— Постойте, постойте, — снова протрещал голос по каналу общей связи. — Говорит Красный Пять. Я тоже что-то вижу.
Навигатор Красного Пять был лучшим во всем эскадроне. Он не позволил бы своему капитану гоняться за тенями.
— Очень малые линейные размеры, — продолжал пилот. — Возможно, это только мусор. Но он что-то излучает. Вероятно, это спутник каких-нибудь преступников или…
Кратко протрещала статика, и все смолкло.
— Красный Пять? — Голос командира прозвучал напряженно, он словно обвинял пилота за исчезновение. — Красный Пять, отвечай.
Кин-Сяо почти рефлекторно переключил корабельные системы в состояние боевой готовности:
— Корген, дай мне цель. Ловред, по моему сигналу переходим на скорость перехвата.
Где-то на корме Ловред, бортмеханик корабля, принялся готовить двигатели «Скапулы» к резкому переходу на скорость перехвата.
— Красный Пять пропал с карты, — с неподобающим спокойствием произнесла Шасс из навигаторской рубки, расположенной под кокпитом.
— Визуальный контакт! — прокричал голос по общему каналу. — Я виж…
— Синий Десять исчез, — произнесла Шасс.
— Цели, Корген, мне нужны цели! Эй, на шкафуте, вы зарядили?
— Первый готов, — ответил в одном ухе голос стрелка, отвечавшего за импульсные батареи правого борта.
— Второй готов, — отозвался в другом ухе стрелок левого борта.
— Ничего не вижу, — сказала Шасс. — Только обломки Красного Пять.
Наступила пугающая заминка. Пилоты забормотали по всем каналам, а голос командира пытался прорезаться сквозь их болтовню и организовать необходимый порядок выслеживания в то время, как «Скапулы» исчезали одна за другой.
— Постой, — произнесла Шасс. — Красный Пять движется.
— Огонь! Полная мощь! — проревел Кин-Сяо, и истребитель дернулся, точно вставшая на дыбы лошадь.
Корген выпустил половину ракет мерцающим потоком по направлению к тому, что на сканерах казалось обломками Красного Пять. Но сейчас эти «обломки» неслись к Красному Семь Кин-Сяо куда быстрее, чем была его собственная скорость перехвата.
Наконец он увидел это. Корабль проступил из бархатной черноты космоса: серебряный дротик, сопровождаемый россыпью звезд. По нему, точно по ртути, пробежала рябь. Судно изменило свою форму и стало шире. С передней линии раскинувшихся крыльев сорвались потоки чистого лазерного огня.
Красный Семь задергался, и Кин-Сяо понял, что корпус пробит. Система искусственной гравитации вышла из строя, и пилота прижало к боку кресла.
— Рассчитаться! Доложить о повреждениях!
— Навигатор, все в порядке, — сказала Шасс.
— Бортмеханик, все в порядке.
— Артиллерия, все в порядке.
— Бортовые орудия? Бортовые орудия, ответьте! — Кин-Сяо понял, что кричит.
Серебряный росчерк пронесся мимо, оставляя в черноте космоса ослепительный след.
— Удар пришелся по миделю, — произнес Корген. — Орудия на шкафуте потеряны.
— Вижу цель. Она движется быстрее, чем мы, и разворачивается, чтобы добить нас, — сказала Шасс.
— Корген, пускай все в ход. Малый запал. Я хочу заслониться от него.
Стрелок выпустил почти все свои ракеты в пространство, поставив их на малую дальность, чтобы они взорвались веером прямо перед «Скапулой». Между Красным Семь и нарушителем взметнулся щит из электромагнитного излучения и обломков. Этого должно было хватить, чтобы заслониться от любого нападающего, вооруженного технологиями, соответствующими уровню Империума.
Но атакующий истребитель продолжал видеть их. Он метнулся к Красному Семь и неожиданно невозможным образом замер, повиснув в пространстве прямо перед кокпитом Кин-Сяо. Острые грани, выступавшие из скопления жидкого металла, стремительно перетекали друг в друга, полностью перекраивая внешний облик корабля. Скорее всего, это судно было куда меньше «Скапулы», но его практически зеркальная поверхность сверкала столь ярко, что оно будто бы полностью закрывало обзорный экран Кин-Сяо. Темная прорезь на клиновидном носу чужака, казалось, выходила на мостик, но пилот «Скапулы» ничего не мог разглядеть внутри. Его слепил свет и отвлекало грациозное складывание в самих себя треугольных крыльев, превращавшихся в многочисленные ребристые выступы на корпусе вражеского истребителя.
