Утром Петр Леонидович позвонил Даше и предложил подвезти до работы, и она скромно отказывалась, понимая, что ее любовь к нему хочет передышки. Потом все случалось самым естественным образом.

А тем временем Стас и Мэгги истязали друг друга, доводя до изнеможения, и Мэгги много пила и кололась тайком от Стаса, что он однажды обнаружил.

Вышел не очень приятный разговор, и Стас сказал, что бросит ее, если она это не прекратит. Он не знал, что она не бросит это привычное для нее занятие. Это уже стало смыслом ее жизни. Она тщательно скрывала свою зависимость, зная, что никакой секс не мог ей принести уже той радости, которую она находила в наркотиках. Она изводила себя, не думая ни о чем, ни о будущем, ни о детях.

Она не думала о том, что обречена, и отдавалась этой пагубной страсти без оглядки. Никто из ее знакомых, об этом не знал, и никто не мог, ей сказать слов предостережения. Никто не мог, предложить ей лечиться. Она бы от этого отказалась, и поэтому избегала откровенных разговоров.

Первым человеком, узнавшем об этой ее привычке, был Стас, и она его возненавидела за это. Ей казалось раньше, что она особенная, необычная, привлекательная. Стас теперь разрушал ее упреками и разоблачениями, говоря ей в лицо самые отвратительные вещи, которые мог придумать, и не из-за заботы о ней, а из-за ненависти, толкая ее все ближе к краю пропасти.

То, что он о ней узнал, давало ему право на это и развязывало руки, и он, не имея силы воли уйти от Мэгги , использовал свое знание против нее, не щадя ее, загоняя словесно в угол, и однажды Мэгги сломалась. У нее началась депрессия, и у нее в голове стали появляться мысли о смерти.

Жизнь потеряла всякий смысл для нее - оставалось тело полностью лишенное души,которая умерла уже. С этим Мэгги никак не могла справиться. Иногда она словесно призывала смерть, но та не шла к ней, и тогда Мэгги решила, что сама уйдет, и, когда не было Стаса, она приняла смертельную дозу. Стас обнаружил ее тело, вызвал милицию и врачей, и через неделю все вообще забыла о существовании Мэгги.

Предусмотрительный Стас оформил завещание и стал богатым человеком, независимым и свободным. Он должен был поделиться с мужем, так как у того была обязательная доля.

Стас приехал в офис Петра Леонидовича. Даша была беременна – они уже давно жили с Петром Леонидовичем. Стас понял ситуацию, и все равно он чувствовал, что Даша та единственная женщина, которая ему послана судьбой, и комок подступил к горлу, когда он увидел, как Петр Леонидович гладит ее по руке. Он бунтовал внутри – ведь они еще с Дашей не разведены, и он неожиданно для себя сказал:

– Даша, давай попробуем начать жизнь сначала, ведь я тебя люблю!

В этот момент голос его дрогнул, и он отвернулся, скрывая слезы, которые навертывались на глаза.

– Молодой человек, - вмешался Петр Леонидович.

- Не мне вам объяснять, что нельзя два раза входить в одну реку. Мы с Дашей сразу поженимся, как только ваш развод будет оформлен. Просьба к вам не затягивать с этим.

Стас вышел, не до конца понимая, что произошло.

51

Владимир, когда узнал о беременности Эли, подумал, что она ждет их общего ребенка. Он был счастлив, стал больше зарабатывать, и ему казалось, что все в их совместной жизни налаживается. Но постепенно все больше и больше он стал замечать, что Эля при обсуждении каких-то тем не спорит с ним, как раньше, а соглашается, не желая с ним общаться.

Она получила приглашение от своей дальней родственницы навестить ее и даже оформила загранпаспорт. Владимир чувствовал, что у Эли есть какая-то другая, не связанная с ним жизнь, и в этой другой жизни Эли он, Владимир, не участвовал.

Эля родила мальчика и назвала Леонидом. Ни разу Петр Леонидович не позвонил. Эля жила с Владимиром, растила сына, и это ее устраивало.

