Наутро 18 мая, Коростылев с Лацисом пришли в военкомат. Военком и заместитель были уже в военной форме. Подполковник Орлов пригласил Коростылева в кабинет и попросил рассказать о том, как погиб Потураев. Коростылев все ему рассказал о войне в Афганистане. Орлов, военный комиссар города, подполковник с эмблемами танкиста, был удивлен рассказу о ведении нашими войсками боевых действий. Он искренне признался, что даже им, военкомам, ничего неизвестно о положении дел в Афганистане, что делают там советские войска. Орлов сказал, что Потураев — первый в их городе, погибший там.
В 9.00 военком с Коростылевым были в городском комитете партии. В кабинете первого секретаря находился и председатель горисполкома. Секретарь, как и военком, попросил Коростылева рассказать о гибели Потураева. Он рассказал. Потом секретарь и председатель задавали многочисленные вопросы об Афганистане, о жизни солдат и офицеров там, о местном населении и другие вопросы. Секретарь горкома Сорокин заверил Коростылева, что похороны и поминальный обед будут проведены за счет города, и предложил им пройти в кабинет председателя. Там уже ждали ответственные работники исполкома: заведующие отделами, их заместители, начальник милиции.
Здесь Коростылева уже ни о чем не спрашивали. Председатель исполкома Васильев по-деловому давал необходимые указания своим сотрудникам:
— Вам позаботиться о могиле, вам организовать обивку гроба материалом, вам организовать почетный караул с оружием и военный оркестр, вам транспорт на кладбище и обратно, вам распорядиться в такой-то столовой о поминальном обеде, — и так дальше.
Можно сказать, что только сейчас началась настоящая подготовка к погребению друга Коростылева. После этого совещания у него не было претензий к руководству города. Все пошло четко и организованно под непосредственным руководством председателя горисполкома Васильева.
Подполковник Орлов с Коростылевым вернулись в военкомат. Орлов рассказал, что сейчас делается в семье Потураева. Отца у Жени нет, давно умер. Мама, Нина Моисеевна, в глубоком трауре, с ней неотлучно находятся родственники и медики. Наташа, жена Евгения, находится сейчас в другом городе, в Сумах на выпускных экзаменах пединститута. Ее отец, Владимир Иванович, подполковник артиллерии в отставке, позвонил в Сумы в общежитие и наказал ее соседкам по комнате отправить Наташу в Коммунарск на такси вместе с медицинской сестрой. Он рассчитается с водителем такси здесь, в Коммунарске. Наташа сейчас находится в пути.
— К этому времени подъедем туда и мы, — сказал военком.
Они приехали к дому Потураева намного раньше. Гроб еще не привезли.
Возле подъезда очень много народа. Здесь все ученики школы, в которой учился Женя, солдаты почетного караула, оркестр, многочисленные знакомые и незнакомые люди.
Наташи еще нет.
Коростылев прошел в квартиру Потураевых… Заплаканная мать бросилась ему на грудь. Плачет и Коростылев. Нина Моисеевна все причитает:
— Ну, почему Женя? Почему? За что мне такое наказание? За что? Сыно-о-о-очек мой!
Рядом стоят заплаканные родственники, дядя Николай и доченька Евгения — Анечка. Ей еще нет и трех лет. Она не все еще понимает что происходит и может быть, это и к лучшему. А ее отец погиб в неполные двадцать четыре года…
У подъезда остановилась грузовая машина. Привезли гроб. Что тут началось?!! Крики, слезы, причитании, суета. Заносить гроб в квартиру не стали. Узкая лестничная площадка и малогабаритная двухкомнатная квартира такие маленькие, что гроб, одетый в цинковое железо, не проходит ни в двери, ни в коридор.
Вынесли табуретки и установили его перед крыльцом. Сейчас гроб обит красной материей с бахромой. Сверху приторочена офицерская фуражка с голубым околышком. Смотрового стекла на крышке нет. В этом случае, считал Коростылев, правильно. Нельзя родным видеть того, что видали они. Обезображенное лицо и тело без ног.
Вокруг гроба толпится народ. Все ревут. Нина Моисеевна лежит не нем. Всего три часа Женька побудет у крыльца родного дома.
Наташи все еще нет.
