Смотрите-ка, какие мы стеснительные, а как дома у нас с мамой и папой, так прям не заткнуть.
– Давай.
– Что, прости? – он чуть не поперхнулся.
– Пошли, говорю, вечером куда-нибудь. Куда ты хотел меня позвать?
– В музей историко-художественный…
Ох, ё-моё…Нет, я ЗА культурный образ жизни, я люблю театр, кино…В музей тоже можно сходить. Ну, только если в такой, как Эрмитаж…Просто я нифига ни в чем не понимаю, я, конечно, уважаю людей шарящих в картинах, или полотнах, как правильно сказать, в костях мамонтов, или что там еще есть. Простите меня, неуча, но на свидание в музей…я с ума там сойду…
– Ок…Пошли…мне куда-то нужно подойти?
– Да, к памятнику Ленину на площади. В девятнадцать ноль-ноль…
– А музей-то в это время работает?
– Там работает мой друг…Они специально для нас будут открыты еще час.
Боже, а сколько гордости в голосе! Будто он для меня яхту забронировал. Блин, ну почему бы тебе не найти такую же чокнутую заучку? Ходили бы вместе по музеям…Так нет же…
– Эдик, ты этого точно хочешь?
– Ч-что?
– Точно, говорю, хочешь встречаться? Потому что если ты согласился на это только по той причине, что этого хотят наши мамы, то не стоит и начинать…
– Нет-нет, что ты! Я этого хочу!
Блин, вот засада.
– Ладно, до вечера, – я совсем сникла.
– Пока! – а Эдуард наоборот, прям как петух в курятнике, взбодрился, так сказать.
Я села на троллейбус и потелепалась на работу к Васе. Трудилась она в салоне красоты администратором два через два. Как-то я ее спросила, нравится ли ей такая нудная и малооплачиваемая работа. На что она ответила: «Зато у меня бесплатный маникюр, загар, макияж, стрижка и на работе я читаю журналы «Космо», а не свожу дебит с кредитом».
Мою работу она считала дебильной, это я вам цитирую, на которой работают только отсталые. А по поводу своей маленькой зарплаты она не огорчалась, ибо верила в своего мужа и его шефа, который ему обещал повысить премиальную часть.
Короче, доехала я к ней совсем…печальная.
– Оо-о-о-о, ну что за вид??? Вроде бы и в юбке, а глаза, как у двортерьера побитого.
Я зашла за стойку администратора и упала на кожаный стульчик.
– Васька, я согласилась на несколько свиданий с Эдуардом, первое уже сегодня…
– А…о…прости, ЧЁ ТЫ СКАЗАЛА?
Васька сидела на более высоком стуле по типу барного, и лицезрела на меня свысока. Чтоб лучше понять чего я несу, она придвинулась попой на самый его краешек, а каблуком зацепилась за перекладину ниже.
– Вась, это фигня…Вась, я хочу заняться сексом с моим инструктором, которому …около сорока лет точно…
Дальше я ничего сказать не успела, потому что Васька взметнула руки к лицу, чтоб схватить себя за щеки. В это время ее задниц…попа соскользнула со стула, а каблуки так и были зацеплены за перекладину. Короче, вся это семидесятикилограммовая тушка с визгом и криком, призывающим такую-то мать, упала на меня. Я, глядя, как на меня падает орущее оно, завизжала тоже. Короче, спустя три секунды, холл салона был полон людей: маникюрши, визажисты, парикмахеры…даже прибежала какая-то тетя с зеленой жижей на лице. Видимо ей процедуру делали…
Васька довольно быстро пришла в себя, тщательно проверив каблуки на наличие сломанного супинатора. Разогнала всех по местам, правда все долго над ней похихикивали.
– Так, а теперь давай с самого начала, с чувством, с толком, с расстановкой…И начни с Эдуарда.
Ну, я и начала! Я поведала всю эту историю дурацкую, о беседе с мамой по возращении домой, о нашей договоренности.
– Фу, ну эт фигня-я-я-я, пару раз сходишь нахаляву в кино, мороженки поешь, а потом маме скажешь, извиняйте, не судьба, сердцу не прикажешь, или как там. И все будет ок.
– Да если б в кино, вот сегодня мы идем в музей…
Васька долго на меня смотрела, а потом начала гоготать во всю…во весь рот.
– Чё ржешь-то? – обиделась я.
– А ты тоже дурра, – проговорила она сквозь смех, – на кой хрен соглашаешься идти в музей? Мне могла сказать чтоль, типа, не хочу в музей. Хочу в кино. Или, давай погулемя по городу. Он же тебе как вгрызется в ухо, в этом музее, и будешь слушать обо всех…
– О каких таких всех?
