Они направились дальше по дорожке, мимо разбитой фары зонда и мимо деревьев, и их взорам предстал грузовик. Это был средний вездеход, выкрашенный голубой краской, без всяких опознавательных знаков. И стоял он на искусственной насыпи на одном из склонов парка. Если из музея выходить через погрузочную платформу, то из-за зонда его не было видно.
Апфел несколько раз стукнул в дверь вездехода и, когда она открылась изнутри, пригласил их забираться. Фальк последовал за ним. Клиш, ухватившись за дверную раму, поставила ногу на откидную ступеньку и тоже забралась внутрь, тяжело дыша после небольшой прогулки.
Внутри вездеход был хорошо освещен. Грузовой модуль отделан матово-белой амортизирующей резиной, наносившейся путем напыления. В нее были встроены приборные панели. Все приборы светились и работали. В дальней части этого пространства, ближе к кабине, стояло нечто похожее на рабочее место зубного врача — медицинские инструменты и многоточечные измерительные приборы на подставках и держателях, прикрепленное к полу кресло с откидной спинкой под регулируемыми лампами.
Внутри их ждали трое: симпатичный молодой человек в рабочем комбинезоне, женщина среднего возраста, похожая на сельского ветврача, и тот самый непримечательный на вид мужчина, которого Фальк уже несколько раз встречал в компании Клиш, а впервые — в «Хаятте».
— Он же сотрудник отдела логистики АП, — заметил Фальк.
— Да, — подтвердил Апфел.
— Тревога?
— Это просто его источник средств к существованию, — успокоил Апфел. — Нам нужны люди, занимающие в том числе и ключевые посты. Но кандидатуры мы отбираем тщательно.
— И вы спокойно относитесь к тому, что он так отзывается о вас? — поинтересовался Фальк у мужчины с непримечательной внешностью.
— Я знаю, что делаю, — ответил мужчин без особых эмоций. — Я не согласен с позицией ОО или АП и таким образом выражаю свой протест.
— Это Эйуб, это Андервуд, — представил Апфел молодого человека и женщину.
Парень широко улыбнулся и протянул Фальку руку. Тот пожал ее.
— Хотелось бы, чтоб вы сели в это кресло, — заговорила женщина по имени Андервуд. Симпатичное, но обветренное лицо человека, которому довелось провести много времени на открытом воздухе. Красивые светлые волосы. Простая и функциональная одежда.
— Нас только что познакомили, — напомнил Фальк.
— Андервуд — одна из моих консультантов-медиков, — пояснил Апфел. — Она обследует ваше состояние здоровья. Базовое карантинное свидетельство. Мы не можем идти с вами дальше, пока не убедимся, что для нашей операции нет никакого — даже скрытого — риска.
— Вы не говорили мне ни про «дальше», ни что это за операция, — заметил Фальк.
— И не скажу, пока не будет уверенность, что вы дееспособны, — заявил Апфел, — во избежание потери вашего и нашего времени. И если вдруг случится, что вы нам не подходите, то чем меньше вы знаете, тем меньший груз окажется на ваших плечах.
— Но вы уже многое рассказали мне, — возразил Фальк.
— Он только начал рассказывать, — проговорила Клиш.
Она сморкалась в бумажный носовой платок. Фальк увидел, что ее щеки опять покраснели. Она снова тихонько плакала. Она не прошла тест. Теперь он понял это. Она была в списке Апфела и не прошла по медицинским показаниям. Вот почему она так расстроилась. И вот почему она привлекла его.
В то же время ощущалась напряженность. Он был уверен, что время поджимает. Что-то провернуло часы вперед, съело все отпущенное на проведение операции время и даже вышло за его границы.
Фальк позволил Андервуд подвести себя к креслу. По ее указанию он отстегнул сэлф, снял плащ и рубашку и сел на сиденье под лампами. Пластиковая обивка холодила спину. Вдруг он как-то резко ощутил, какой белой и впалой выглядит его грудь и какие костлявые у него руки.
— Вы пользуетесь драйвером? — поинтересовалась Андервуд, доставая тампоны из стержня.
— Да. Много приходится путешествовать по работе.
Андервуд взяла на анализ слюну и эпителий кожи, затем немного крови и поводила над ним разными бесконтактными сканирующими приборами. Она задавала вопросы о здоровье, питании и что-то записала в свой планшет.