К Коростылеву подходят заплаканные родственники и друзья-одноклассники Евгения. Они что-то спрашивают у Коростылева, он что-то невпопад отвечает.
Через час к крыльцу подъезжает такси. Из него выбегает зареванная Наташа и толпа расступается, уступая ей дорогу. Наташа падает на гроб и плачет. Глядя на взрослых, плачет и маленькая Анечка.
Солдаты почетного караула попарно встали у изголовья и в ногах с автоматами на груди. Оркестр выжимает из груди присутствующих последние силы. Так прощалась семья Потураева с другом Коростылева, не видя напоследок своего сына, мужа и отца.
В 14.00 траурная процессия пошла не кладбище. Впереди шли многочисленные школьники с венками. Грузовой автомобиль с откинутыми бортами и украшенный коврами и цветами ехал пустой, так как гроб Жени до самого кладбища несли на плечах его друзья-одноклассники, сменяя друг друга. Коростылев шел за гробом, поддерживая Нину Моисеевну под руки. Рядом идет Наташа, ее мама и отец, медсестра. Наташа и Нина Моисеевна постоянно пили лекарство, которое им насильно давали по дороге. За родственниками шло пол-города.
Люди до этого не знали об Афганистане ничего. Первый погибший там офицер Потураев приоткрыл им глаза на то, куда посылает армию их бездарное руководство страны. Посылает на бессмысленную смерть и самим других убивать, чтобы выжить.
На кладбище состоялся траурный митинг. Выступили классная руководительница Евгения, еще один учитель, кто-то еще. Слово дали Коростылеву. К этому времени у него сердце болело по-настоящему.
В своей короткой речи Коростылев солгал о том, как погиб его друг. Ну не мог он в присутствии матери Евгения, жены и дочери сказать о том, что он подорвался на мощном фугасе, что в гробу находится малая часть его тела, что осталась под бронежилетом, что у него снесено пол-головы и впервые Коростылев похоронил ногу Потураева в провинции Логар.
Обстановка на кладбище и так накалена до предела. Родные Евгения и так на ладан дышат. И он бы еще добавил масла…
— Евгений был убит бандитской пулей, — соврал он. Тяжело это, врать, но тогда другого выхода Коростылев не видел.
Женю захоронили под залпы оружейного салюта. Почетный караул солдат прошел перед могилой церемониальным маршем.
Все, прощай, друг…
После похорон был поминальный обед в городской столовой. Коростылев попросил военного комиссара организовать ему назавтра билет на самолет в Николаев. Орлов пообещал сделать.
После поминального обеда Коростылев пошел с Наташей, Анечкой и родителями к ним домой. Там Наташа показывала фотографии, письма Жени из Афганистана и плакала над ними. Коростылев отдал ей последнее письмо, которое пришло к ним в батарею на другой день после гибели Евгения. Наташа горько разрыдалась над ним…
Затем Коростылеву пришлось выполнять неприятную формальность. Он по спискам, заверенным печатью в штабе бригады в Гардезе, передал Наташе все Женины вещи и попросил ее расписаться во всех трех экземплярах. Один Наташе. Другой в горвоенкомат, третий он должен был привезти в штаб.
Утром следующего дня, 19 мая, Коростылев пришел в военкомат. Подполковник Орлов отдал ему купленный кем-то авиабилет. Коростылев ему — деньги за него. До полудня он прощался со всеми Потураевыми и их родственниками. Опять все они плакали.
Одноклассники Евгения к указанному в билете времени отвезли Коростылева в аэропорт Ворошиловграда и он улетел в Николаев.
Через месяц Коростылев вернулся на войну.
Теперь они каждые пять лет приезжают в Алчевск, бывший Коммунарск. Они — это Коростылев, инвалид войны, и солдаты и сержанты его батареи. Из Краснодара Саша Казеко, из Владикавказа Сергей Орасанов, из Крыма Женя Чесных, из Донецкой области Валя Сердюков.
Встречаются с мамой Евгения, Ниной Моисеевной, с женой Натальей, завучем школы, с дочкой Анечкой, курсантом Луганской Академии внутренних дел факультета криминалистики. Аня закончила школу с золотой медалью и, как она сказала: «Буду носить погоны вместо папы».
