Но самой большой проблемой стало его жуткое сходство с Дариусом. Они были одного роста, широкоплечие, с похожими чертами лица. Без сомнения, это были отец и сын.

«Но насколько они схожи?» — размышляла Харриет. Не обречен ли Дариус стать копией человека, который всем внушает страх? Или у него есть возможность найти другой путь?

Дариус подвел Харриет к отцу, чтобы представить. Эймос внимательно изучал ее. Это удивило женщину. Конечно, он знал, с кем приехал его сын. Но тут крылось что-то еще. Буравящий ее взгляд сочетал в себе в равной мере любопытство и подозрение. И это тревожило.

Эймос вежливо поблагодарил Харриет за спасение Дариуса, представил свою жену, Джанин, которая улыбнулась и тоже поблагодарила ее. Она прекрасно подходила Эймосу.

— А это моя дочь, Фрея, — сказала Джанин, указывая на высокую молодую женщину, стоящую рядом.

Вот кого всесильный Эймос выбрал Дариусу в жены. Фрея не выглядела человеком, который согласится стать пешкой в чьих-либо руках. Высокая, белокурая, хорошо, но не вычурно одетая и сдержанная. Рукопожатие Фреи было сильным. Она вежливо поздоровалась с Харриет и набросилась на Дариуса с несомненно сестринскими шутками. Харриет решила, что Фрея ей очень нравится.

К подиуму подходили новые гости, толпа двигалась, увлекая их за собой. Харриет не могла не обернуться и обнаружила, что Эймос по-прежнему пристально смотрит на нее.

Харриет радовалась, что она стильно одета. Здесь собрались богатые и могущественные люди, и она выглядела соответственно их статусу.

— Что случилось? — вдруг спросил Дариус.

— Случилось? Ничего.

— Почему ты с таким любопытством смотришь на меня?

— Я и не заметила, что смотрю.

— Что творится в твоей голове?

— Ничего. В ней абсолютно пусто.

Он усмехнулся:

— Знаешь, ты очень легкомысленная женщина.

— Ты только что это понял?

— Думаю, мне еще много чего предстоит понять. Пойдем веселиться.

Глава 7

Вдруг лицо Дариуса засияло.

— Джексон! Ах, черт! Где ты был?

Подходивший к ним молодой человек был похож на Дариуса, но симпатичнее. Джексон похлопал старшего брата по плечу:

— Я был за границей. Только вчера вернулся и узнал, что от тебя ни слуху ни духу. Куда ты исчез?

— Херрингдин. Неожиданно я оказался владельцем острова у южного побережья. Эта леди, — он вывел Харриет вперед, — живет там и согласилась стать моим проводником и другом.

Джексон пожал Харриет руку:

— Не представляю, как вы его терпите.

— Я тоже, — ответила она, тут же проникшись симпатией к молодому человеку.

— Я правильно расслышал? Херрингдин? Тот самый Херрингдин?

— Других я не знаю.

Джексон с восторгом поинтересовался:

— У вас там водятся глупыши, верно?

— Да, очень много. Они прекрасны. О, кажется, я вас где-то видела. На телевидении?

— Я сделал пару-тройку программ. Но ни одной — о глупышах. Мы сможем потом поговорить с вами?

— Конечно.

— Тогда займитесь обсуждением глупышей немедленно, — предложил Дариус. — Мне кажется, вам не терпится.

Смеясь, они повернулись к нему.

— Это птицы, — объяснила Харриет. — Очень большие и милые. Они похожи на чаек, но на самом деле относятся к буревестникам.

— Очаровательно! — хмыкнул Дариус, который не отличил бы чайку от буревестника.

— Они гнездятся высоко в скалах, — продолжала Харриет, — и являются одной из достопримечательностей острова.

Дариус насмешливо посмотрел на нее:

— Я владею всей этой красотой, а ты мне даже не сказала?

— Никто не владеет ими. Это они владеют миром, особенно его частью под названием Херрингдин.

Джексон смотрел на нее с восторгом.

— Я вижу, вы эксперт. Не тратьте себя на этого парня. Давайте поговорим прямо сейчас.

— Да, мне как раз надо сделать пару звонков, — вставил Дариус. — Позаботься о ней, Джексон.