— Это из-за Леттса? — спросил Фальк Апфела через плечо.
— Что вы имеете в виду?
— Взрыв прошлой ночью в Леттсе. Он заставляет вас торопиться.
— Наше окошко уже в значительной мере закрылось, — произнес неприметный человек.
— Что случилось в Леттсе? — спросил Фальк.
Клиш и молодой человек одновременно взглянули на Апфела. Тот кивнул парню.
— В Леттсе находился не внесенный в списки операционный центр ВУАП, — проговорил Эйуб. — Стратегический. Специальная база. Дорогостоящее оборудование. Мы считаем, что Блок уничтожил его каким-то оружием класса «земля-земля».
— Они позволили себе сбросить радиоуправляемую бомбу на спецбазу ВУАП?
— Вы видели размеры воронки? — спросил Апфел. — Их радиоуправляемая бомба задела и ближайшие окрестности.
— Зачем? — удивился Фальк.
— Наиболее вероятное предположение, — ответил Апфел, — ВУАП что-то обнаружила. Может быть, информацию. В Центре на спецбазе ее должны были обработать или извлечь. А Блок не хотел делиться этой информацией. — Он посмотрел на Андервуд. — Как там?
— Жду еще несколько результатов, — ответила она, — и меня беспокоит следующее. Во-первых, плотность костей. Почечная функция. Есть и еще кое-что. Жаль, нет хотя бы недели, а лучше двух, чтобы обследовать его и…
— Времени нет, — произнес Апфел.
— Ну, тогда, исходя из полученных данных, он практически здоров.
— Спасибо за блистательную рекомендацию, — отозвался Фальк.
— Можете надеть рубашку, — сказала Андервуд.
— Я подхожу? — поинтересовался Фальк.
— Мы еще подумаем об этом, — ответил Апфел.
— Расскажите мне о предстоящей операции.
— Вам приходилось видеть резервуар «Юнг»? — спросил Эйуб.
— Что, простите?
— Резервуар «Юнг», — сказал Апфел. — Это теоретическая концепция.
— Забавно, но мне как-то нечасто приходилось встречаться с чем-либо подобным.
— Это теоретическая концепция повсюду за пределами отдела актуализации «ГЕО», — сказал Эйуб. — Технология, скорее, даже гипотетическая. Основана на передовой технологии телеприсутствия, разработанной «ГЕО» и раскрученной еще в начале развития Поселения. Мы слегка усовершенствовали сенсорную часть этой системы, потратив на это около десяти лет. Также мы переориентировали оборудование, разработанное для помощи радиоуправляемому зонду в крайне враждебной среде.
— А результат? — спросил Фальк. — Можно увидеть, что происходит на значительном расстоянии?
— Типа того, — отозвался Эйуб.
Фальк встал, накинул рубашку и подсоединил сэлф. Затем он застегнул пуговицы и заправил рубашку в брюки, все это время не сводя взгляда с Апфела.
— Так что, Бари? — произнес он. — Ты предлагаешь несанкционированно подключиться к защищенному военному каналу, чтобы я посмотрел на бритую голову какого-нибудь бедолаги-вуаповца за сотни миль отсюда? Я видел такое дерьмо и раньше. Эту вашу инновацию. Качество передачи обычно жуткое, да и ракурс паршивый. Всегда смотришь не на то, что надо. Нет, мне такое правда неинтересно. И на мой взгляд, ни одно приличное новостное агентство не возьмет материал, добытый таким способом, если вам не удастся случайно раскопать что-нибудь выдающееся. Но такое, я уверен, в новостях показывать не станут. Я хочу сказать, вам откажут, сославшись на те самые солидные причины, по которым вы и хотели бы, чтобы ваш материал взяли. Шестьдесят секунд эксклюзивной записи взрыва на камеру они купят. А такой материал покупать не станут.
— Я знаю, — сказал Апфел. — Но это не пиратский материал, добытый путем подглядывания в дурацкие специальные очки.
— Правда?
— Фальк, это устройство позволяет тебе самому видеть их глазами, — проговорила Клиш. — Оно позволяет тебе быть кем-то из них. Находиться внутри чьей-либо фрикинг-си головы.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
