыкаясь, поскакал
По пыльной колее куда подальше.
А дальше заносило нас тем дальше,
Чем резче на лице твердел оскал.
Вот так сошлось.
Ну, что нам всё неймётся!
На ворот липнет пыль и грязь,
И брань…
И ты всё чаще слышишь: – Перестань!
Порвалась цепь? И ладно. Обойдётся.
Любовь – она, где тонко, там и рвётся.
И в этом, верно, скрытый есть резон,
Что запоздал он, твой вечерний звон…
И нам для утешенья остаётся
Лишь звяканье
На вороте колодца
Пустой скобы
Под выкрики ворон…
*
Бодливая гульливая скотина
Бродила в сухотравье у реки.
В реке мутнела глина,
Грелась тина.
В тени тянули пиво мужики.