Теперь она вспомнила, что брат Дариуса натуралист. «Он не ученый, — говорил Дариус. — Просто много работает с животными и занимается благотворительностью. Иногда появляется на телевидении, ездит в экспедиции. Он будет тебе интересен».

Так и случилось. Джексон знал свое дело, Харриет — свое, и они углубились в приятную для обоих научную дискуссию.

Дариус общался со знакомыми, говорил то, что нужно, избегал ненужного, автоматически улыбался — вел себя так, как от него ожидали. Ничто не указывало на его постоянное внимание, обращенное к Харриет и Джексону, которые сидели за столиком, наклонившись друг к другу и забыв об окружающих.

Постепенно Дариус оказался достаточно близко, чтобы услышать их разговор. Джексон сказал:

— Это зависит от того, о каких глупышах вы говорите — южных или северных...

Последняя фраза потонула в шуме, но потом Харриет произнесла:

— Жаль, что... старая ерунда... заставляет хотеть... — Джексон о чем-то спросил, и она страстно ответила: — Так всегда с procellariidae ,правда?

— Что? — заинтересовался Дариус.

Джексон усмехнулся:

— Вот и мой брат. Пожалуй, вам стоит вернуться к нему, пока он не рассвирепел.

Он хлопнул Дариуса по плечу и отошел. Дариус взял Харриет под руку:

— Я едва осмеливаюсь спросить, о чем вы говорили. Кто эти процела... не помню что?

— Это название семейства буревестниковых, к которому относятся глупыши.

— Правда, что ли? В следующий раз ты заявишь, что крапивники — динозавры.

— О нет, крапивники — troglodytidae . —Харриет усмехнулась. — А ты думал, что я ничего не знаю?

— Ты неправильно меня поняла.

— Правильно, — дразнила его она. Ее глаза светились.

В нескольких ярдах от них стоял Джексон и с любопытством наблюдал за ними. Спустя пару минут он улыбнулся, словно остался доволен увиденным.

Харриет старалась подготовить себя к встрече с семьей Дариуса. Она твердила себе, что постарается найти общий язык с Мэри, Фреей, даже с Эймосом. Но удивили ее как раз дети. Фрэнки и Марк взяли ее в заложники, загнав в угол, и сели по обе стороны, чтобы она не вздумала сбежать. Чтобы умаслить пленницу, они принесли Харриет лучшие напитки и еду.

Сначала Харриет пришлось рассказать подходящую для детских ушей историю о спасении Дариуса. Потом они потребовали поведать им о других спасательных операциях. Наконец Марк спросил:

— Неужели вам не страшно?

Она задумалась:

— Не очень.

— Даже когда это опасно? — настаивала Фрэнки.

— У меня нет времени пугаться. Нужно сделать очень много.

Фрэнки огляделась по сторонам, затем наклонилась и прошептала:

— Это больше весело, чем опасно, правда?

Харриет помедлила. Нужно быть осторожной, когда общаешься с детьми.

— Нет. — Она старалась говорить твердо. — Опасность надо воспринимать всерьез.

— Да, миссис Коннор, — ответила Фрэнки с непроницаемым лицом.

— Харри. Друзья называют меня Харри, как тебя — Фрэнки.

Они пожали друг другу руки.

Дети ей очень понравились, но Фрэнки была ближе. Харриет в детстве тоже казалось, что опасность может быть веселой. Если честно, даже сейчас она иногда так думала, если дело касалось только ее. К чужим жизням следовало относиться серьезно.

— Расскажите еще про Херрингдин, — попросил Марк. — Почему вы присоединились к спасателям?

— Я шла по стопам отца. Он научил меня любить воду. У меня была маленькая яхта, на которой я выходила в море. Каждый год на острове устраиваются соревнования, и я участвовала во многих из них. В нескольких даже побеждала, — с гордостью сказала она. — У меня есть награды.

— Расскажите, расскажите, — требовали Фрэнки и Марк.

Они тоже были без ума от мореплавания, но, живя в Лондоне, едва ли могли осуществить свои мечты.

— Мама возит нас на побережье по выходным, — сказала Фрэнки, — и один человек катает нас на лодке, но потом мы возвращаемся домой.

— А что ваш отец? Он плавает вместе с вами?