Стрелка радара поползла вокруг с устрашающей медлительностью.

– Двадцать тысяч двести, сэр. Возможно, сбой в системе наведения. Подлая, идет прямо к нам!

– Вот черт! Определите место падения!

Развернули ламинированную карту местности, и Ломбард стал делать расчеты с помощью компаса и транспортира, высчитывая и пересчитывая углы и скорости. Руки его дрожали, и ему не раз приходилось начинать вычисления заново.

Наконец он сказал:

– Он должен пройти над Голубым Куполом, сэр, но у меня нет данных о турбулентности над нами. По моим расчетам, он упадет здесь.

Ломбард ткнул пальцем в точку примерно в десяти милях к западу от реки Литл-Лост. Он еще раз посмотрел на экран:

– Уже на восемнадцати тысячах, сэр. Падает, как сломанная стрела.

Капитан Уорнер – Мишка Тедди – ухмыльнулся.

– Вот она, технология Ивана, – сказал он. – Все у них кое-как.

– Нет, сэр, – крутанулся к нему на кресле Ломбард. – Оно не русское. Это одно из наших.

В помещении повисла гнетущая тишина. Полковник Маклин нарушил ее глубоким вздохом.

– Ломбард, что, черт возьми, вы болтаете?

– Ракета – наша, – повторил тот. – Она двигалась на северо-запад, пока не вышла из-под контроля. Судя по размеру и скорости, думаю, что это «Минитмен-3» с боеголовками «Марк-12» или «12А».

– О… господи, – прошептал Рэй Беккер. Его красное лицо стало пепельно-серым.

Маклин впился в экран радара. Искорка, обозначившая «беглеца», казалось, росла на глазах. У полковника схватило живот – он-то знал, что случится, если «Минитмен-3» с «Марк-12А» рассыплет свои боеголовки в радиусе пятидесяти миль от горы Голубой Купол. Мощности трех ядерных боеголовок по триста тридцать пять килотонн «Марка-12А» достаточно, чтобы снести семьдесят пять Хиросим. «Марк-12» с зарядом из трех боеголовок по сто семьдесят килотонн столь же разрушителен. Но Маклин стал молиться, чтобы это был «Марк-12», потому что в этом случае, может быть, гора выдержит удар, не рассыпавшись на куски.

– Падает на шестнадцати тысячах, полковник.

Пять тысяч футов над Голубым Куполом. Он чувствовал, как другие смотрят на него, ожидая, чем он окажется – глиной или железом. Сейчас ничего нельзя было сделать, оставалось только молиться, чтобы ракета упала как можно дальше от реки Литл-Лост. Его рот скривился в горькой улыбке. Сердце колотилось, но мысли оставались ясными.

«Дисциплина и контроль, – говорил он себе, – вот что делает мужчину мужчиной».

«Дом Земли» был сооружен именно здесь потому, что поблизости не имелось целей для советских ракет и все официальные карты утверждали: радиоактивные ветры будут дуть на юг. Ни в каких самых диких фантазиях полковнику не приходило в голову, что убежище станет мишенью для американского оружия.

«Это несправедливо! – подумал он и чуть не засмеялся. – Нет, совершенно несправедливо!»

– Тринадцать тысяч триста, – напряженно произнес Ломбард.

Он поспешно сделал по карте еще одно вычисление, но не сказал, что получилось, и Маклин не спросил его. Полковник знал, что им предстояло выдержать изрядную встряску, и подумал о трещинах в потолках и стенах «Дома Земли», о тех разломах и провалах, о которых эти сукины братья Осли должны были позаботиться, прежде чем открывать убежище. Маклин пристально смотрел на экран прищуренными глазами и втайне надеялся, что, прежде чем умереть, Осли почувствуют, как поджаривается их собственная шкура.

– Двенадцать тысяч двести, полковник.

Шорр панически всхлипнул и подтянул колени к груди. Он уставился в пустоту, как будто уже видел в хрустальном шаре время, место и обстоятельства своей смерти.

– Вот дьявол, – спокойно сказал Уорнер, еще раз затянулся сигарой и раздавил ее в пепельнице. – Думаю, нам нужно устроиться поудобнее. Бедолаг наверху раскидает, как тряпичных кукол.

Он вжался в угол, опустившись на пол руками и ногами.

Капрал Прадос снял наушники и прислонился к стене. По его щекам катились бисеринки пота. Беккер стоял рядом с Маклином, который смотрел на приближавшуюся искру на радаре Ломбарда и считал секунды до взрыва.

