Я резко выпрямилась и, не смотря на легкое головокружение, постаралась уйти. Но меня остановили холодные оковы, неожиданно схватившие за руку. Я посмотрела вниз. На коленях передо мной стоял Калеб, его лицо выражало покаяние, но глаза искрились смехом.

   - Леди, простите меня, и примите в знак мира то, что я еще ни перед одной женщиной не падал на колени.

   Это было так смешно, что я не удержалась от смеха. Раньше я не могла догадываться, каким Калеб может быть. Теперь он совершенно не был похож на того угрюмого персонажа, каким я нарисовала его в своем воображении. Кажется, тот Калеб и этот - были разными людьми.

   Он потянул меня вниз, и мы вернулись каждый на свое место.

   - Мне сейчас кажется, что у тебя раздвоение личности. Как ты думаешь, у вампиров могут быть психические заболевания?

   - Смотря что рассматривать как психические заболевания, - пожал плечами Калеб, и я не смогла не отметить, как красиво у него это выходит. - Я знал нескольких, у которых развилась паранойя. И знаешь, у тебя странное представление о вампирах. Они не становятся другими перерождаясь. Характер и мировоззрение остаются прежними. Ты приобретаешь лишь силу, красоту и некоторые умения. Но остаешься все тем же человеком. А потом выбираешь свою дорогу.

   - Значит, тщеславие и горделивость у тебя уже были? - не удержалась я.

   На мое удивление он развел руками.

   - Что я могу сказать в свое оправдание? Я был красив уже тогда, нравился женщинам, но в отличие от настоящего времени, у меня были планы, и я не собирался тратить свое время на женщин.

   - И кем ты хотел стать? - я наконец-то задала мучивший меня вопрос.

   Калеб посмотрел на меня так удивленно, что я испугалась, не спросила ли лишнего? Но вот он моргнул, и все исчезло, я даже задумалась, не показалось ли мне?

   - У отца был свой бизнес, и я ждал конца войны, чтобы пойти учиться, и стать достойным сыном для него, так как Роберта уже не было в живых. И хотя я собирался заняться семейным делом, но стать мне хотелось художником.

   - Что-то я запуталась, - я тряхнула головой, в недоумении смотря на него, - Кто такой Роберт? Это, во-первых. Во-вторых, почему же ты не думал о том, чтобы стать художником, а лишь хотел этого?

   Калеб в один момент перестал быть улыбчивым и веселым. Все его тепло и свет, что он излучал последние полчаса, померкли в одно мгновение, и я не могла понять почему.

   - Роберт, мой старший брат, он погиб в 1943 году в Италии, желая помочь своим друзьям, с которыми он учился в Англии до войны.

   С этими словами он встал, видимо, давая таким образом понять, что разговор закончен. Ни слова о мечтах быть художником. Неужели такие болезненные воспоминания?

   - Думаю, тебе пора спать, - он уже спускался вниз, когда вдруг резко вернулся назад, настолько быстро, что я даже не успела испугаться. - Звонила Бет, просила, чтобы ты заехала за ней в десять. Все встречаются на выезде из города в одиннадцать.

   Я кивнула головой, но Калеб все еще стоял на месте, испытующе смотря на меня. Не стоило и говорить, я знала, что он хотел услышать.

   - Так ты поедешь с нами?

   - Спасибо, что спросила, - он ослепительно улыбнулся, и мне пришлось схватиться за перила, чтобы не броситься ему на шею. Наши глаза находились на одном уровне, так как он стоял на несколько ступенек ниже, и если бы не мысль, что я не нравлюсь ему, наверное, я бы поцеловала его. Так мы простояли несколько секунд, а Калеб все не уходил.

   - Так что, у нас мир? - спросил, наконец, он. Неужели его улыбка могла стать еще более сногсшибательной?

   - Что-то вроде того, - неопределенно сказала я. Наверное, пробыв так долго около него, я стала менее восприимчива к его красоте. Мне очень хотелось упасть в его объятия и уже никогда оттуда не выходить, просто теперь я могла смотреть на него и не тупеть. Это, безусловно, был прогресс.

   - Ну, хоть что-то, - философски отметил он, и тихо добавил. - Спокойной ночи.

