«Почему бы и не побыть в роли лишнего плафона, пока стражник не поймет, что Фармавир говорит правду?» – подумал Баррагин, прыгнул, ухватился за люстру двумя руками и повис, раскачиваясь вместе с ней. Люстра зазвенела и чем-то щелкнула, но выдержала. А вот стол из-за прыжка проломил истончившийся пол и упал вниз. Ящики в полете вылетели из стола и вывалили на пол горы бумаг профессора и разную мелочь.

«Все-таки хорошо, что сегодня выходной и во дворце почти никого… – подумал Баррагин. – Одним только столом пришибло бы не меньше десяти вельмож. Доказывай потом, что ты не вражеский шпион».

Стражник отскочил к стене и взирал на упавший стол со смешанным чувством изумления и страха. К его ногам подкатился десятисантиметровый стеклянный шар, использовавшийся профессором при создании магического переговорного устройства с обитателями других пространств – так, хобби. Стражник поднял шар, подкинул его на ладони, определяя вес, и остался доволен тем, что шар не упал ему на голову.

– Слушай, друг, – попросил Баррагин, – ты не мог бы принести сюда лестницу, пока мы с профессором не упали следом за мебелью?

– Что? А, сейчас! – опомнился стражник и, положив стеклянный шар на пол, побежал за требуемым предметом. Шар покатился по неровной поверхности, ускоряя ход, и вскоре исчез из виду.

Затрещало одновременно в двух местах, и большой кусок площадью примерно в шесть квадратных метров ухнул вниз. В воздух взметнулось облако пыли, а подставка для банки с катализатором ощутимо покачнулась.

Баррагин с профессором одновременно уставились на поблекшую подставку. Жидкость колыхалась, но за горлышко банки не выливалась.

– Нельзя дать ей пролиться! – воскликнул профессор.

– А кто спорит? – ответил Баррагин.

Минуту они молчали, наблюдая за тем, как «шторм» в банке с катализатором сходит на нет.

«Да где же носит этого стражника? – думал Баррагин. – Руки устают, а ногами за люстру мне не ухватиться. Нет, если придется, я могу и зубами в нее вцепиться, но все же…».

В коридоре раздался быстрый топот ног, и приоткрытая дверь в лабораторию полностью распахнулась. Два стражника втаскивали в кабинет пожарную лестницу.

– На подоконник! Ставь на подоконник, а то полы ни к черту! – рычал напарнику стражник, переживший падение на нижний этаж.

– Сам вижу! – огрызнулся напарник, но стражник продолжал командовать:

– Давай быстрее, пока они вместе с мебелью не скопытились!

Напарник стиснул зубы, не давая лестнице упасть ниже подоконника.

– Поднажми! – рычал стражник, и напарник выплеснул вырвавшуюся ярость – напрягся до покраснения, и поставил-таки край лестницы на подоконник. Под тем отломился кусок пола.

Стражник посмотрел на то, как Баррагин исполняет роль плафона, и улыбнулся. Студент побагровел от ярости, мысленно вцепился в шею охранника и завязал ее в морской узел.

«Этому недоумку смешно смотреть на мои раскачивания?! Вот подвешу тебя вместо себя – еще посмотрим, как ты заулыбаешься!» – подумал Баррагин и сердито процедил сквозь зубы: – Ты еще поаплодируй!

– Легко! – отозвался стражник. – Браво, бис! Браво, бис! Профессор, прошу, вы первый. Люстра крепкая, не один час повисит.

– Если она упадет раньше – я тебе голову сверну! – пообещал Баррагин. Стражник сделал вид, что не расслышал. Баррагин уточнил: – Убью жестоко и кровожадно!

– Не догонишь.

– Заочно.

– Заочно хоть в бараний рог сворачивай, я разрешаю.

Профессор шевельнулся и осторожно перебрался на лабораторный стол. Шкаф качнуло, но полы не обрушились.

– Ух… – выдохнул Гризлинс. Добравшись до стола, стоявшего неподалеку от лестницы, он перешагнул на нее и, к неописуемому удивлению стражников, потянулся к банке с жидкостью. Для этого профессору пришлось лечь на лестницу, ухватиться за нее правой рукой и только после этого вытянуться в сторону банки, рискуя сорваться и упасть на нижний этаж. Внизу сейчас не только черт ногу сломит, но и ангелы без ушибов не останутся.

