- Да, выскочкам всегда везет! Не зря же ходят слухи про нее и бывшего председателя, - она прищурилась, словно смакуя новую сплетню. – Видела ее в фото в последнем номере «Глянца»?

- Видела! – процедила толстуха. – Екатерина Борисовская в шляпке от «не пойми кого» на кубке губернатора по конкуру. Противно, - тонким писклявым голосом пропела брюнетка, бросила сигарету и вошла в здание.

Кате просто везло на подслушанные неприятные разговоры, вот и сейчас она стала невольной свидетельницей одного из них. Она, конечно, всегда знала об отношении к ней «девочек», но знать – это одно, а вот слышать совершенно другое.

Но ей абсолютно все равно, в конце концов, это тоже часть платы за успех. А подруги ей хватит и одной, вне работы!

День близился к концу, с делами было покончено, правда, только на сегодня. Катя полистала ежедневник и вспомнила, что была приглашена на вечеринку, посвященную открытию филиала крупного американского банка. Идти или не идти, все те же лица, бывшие, как ей казалось когда-то, мужчины ее мечты: лучший столичный вуз, западная бизнес-школа и платиновая кредитная карта - на первый взгляд, в действительности – вера в любовь и искренняя надежда на счастье. Да и не безликие мужчины вовсе, а единственный мужчина ее жизни.

На сегодняшний вечер у нее нет никаких планов по покорению мира, что толку проводить его дома? – она пойдет.

Катя открыла свой огромный гардероб, настоящее царство шелка, кашемира, добротного твида и легкомысленного шифона. Она задумчиво остановилась возле струящихся вечерних платье, это – Кавалли, наверное, навсегда связано с Сергеем, а вот изумрудно-зеленое, скромное впереди и весьма интригующее сзади, Баленсиага, не таит в себе никаких воспоминаний.

Автомобиль остановился возле фешенебельного ресторана, Катя поправила вызывающе-рыжую меховую горжетку, изящно вышла из машины и скользнула в толпу. Притворные приветствия, восхищенные взгляды мужчин, завистливые – их жен, мимолетные поцелуи в щеку и легкие пожатия пальцев. Нужные люди и важные разговоры под щемящий звук саксофона. Катя тоже рассчитывала уладить ряд важных для себя вопросов.

С противоположного конца зала махнули ей рукой, Катя направилась в ту сторону, Антон, владелец инвестиционной компании, его брат, Катина юношеская любовь, и их жены. Одна счастливая мама трехмесячной крошки, другая, похожая на огромного пингвина, мама в самом ближайшем будущем. Зависть, чувство, вообще-то чуждое ей, на миг шевельнулось в Катиной душе, узкое, подчеркивающее все изгибы платье стало глупым и ненужным.

- Катя, у нас опять проблемы по «Полимеру», - склонившись к ее уху, прошептал Антон, - надо что-то решать с этим.

- Ты знаешь, я ничего не собираюсь решать, это мои акции и моими они и останутся, - Катя сделала глоток вина, - Отличное Шабли, - произнесла она.

Эта семейная компания сегодня отнюдь не способствовала поднятию ее настроения, Катя тепло попрощалась и двинулась дальше по залу. Все-таки ловить мужские взгляды так приятно, пусть даже они смотрят на нее украдкой от своих жен, да и Шабли действительно на редкость хорошо. Внезапно ее взгляд выхватил из толпы высокую мужскую фигуру, такой знакомый профиль, поворот головы, - приятно-хмельные мысли оставили Катю, сердце тревожно ухнуло и упало, целая гамма непонятных чувств наполнила ее…

Сергей прилетел из Лондона накануне поздно вечером, усталый и раздраженный, опираясь на костыли, он тихо вошел в дом, боясь ненароком разбудить Лизу, которая имела обыкновение просыпаться от малейшего шороха. Осторожно опустился в кресло, стоящее в холле, поднял глаза: дочка в ее любимой пижаме с сонными мишками, грустно подперев кулачком щеку, сидела на ступеньках, ведущих на верхний этаж. У Сергея сжалось сердце, малышке не нужны кобальтовые рудники и химические заводы, ей нужна мать и нужен он.

Лиза встрепенулась, улыбка осветила ее личико, и стремглав кинулась к отцу:

- Папа, папа, а я тебя встречаю!!!

- Вижу, солнышко! – он взял ее на руки и поцеловал ее в мягкую макушку. – Я так люблю тебя!

