Камера продолжала приближаться, медленно, со вкусом извращенного садиста, коим и был создатель этой дряни, демонстрируя щупальце из окна и, почему-то, крупным планом запертую дверь. Нет... я знала, почему. Сейчас оттуда точно что-то выскочит!
Раздалось рычание, тут же подхваченное кладбищенским эхом. Чавкание. Камера замерла...
И тут дверь как распахнется! А оттуда как выскочит непонятное, жутчайшее нечто, оно оскалилось и... разорвало на две половинки державшего в лапах человека. Кровь плеснула на экран, щедро сдобренная ошметками кишков и внутренностей.
Я отпрянула назад от этого ужаса, крик комом застрял в горле. Не вздохнуть, не выдохнуть.
Из этого месива под вновь затянувшуюся музыку сложилось название фильма.
Передернулась и отчаянно закашлялась. Завтрак очень неохотно опустился обратно в желудок, но грозил - еще одна подобная сцена, и он точно выплеснется наружу.
Жуткая картинка на экране сменилась вполне безобидной пасторальной: домик возле ручья, утопающий в высокой траве, небо с легкими облаками...
Мамочки... нет, не извращенный садист снимал - а псих, самый натуральный, буйный и опасный для общества!
Как ни странно, дальше меня затянуло. Происходящее было вполне безобидным - симпатичная, а по другому и быть не могло, девушка, ее жизнь: школа, подработка по вечерам, встреча с друзьями... Да-да, все это затуманило мозги, и я забыла, что, собственно, жутик смотрю. Напоминание было, хм, неожиданным. Немного страшным, но больше - тошнотворным. Друга героини, когда парочка шла по темной улице, выстрелившее из кустов склизкое щупальце сцапало за ногу и утащило. Ночь разорвал пронзительный мужской крик, и на остолбеневшую героиню полился дождь из крови и перемолотых в кашу внутренностей... они шлепались на землю с мерзким хлюпаньем. Героиня заорала, и ее крик подхватили пол зала. Я молчала и прижимала ладонь ко рту.
Дальше... а что дальше? Такой "дождик" повторился дома у героини, когда та открыла входную дверь. Опять щупальце. Опять утащило дико орущих людей, которые, кажется, были родителями девушки. А потом ее окатило все тем же кровавым "дождиком". Более обильным. С более четкими деталями, услужливо преподнесенными камерой.
Это была последняя капля. Больше терпеть вот это я не могу! Плевать, что Ленка обидится, плевать, что обо мне подумает Леша - главное, уйти отсюда. Желательно на улицу: подышать свежим воздухом и забыть увиденное как страшный сон.
Подхватив со спинки кресла куртку, буквально полетела к светящемуся в темноте значку с надписью "выход". Просто на экране опять кого-то с криками и тошнотворными звуками разрывали на куски. Дверью чуть не сбила приникавшую в щелке девушку-контролерщицу, чем заслужила ее недовольный взгляд. Вторая смотрела на меня с кривой ухмылкой и пренебрежением во взгляде. Да чихать я хотела на твое отношение! Захлопнувшаяся дверь погасила чересчур громкие, противные звуки и меня окружила относительная тишина. Тихий и далекий гомон людей, легкая музыка, раздающаяся у барной стойки... какое же наслаждение для нервов и истерзанных барабанных перепонок.
Глубоко вдохнула, выдохнула, по примеру Ленки - та всегда подобным образом успокаивалась - приходя в себя. Только ноги сильно дрожали, нормально идти не совсем получалось, и я решила немного посидеть на одном из мягкий диванчиков перед баром. Вот перестанут трястись - выйду на улицу, и там буду ждать Ленку, чтоб ей не кашлялось, и предателя-Лешу. Если к первой я ничего не чувствовала - невозможно на этого человека обижаться, то к последнему - здоровое недовольство. Вот ему-то я все-е выскажу, как только наедине останемся!
Я села на первый же диванчик, опасливо покосившись в окно. Оно заменяло одну из стен и открывало вид на тающий в приближающихся сумерках город... Красиво. Правда, очень красиво. Люблю высоту, особенно смотреть с вышины на что-нибудь. Как сейчас.
Ноги вытянула под столиком и растеклась по кожаной обивке.