– О таких….начиная с Рюриковичей и заканчивая Романовыми…
– А ты умная что ли? – огрызнулсь я, понимая, что Васька права.
– Нет, на этом мои познания в истории заканчиваются. Но у тебя еще все шансы отмазаться от похода в музей. Набери его номер и скажи, что подумала, вон какая погда чудодейственная…
– Какая она там чудодейственная? Блин…Там пасмурно и вроде как дождь хочет пойти…
– Вот и хорошо! Начнете гулять, а тут дождь, ну вы раз!
– Чего раз?
– Раз! И по домам! Санька, пойми, нельзя тебе с ним в музей. Это его стихия. Он тебе там всю плешь прожрет!
– Да понятно! Ладно, сейчас позвоню…
– Не, давай-ка теперь про инструктора сорока лет!
– Нет, позвоню сначала, а то там, в музее, какие-то ботаники собрались из-за нас задерживаться на работе…
– А-а-а-а, ну тогда звони.
Я набрала номер Эдика.
– Александра, мне неудобно говорить сейчас, что-то срочное? – ой, а голос-то, голос какой занятой…аж тошнит.
– Эдик, давай лучше на улице погуляем, мне что-то не хочется в музей…
Я вообще-то хотела сказать помягче…но уж извиняйте, как получилось…
– Хмм-м-м…Я тебе перезвоню….
Я нажала отбой. Васька в это время налила нам чайку и достала из-под груды журналов шоколадку.
– Нычка, – объяснила она, – то все сжирают.
– Поняла.
– Давай, рассказывай.
Я сбивчиво рассказывала о своих эмоциях, касательно Матвея Николаевича.
Местами краснела, бледнела, в оконцове Васька сказала:
– Короче, займись с ним сексом и успокойся. Я понимаю, что у тебя сейчас стадия влюбленности, когда веришь в то, что у вас что-то случится, а когда случается, веришь, что это навеки вечные…Не хочу тебя огорчать, но мое мнение…У вас все равно что-нибудь будет, ведь ты этого хочешь. Значит постель обеспечена, он тебе намекнул, что не против с тобой кое-чем заняться, ты ответила согласием. С этим проблем не вижу. Все равно это будет. День-два, ну, может, три. А вот по поводу продолжительности отношений и их качества я сомневаюсь.
Я грустно смотрела на нее.
– Саш, подумай сама. Он взрослый мужчина. Разведен. Второй раз не женился, как я поняла из твоих розовых соплей. Значит в нем какой-то подвох…
– Сама ты подвох! А вот в фильме «Москва слезам не верит» Гоша…
– Ну, совсем плохая??? Ты мне тут еще про Золушку расскажи или про принца заколдованного…Саш, у него сын взрослый, понимаешь? Он будет ему помогать, учить, уверена, дети ему явно больше не нужны, зачем? А тебе нужны! Ну…пока нет, но потом будут нужны! Вот тебе и тема для расставания. Но это при условии, что вы будете долго встречаться, и дойдет дело до темы детей.
Я совсем повесила голову.
– А о родителях ты подумала? Об их реакции, когда ты папу с ровесником познакомишь? Хотя, это опять же при условии, что все зайдет далеко! А…ты прости, конечно, а как у него дело с фигурой обстоит? Сорок лет ведь не двадцать…
– Да иди ты нафиг, Васька! – я распсиховалась, – У него все отлично, и с фигурой, и с лицом, и с губами, и с глазами. Нравится он мне, понятно?
– Да ты видела его два раза в жизни!
– Ну и что? Я ж не в ЗАГС с ним собралась идти! Я просто пришла и рассказала, что он мне нравится! Между прочим, я всегда так делаю, и ты никогда так не реагировала, будто я совсем с катушек съехала.
– Просто раньше ты мне рассказывала о парнях, что вполне естественно, но…мужчина…Саш, переспи с ним, и успокойся. Хотя нет, не так. Переспи с ним, а там само все устаканится. Ты ж не знаешь, как он живет и что из себя представляет.
– Ты права…, – я тяжко вздохнула, – а у тебя больше нет шоколада?
Мы поболтали еще минут тридцать. Я стала собираться домой. Пока шла на остановку, думала, чего это на меня нашло? Ну влечение, ну понравился он мне…Но с чего это меня одолели мысли о белее серьезных отношениях после двух встреч??? Смешноо-о-о-о…Да у него же наверняка есть какая-нибудь женщина его возраста, с которой они…встречаются, или живут вместе. Не может же быть, чтоб он был одинок?…Или может?