- Ой, папа, ты колючий, - засмеялась девочка и потрогала своей маленькой ручкой его отросшую за день щетину. Сергей некстати вспомнил, как Катя в минуты тихой нежности, приходящие на смену неистовым порывам, так же дотрагивалась до его лица и шептала: «Какой же ты… колючий!»

- Папа, ну что?

- Что детка? – Сергей не слышал ее вопроса Лиза.

- Ну, папа, Катя к нам придет? – нетерпеливо переспросила дочь.

- Не придет, принцесска, - ответил он, - я сам почитаю тебе про Незнакомку, - с этими словами они медленно зашагали к Лизиной спальне: милая крошка и для многих суровый мужчина.

В середине следующего дня Панков передал Сергею отчет по «Е. Борисовской», он отложил его в сторону, словно боясь прочитать и разочароваться или, наоборот, получить ненужную надежду.

Алексей, правая рука Сергея, стремительно влетел в кабинет. Сергей недовольно поморщился, он не любил подобной бесцеремонности. Она завели долгий разговор о делах, результатах судебных споров, Алексей склонял Сергея к слишком резким шагам в отношении тех вопросов, которые, как ему казалось, можно было решить менее агрессивным путем.

Вдруг взгляд Алексея упал на затерявшуюся среди планов разработки нового рудника папку, подготовленную Панковым. Его глаза блеснули и он недобро усмехнулся:

- Увлекся провинциальной матроной?

- Не смей так говорить, - взорвался Сергей, - я бы попросил тебя оставить свои комментарии при себе!

- Да, ладно! Не кипятись, - отмахнулся Алексей, - ты мне лучше скажи, как же Женечка Жукова, а? Не думаю, что ее папа будет доволен.

- Мне, знаешь ли, наплевать на ее папу, - сквозь зубы процедил Сергей.

Еще одна бессонная ночь, грустное утро, полный забот день, Катя никак не может сосредоточиться на работе, вникнуть в смысл лежащих перед ней бумаг. Уже в третий раз она перечитывает один и тот же абзац, но видит перед собой вовсе не буквы, которые складываются в слова, а те – в предложения, и в целые фразы. Перед ее мысленным взглядом вновь и вновь проходят события вчерашнего вечера, вот она, судорожно сжав бокал в похолодевших пальцах, скользит по залу, вокруг гудит возбужденная толпа, будто, разговаривая, играет саксофон. Но Катя словно вырвана из происходящего, голоса, звуки доносятся до нее откуда-то издалека, она видит только его – свою мечту и боль, грандиозные надежды и ошеломляющее разочарование. Она еще может незаметно ускользнуть и не встретиться с ним, но по одной ей известной причине Катя стремится к нему. Все так же высок и строен, на губах обезоруживающая улыбка и только в глубине глаз прячется равнодушный холодноватый блеск.

На руке мужчины почти висит молоденькая модельная блондинка, жадно ловит каждое его слово, каждый взгляд. Он пристально в упор смотрит на Катю и расплывается в притворно-радушной улыбке:

- Мадам Борисовская призрела свой судейский статус и посетила нашу скромную тусовку?

- Ну нужно же и мне знать, как развлекаются простые сметные, - в тон ему отвечает Катя.

Мужчина голодным ищущим взглядом охватывает ее фигуру и Кате становится не по себе.

- Ну да, ну да, - протяжно говорит он, - что ж ты, кажется, добилась своих целей?

- Что ты, пока только малой их части, - иронизирует Катя, - новая трость? – кивает она на блондинку. Та, похоже, не замечая брошенного ей оскорбления, продолжает радостно улыбаться. – А ты? Я слышала, никак не покоришь свой бизнес-Эверест.

- Забудь, я уже давно на его вершине, - зло отвечает он и уходит со своей куклой.

Сейчас Катя не может объяснить себе, зачем вела себя вчера так резко и даже немного вызывающе, но в тот момент она просто не могла иначе. Потом, уйдя с гордо вскинутой головой, она тихо плакала в машине, в полный голос рыдала в ванной и уже совсем без сил всхлипывала в подушку. Просто знать, что твой рай разбит, потерян – это одно, но видеть это собственными глазами – совсем другое. Как она могла это пережить: почти два года верить, что будет семья, дети, дом в тихом пригороде, а потом услышать холодные слова: «Ну что ж, я достаточно развлекся с профессорской дочкой – пора идти дальше», - Катя до сих пор не понимала, как не рассыпалась тогда на мелкие кусочки.