"Ты узнаешь его из тысячи" - кажется, так пели когда-то популярные "Корни". Только приближающегося человека я узнаю не по "глазам, голосу и чему-то там еще", а по четким шагам. Не знаю, почему для меня его шаги были какими-то особенными, выделяющимися даже среди топота толпы... Честно, не знаю. Но могу подозревать, что каждая влюбленная девушка легко узнает своего любимого.
Диван немного просел и скрипнул.
- Как ты?
Я повернулась. Вздохнула. Посмотрела на парня, постаравшись вложить во взгляд все клокотавшее внутри возмущение.
- А ты как думаешь? - ответила вопросом на вопрос. - Я терпеть не могу ужастики.
Парень прищурил блеснувшие лукавизной глаза, в свете здешних ламп ставшие ярко-ярко зелеными. Такого цвета обычно молодая трава, на сколько помню из детства.
- Я это уже понял. - И усмехнулся с непонятным выражением. В последнее время я все чаще не могу прочесть на его лице некоторые эмоции, как не могу понять, какой смысл в себе несут усмешки. Но в этот раз показалось, что парень откровенно потешается, и это заставило возмущение всколыхнуться сильнее.
- Мог бы и раньше понять!
- По твоему развившемуся косоглазию? - продолжал усмехаться тот, откинув голову на сидение. Волнистые волосы живописно рассыпались по серо-синей обивке, пара прядей легла на лицо.
Я поперхнулась и отвела взгляд.
- Да ну тебя, - проворчала. Когда он рядом, невозможно долго злиться и возмущаться. На расстоянии - пожалуйста, сколько угодно, но не вблизи. А я пока не хотела сдаваться, нужно сохранить возмущение до общаги, где я устрою предателю маленький "сюрприз". Приду и... и... возьму и что-нибудь пересолю! - пришла в голову прекрасная идея. На большее все равно не хватит духу и решимости. Да элементарно рука не поднимется причинить весомый вред дорогому человеку.
Ну и его тоже! Хочу успокоиться, но какой покой рядом с ним?
- Будешь пить?
Я немного удивилась предложению, но покачала головой. Во-первых, даже ребенок знает, какая в таких местах наценка. Во-вторых, просто не хотелось.
Решительно встала, с сожалением бросив последний взгляд на такой мягкий диван - специально, что ли, их делают такими удобными, чтобы людям не хотелось уходить? - и пошла к эскалаторам. Знакомый топот быстро нагнал меня.
- Куда идешь? - полюбопытствовал парень.
- Воздухом подышать, - кратко ответила я, рассматривая противоположную витрину дискового магазина. Узнала героя, нарисованного на одном плакате и облегченно выдохнула. Этим героем с месяц назад трясла у меня перед носом Ленка и, закатывая глаза, объясняла, как он хорош и как прекрасна игра, которая выйдет после нового года и которую она ждет последние три года. Если бы осталась - провела дополнительный час, тупо рассматривая обложки, пока эта любительница боевичков купит все, что захочет. Одним диском она никогда не ограничивалась.
Но ура! Поход за дисками отменяется!.. только на сегодня. Завтра, уверена, она точно потащит меня за своей драгоценной игрой.
На полпути к эскалатору Леша тронул мою руку, заставляя остановиться.
- Пойдем. - Он тряхнул кудрявой головой в сторону полупрозрачных дверец с размашистой надписью "Служебные помещения". Точно, именно туда мы затащили Ленку и потом успокаивали разбушевавшуюся девушку.
- Зачем? - непонимающе нахмурилась.
Ай-яй-яй, бить меня нужно за такие неприличные мысли! Нет, правда, я же приличная девушка, а Леша совсем не такой! Стало мучительно стыдно и, кажется, я покраснела.
Все-все-все, выбросить их всех из головы!
Парень насмешливо усмехнулся, словно прочитал все мои мысли.
- Воздухом дышать! Пойдем. - Он потянул меня в сторону дверей. Настойчиво, но мягко - как умел делать только он. Вырваться? Не получилось бы, за три с лишним месяца я заметила у Леши одну особенность - хорошую или нет, не знаю, - если этот парень чего-то хочет, он делает все, чтобы обрести желаемое. Сопротивляться, просить чего-то не делать, не идти - да бесполезно. Леша только улыбнется, но сделает все так, как он и только он хочет. Примеры были, и достаточно. Вот поэтому я и вошла за ним в уже знакомый коридор, разве что только оглянувшись - вдруг охрана поблизости? Но нет, повезло.