Профессор дотянулся до банки, закрыл ее крышкой и протер поверхность бумажными салфетками – первая и вторая кипа рассыпались песком, зато третья осталась в целости и сохранности. Гризлинс крепко сжал пальцами горлышко банки, аккуратно поставил ее на лестницу, подтянулся и привстал. Выдохнув, прижал банку к груди и медленно зашагал к выходу.

Крак!!!

Огромная часть пола вместе с подставкой для банки, тремя столами, кучей оборудования и шкафом переместилась по уже знакомой траектории и превратила нижний кабинет в настоящую свалку. От взвившейся пыли Баррагин перестал что-либо различать.

Профессор выскочил в коридор. Стражник, рассвирепевший от глупого поведения спасаемого, грубо выхватил банку и прокричал:

– Профессор, вам больше делать нечего?! Мы вас из беды выручаем, а вы всякую ерунду с собой тащите!

Гризлинс побледнел.

– Дым от этой ерунды проделал фокус с лабораторией, а жидкость в тысячи раз мощнее и опаснее! – выкрикнул он, не маскируя свой страх. – Ее только стекло и держит!

Стражник осекся и сглотнул. Побледнев так, что кровь от лица отхлынула до последнего эритроцита, он крупно задрожал, понимая, какое вещество чуть было не швырнул на пол. Банка предательски заскользила в его моментально запотевших от волнения ладонях.

Профессор неожиданно для самого себя очутился на лестнице, готовый в любой момент вернуться на подоконник и прыгнуть в окно: инстинкт самосохранения не считал прыжок с высоты в пятнадцать метров опаснее обливания жидкостью из банки.

Баррагин по-прежнему раскачивался на якобы крепкой люстре, когда случилось вполне закономерное событие: пока студент изображал дополнительный плафон и намеревался прыгнуть на лестницу, крюк, на котором держалась люстра, не выдержал появления лишнего груза и сломался. Лишенная поддержки люстра полетела вниз и повисла на дополнительном креплении – проржавевшей от времени цепочке. Люстры во все времена были тяжеленными, и работники, крепившие их к потолку, банально перестраховывались, создавая дополнительное крепление.

Амплитуда раскачивания значительно возросла. Баррагин мысленно придушил стражника и, не теряя времени, прыгнул в сторону лестницы. Цепочка порвалась секундой позже, и люстра ухнула вниз за спиной студента, задев за край рабочего халата и оторвав от него небольшой кусок.

«А мог и не успеть…» – пронеслась запоздалая мысль. Баррагин выдохнул, покрепче ухватился за лестницу и попытался подтянуться. Удалось не сразу – руки и так устали, но он вспомнил, что находится под ногами, и страх упасть на горы мусора придал необходимые силы.

Стражник вовремя перехватил банку, и теперь стоял, ни жив, ни мертв, пока напарник на цыпочках приближался, намереваясь поддержать его и банку в трудную минуту. В основном банку – люди пока еще не разбивались при падении на пол с небольшой высоты. Сотрясения были, но это в данном случае – не стоящая внимания мелочь.

Пыль из лаборатории попала стражнику в нос, и он, не в силах сдержаться, громко чихнул, отступил на шаг и споткнулся на ровном месте. Вскрикнув и непроизвольно взмахнув руками, он попытался удержать равновесие, а ненароком отброшенная банка полетела прямиком к лестничному пролету.

Напарник остолбенел от ужаса.

Стражник упал, ударился головой о пол и вырубился.

– Ловите банку!!! – прокричал профессор. Он выскочил в коридор, бросился за банкой и в прыжке плюхнулся на живот, намереваясь схватить ее до того, как банка столкнется с полом. Проскользнув по мраморному полу к лестничному пролету, профессор по пояс выехал на ступеньки и вытянутыми руками вцепился в падавшую банку.

Секунда прошла, словно вечность.

На второй секунде банка предательски выскользнула из вспотевших ладоней, ударилась о ступеньку и разбилась.

Содержимое выплеснулось на лестницу, и охнувший профессор зажмурился, боясь посмотреть на последствия от соприкосновения катализатора и лестницы.

Но ожидаемого вселенского грохота не произошло, и через восемь секунд любопытство пересилило страх. Профессор решительно приоткрыл правый глаз.