Кин-Сяо задействовал двигатели обратного хода, но основные турбины все еще разгоняли его вперед с крейсерской скоростью. Слишком поздно капитан осознал свою ошибку, и «Скапула» еще какое-то время продолжала мчаться прежним курсом. Завеса обломков застучала по корпусу Красного Семь и запылала оранжевым заревом на обзорном экране.
«Скапула» закачалась в огненной буре. Кин-Сяо видел проносящиеся мимо кокпита копья чистого белого пламени. Он чувствовал, как они пробивают корпус так, словно тот сделан из бумаги. Раскатистый грохот неожиданно сменился ошеломительной тишиной, что позволило капитану предположить о взрывной декомпрессии миделя его корабля. Корген погиб, и бортмеханик, скорее всего, тоже.
Рубка наполнилась дымом и химическим зловонием горящего пластика, снизу поднимался жар. Значит, и Шасс погибла тоже, ее просто должно было кремировать внизу.
Двигатели вышли из строя, зайдясь в скрежете, прокатившемся волной по «Скапуле», и та метнулась назад, разгоняемая теперь турбинами заднего хода. Кин-Сяо увидел, как вращается в космосе вражеский истребитель, развернувшись морским скатом и извергая ослепительный поток ярких лучей.
На приборной панели не было такого тревожного сигнала, который бы сейчас не горел. Кин-Сяо понимал, что ему предстоит погибнуть, но визг сирен и рев пламени словно глушили всякую панику. Капитан надавил большим пальцем на кнопку, переключающую орудия на ручное управление огнем, и спаренные гатлинги, установленные под носом «Скапулы», начали стрелять. Пусть они не могли попасть по врагу и им даже не хватало необходимой дальности, но Кин-Сяо собирался умереть сражаясь.
Тревожные огоньки отчаянно замигали. Один из них подавала спасательная капсула, которой Кин-Сяо подумывал воспользоваться, если придется оставить «Скапулу». Жар под ногами становился почти невыносимым, из приборных панелей вырывались язычки пламени. Обзорный экран начал темнеть.
По серебряным крыльям вновь прошла рябь, и вражеский истребитель закрутился вокруг своей оси. В передней его грани открылись два темных глаза. Серебряные молнии вырвались из отверстий и, пронзив кокпит Красного Семь, разорвали «Скапулу», разлетевшуюся во вспышке огня.
Пульт управления бурлил под руками Сарпедона, когда он стрелял из основных орудий истребителя, оставляя рваные дыры в корпусе изувеченного судна, находившегося прямо перед ним.
Холодный жидкий металл просачивался в его латные рукавицы и соединял командора с кораблем. Достаточно было одной мысли, чтобы орудия истребителя пронзили пустоту болтами лазеров и плазмы. Вражеский корабль — один из тех, что применялись для сражений в открытом космосе, и являвшийся частью кордона, выставленного на самой спокойной границе охваченной войной зоны, — взорвался, разлетевшись соцветием обломков. Сарпедон пролетел прямо сквозь облака оставшегося на его месте мусора; жидкая поверхность его истребителя поглотила силу нескольких тысяч ударов.
Два серва все еще стояли за пультами управления полетом рядом с Сарпедоном, но контроль над оружием он взял на себя — ни один серв не мог разбираться в оружии и разрушениях так же хорошо, как космодесантник, воевавший уже более семидесяти лет.
Корабль Каррайдина шел первым и уничтожил три вражеских судна. Сарпедон только что ликвидировал еще два. Хотя «Скапулы» и причисляли к самым передовым технологиям Империума, они оказались слишком неповоротливыми по сравнению с инопланетным флотом Испивающих Души. А это свидетельствовало о том, в какую стагнацию впал Империум, — разработка новых технологий замедлилась до черепашьего шага. Вскоре ей предстояло совсем прекратиться, позволив ордам врагов пронестись по его землям, завоевывая и сжигая все на своем пути.