Столько людей живут вместе, и не знают всей жизни близких им. Иногда что-то открывается, и тогда происходят ссоры, переходящие в привычку, занимая навсегда главное место в жизни

Иногда, одна ссора и разоблачение разводят людей, рушатся семьи, делится имущество - одна претензия переходит в другую, и клубок однажды разматывается, ставя людей на разных концах нити, когда-то их связавшей.

В душе остаются воспоминания, сначала неприятные, а по мере удаления от них, все негативное уходит и остается запутанный рассказ о сложных прошлых отношениях.

Эля по-прежнему занималась извозом. Лица людей, их рассказы наполняли ее собственную жизнь впечатлениями. Как-то ее остановил мужчина, который показался ей знакомым, и когда он сел рядом, она поняла, что это Стас.

– Господи, сколько лет, сколько зим, – сказала Эля, оглядывая этого интересного, хорошо одетого мужчину.

– Эля, а что ты… – Стас показал на руль.

– Да, и уже много лет. А ты что, где? – Она видела перед собой человека из той жизни, о которой мечтала, и этим человеком был Стас.

– Понимаешь, все очень другое. Вот и ты тут, – сказал Стас, с интересом оглядывая приятельницу друга. – А что Владимир?

– Все нормально. Работает.

– Где вы живете?

– Там же. А Даша?

– Целая история. Развелись. Вышла замуж за мужа моей подруги-иностранки. Он русский и зовут, кажется, Петр Леонидович. Живут то здесь, то за границей. Он очень богатый. Я тоже не бедный.

– А где подруга?

– Она умерла. – Стас не хотел вспоминать подробности. Он радовался, что произвел на Элю сильное впечатление. А он действительно ей понравился, раз он из той жизни, но что-то мешало ей поверить до конца, что Стас крутой. Она вспомнила, какой он был, и сразу все представилось по-другому. И тут, сама не зная почему, она стала врать и одновременно откровенничать.

– Мы ведь с Володей давно живем как чужие. Что-то сломалось. Я вот работаю, но знаешь, скажу честно, все бы бросила и ушла, куда глаза глядят.

Стас почувствовал, что его хотят зацепить, но сидел и слушал.

– Были у меня и крутые мужики, но все что-то не то. Вот и живу по инерции, день ото дня, а радости все нет.

Стас остановил ее:

– Вот тебе моя визитка. Если что, звони, заходи, – и вышел.

Весь оставшийся день не выходил из головы Стас. «Он совсем другой и свободный как будто». Визитку посмотрела: «Гендиректор…» – «Да, круто».

Эля была из той нередкой породы женщин, для которых присутствие около нее мужчины было обязательным, и если случилось, что она сошлась с Владимиром, которого не любила и страдала, то это именно потому и могло продолжаться из-за ее зависимости от мужчины вообще.

И сейчас она, понимая, что ее все не устраивает в жизни с Владимиром, что она его не любит, что она могла бы остаться одна и жить в ожидании лучшего варианта, но этого не случалось именно потому, что она знала себя, и оставаться одной ей было бы тяжело и невозможно.

Именно поэтому она все терпела и вида не показывала, что она чем-то недовольна, и она даже боялась, что Владимир это сам поймет и ее бросит. Она скрывала свои далеко идущие планы под общим равнодушием и спокойствием. И только когда она оставалась одна, ЗАВИСТЬ во всей ее неприглядности наваливалась на нее и грызла ее душу, оставляя незаживающие раны. 29.5.12.

С ней Эля в силу своей натуры не могла бороться, потому что она была ее частью и занимала сейчас главное место в ее душе, подавляя другие качества своей агрессивностью. Это видно было по лицу Эли, всегда недовольному и кислому. И люди, которые ее видели впервые, отмечали про себя, какое злое у нее лицо. Потом привыкаешь к выражению конкретного лица, но в первый момент видны достоинства и недостатки.

52

Злые и завистливые люди не знают про себя, что они такие. Они не могут этого знать по той простой причине, что это их естественное качество – ведь не может же человек себе сказать «Я завистливый», зная, что это что-то плохое. И даже когда он завидует, он этого не знает, потому что он такой. Его натура придумывает всякие способы, чтобы скрыть это. ЗАВИСТЬ отпугивает, но завистник долго может скрываться под совершенно другой маской.