   И снова тот же нежный взгляд. Может, как некоторые любят мягких мишек, так Калебу нравятся беременные? Тьфу ты, все эти глупости во мне от неуверенности.

   - И тебе, - я не могла так спокойно смотреть, как он удаляется, и крикнула, - порноканалы начинаются с сотого.

   До меня донесся его смех, но самого Калеба уже не было видно. И как могло мне прийти в голову такое ляпнуть? И что он должен подумать обо мне? Ну вот, я уже начинаю переживать, что он подумает. Стоит ли вообще переживать? Наверняка больше такого вечера не повторится. Тот Калеб, которого я видела сегодня, вряд ли является его постоянной сущностью. Зато я буду сохранять воспоминания об этом вечере. Было ли что-то подобное у его подружек? Я сомневалась.

   Когда я ложилась в постель, мною владела эйфория. Легкость в душе не давала мне заснуть, я все думала и думала, и перебирала детали дня. Я понимала, что после сегодняшнего, мне будет еще тяжелее. Поэтому я не согласилась на мир с ним. Это бы значило полный отказ от своего спасительного оружия перед обаянием Калеба - сарказма.

   Впервые за неделю я не стала пить снотворное, какая разница - он присниться мне в любом случае, только завтра я смогу вспомнить сон. Я пообещала себе, что с понедельника обязательно займусь тем, что постараюсь забыть Калеба, все заходило пугающе далеко.

   Глава 6. Неожиданные неприятности

   Для меня ты утро, день и вечер....

   Нелегка моя дорога к счастью.

   (автор неизвестен)

   Пришел новый день и солнце, несомненно, изменило планы Калеба поехать с нами. Его жажда станет сильнее, глаза почернеют вплоть до белков, кожа станет теплее и засветится жемчужной белизной. Если бы не глаза и свет кожи, в солнечный день он был бы почти похож на человека.

   Я спустилась вниз, и никого не застав, почувствовала разочарование. Мне хотелось увидеть его и поговорить, пусть даже это будут шутки. И какой огромной была моя радость, когда на холодильнике рядом со своими фотографиями я нашла записку:

   "Солнце, и значит сегодня никакого Лутона.

   Но спасибо за приглашение, мне было приятно.

   Калеб "

   Можно подумать, я не догадалась, кто еще мог ее оставить. Но такие мысли были просто защитной реакцией от слез, вот-вот готовых пролиться. После такого, я могла мечтать лишь об одном - чтобы все это писал влюбленный в меня Калеб. Что ж, мечтать не запретишь. Было нелепо мечтать о таком. И слишком наивно. Но так приятно.

   Посмотри на себя, а потом на него - шептал мой разум, и я знаю, он был прав. Какая пропасть между нами. И оказалось, что он не только красив, но и с ним есть, о чем поговорить. Этот факт добивал меня изнутри. Будто бы мне мало толканий существа внутри меня. Главное теперь бороться с тем влиянием, которое Калеб обрел в моей жизни, даже не подозревая этого.

   Мне хватило полчаса, чтобы поесть и привести себя в порядок. Странно, но мысль о веселой, шумной компании больше меня не пугала. Я надела штаны милитари и свободную футболку, некогда принадлежащую Ричарду - на улице было почти жарко, и все же в портфель полетели куртка и батник. Знала я это непостоянное осеннее солнце. Но ощущать его на лице, после стольких дней дождя, было столь приятно, что я нехотя залезла в машину.

   Пока я ехала к дому Бет, в моей голове крутились все моменты нашего совместного вечера с Калебом, словно отрезки киноленты. Некоторые моменты помнились так четко, будто бы вплелись в память. Помня о своем желании стать вампиром, я не хотела, чтобы они пропали или подробности стерлись со временем, поэтому нужно было срочно их записать. Кажется, мой дневник лежал на дне одной из тех 4 коробок, до которых у меня до сих пор не дошли руки. Просто в последнее время не было событий, которые я хотела бы сохранить в своей памяти. Я вела их специально, именно для того, чтобы моя человеческая память, перестав быть таковой, не отобрала всех желанных воспоминаний.