– Одиннадцать тысяч двести. – Плечи Ломбарда опустились. – Она проходит мимо Голубого Купола! Проходит на северо-запад! Думаю, ударит в реку! Пролетай, скотина, пролетай!

– Пролетай, – выдохнул Беккер.

– Пролетай, – сказал Прадос и зажмурился. – Пролетай. Пролетай.

Искра исчезла с экрана.

– Мы потеряли ее, полковник! Она ушла ниже зоны действия радара!

Маклин кивнул. Но ракета все еще падала к лесу возле реки Литл-Лост, и полковник продолжал отсчет.

Все услышали шум, похожий на далекий слитный рев тысяч труб.

Наступила тишина.

– А вот теперь… – сказал Маклин.

В следующее мгновение экран радара вспыхнул ярким светом. Все закричали и закрыли глаза. Маклин на миг ослеп от вспышки. Он понял, что наставленный в небо радар на вершине Голубого Купола испепелен. Другие экраны тоже засветились, как зеленые солнца, и вышли из строя сразу же вслед за вспышкой главного экрана. Помещение заполнил трубный рев, а пульты управления стали извергать снопы голубых искр: всю проводку замкнуло.

– Держитесь! – заорал Маклин.

Полы и стены затрясло, трещины молниями разбежались по потолку. Посыпались пыль и щебень, на пульты управления обрушился град крупных камней. Зал довольно сильно качнуло, Маклин и Беккер упали на колени. Свет мигнул и погас, но через несколько секунд включилось аварийное оборудование, и освещение стало резче, ярче, оно отбрасывало более глубокие тени, чем прежде.

Еще один слабый толчок, еще один дождь известки и камней – и пол успокоился.

Волосы Маклина побелели от пыли, лицо тоже было испачкано, а кожа ободрана. Но воздухоочистительная система гудела: пыль уже всасывалась в стенные вентиляционные решетки.

– Все в порядке? – прокричал полковник, пытаясь стереть зеленую пелену с глаз.

Он услышал кашель. Кто-то всхлипывал – должно быть, Шорр.

– Все ли в порядке?

Ответили все, кроме Шорра и одного техника.

– Ну, пронесло! – сказал он. – Проскочили!

Он знал, что на верхних уровнях, у гражданских, наверняка есть переломы, сотрясения мозга и шоковые состояния, а сейчас эти люди, наверное, в панике. Но свет горел, система очистки воздуха работала, и «Дом Земли» не рассыпался, как карточный домик в бурю.

«Пронесло! Теперь мы справимся!»

Часто моргая из-за зеленой пелены в глазах, полковник с усилием встал на ноги. Короткий лающий смех вырвался из его стиснутых зубов. Он хохотал все громче и громче, потому что был жив, а его крепость все еще стояла. Кровь его кипела и бурлила, как бывало в жарких джунглях и на пересохших равнинах чужеземных полей сражений. На огневых рубежах враг носил лик дьявола и не прятался за маской психиатров ВВС, налоговых инспекторов, бывших жен и ненадежных деловых партнеров. А он был полковником Джимбо Маклином, он шел, словно тигр, худой и мускулистый, и рядом с ним, как всегда, был Солдат-Тень.

Сейчас он в очередной раз победил смерть и бесчестье. Полковник усмехнулся белыми от пыли губами.

Но тут раздался звук, словно гигантские руки раздирали огромное полотно. Смех полковника оборвался. Маклин протирал глаза, стараясь рассмотреть сквозь зеленую пелену, откуда шел этот звук, – и наконец увидел.

Стена перед ним распадалась – по ней бежали тысячи мелких, сходящихся друг с другом трещин. Наверху, там, где стена соединялась с потолком, толчками, зигзагами разрастался громадный разлом, и потоки грязной вонючей воды устремились вниз, как кровь из чудовищной раны. Треск разрываемой ткани стал громче вдвое, втрое. Полковник посмотрел под ноги и разглядел, что вторая трещина ползет через пол. Третья змеилась по противоположной стене.

Он слышал, как Беккер что-то кричал, но искаженный голос доходил медленно, словно в кошмарном сне. Глыбы камней летели сверху, разбивая в куски потолочные плиты, и новые потоки воды устремлялись вниз. Маклин ощутил вонь нечистот, а когда вода обдала его, он понял, что так и есть. Где-то в системе канализации разорвало трубы – может быть, неделю или даже месяцы назад, и вонючая масса, копившаяся не только под первым, верхним, но и между первым и вторым уровнями, размыла неустойчивую перегруженную скалу, на которой держался весь кроличий садок «Дома Земли».