Встреча в доке казалась Гэну нереальной. Он был уверен, что Тейт — женщина с крепким характером и хорошим чувством юмора; и он ни разу не видел, чтобы она вела себя так по-детски. Даже ее друг, мужчина, которого она называла то «Мэтт», то «Конвей», то «дорогой», смутился от буйности такого приветствия. Он оглядывался по сторонам, будто хотел найти кого-нибудь, кто охладит ее пыл. Но никто не пришел ему на помощь, и прошло немало времени, прежде чем Доннаси прекратила целовать его, повторяя, как рада его видеть, и сообразила представить его Гэну. Взяв правую руку юноши в свою, Конвей стал двигать ее вверх-вниз. На секунду это озадачило Гэна, но потом он вспомнил, что Тейт с Джонсом делали то же самое, когда они впервые встретились. Они считали это чем-то вроде связующего жеста. Вероятно, религиозного.

Конвей представил шкипера катамарана. Его звали Вал, и он не только признал, что является пиратом, но и представился им. Махнув Конвею, Вал сказал:

— Я знаю тебя, Гэн. Мы поспешили сюда, как только узнали, что барон Малтен исчез. Ты теперь барон Джалайл-Малтен, не так ли?

— Я тоже знаю тебя, Вал. Я Гэн Мондэрк. Баронства принадлежат мне, но я не претендую на титулы.

Тут вмешалась Тейт. Она подвинулась от Конвея поближе к Гэну:

— Он слишком скромен. Он собирается стать королем Харбундая. Сейчас мы обучаем войска трех других баронств. Когда они будут готовы, мы покажем этому клоуну Алтанару, что почем.

— Клоуну? — Гэн нахмурился. — Ты никогда не употребляла этого слова.

Доннаси запнулась.

— Оно из нашего языка. Мэтт поймет. — Она озорно улыбнулась. — Это не очень уважительное слово.

Гэн серьезно произнес:

— Тогда оно подходит для Алтанара. Клоун. — Ему понравилось, как это звучит. — Клоун Алтанар! — Затем он обратился к Валу: — Ты пришел неспроста. Невежливо с моей стороны заставлять тебя говорить о деле на берегу. Пойдемте, я провожу вас в замок. Прошу вас быть моими гостями. — Юноша легко произнес эти слова, гадая, чувствуют ли они напряжение, растущее в нем. Он пытался приписать это Тейт, доказывая себе, что просто отвечает на ее радость от встречи с другом. Это было одной из причин, но не единственной. Гэн чувствовал себя по-другому. Окружающий мир снова коснулся его чувств. Напряженно, неуверенно, но он чувствовал. Шагая по деревянной пристани, юноша слышал плеск волн и ощущал запах лодок. Небо стало теплее и глубже. Он удивился, поняв, что все это время его мысли были лишь о потере и пустоте.

Замок Малтен стоял почти у кромки воды, так что идти до ворот пришлось недолго. Они были двойными: сначала решетчатые железные створки из круглых дюймовых прутьев, а за ними шипастые балки со следами долота. Огромные лебедки поднимали их вертикально. Тяжелые цепи свисали с блоков. Гэн указал Валу на всю систему.

— Прислуга утверждает, будто замок никогда не брали приступом. Они говорят, что эти ворота еще не испытывались в деле.

Вал усмехнулся, поглаживая густую бороду:

— Это одна из тех вещей, которые мы должны обсудить, Мурдат. — Валу было приятно его удивление. — Да, я знаю твой титул. И еще кое-что. Пиратам нужны самые лучшие шпионы.

Как только они вошли в замок, Гэн послал за Класом и Эмсо. Его новое состояние требовало их присутствия. Он ускорил шаг, направляясь к пиршественному залу.

Тейт, напротив, пошла медленнее. Она хотела остаться наедине с Конвеем. Они обменивались словами, прерывая друг друга, восклицая, беря друг над другом верх и проигрывая друг другу со смехом. Они быстро оценили ситуацию. Только когда Мэтт рассказал о том, что случилось с Фолконером, а Тейт о Джонсе, они заговорили спокойнее и тише. Но радость от встречи была столь велика, что даже печальные вести не могли заглушить ее надолго. Веселье сменилось глубоким пониманием, которое само по себе было счастьем. Услышав, что Леклерк, Картер, Анспач и Бернхард целы и здоровы, Доннаси расплакалась от радости. Подождав, пока она отойдет от потрясения, Конвей продолжил разговор.

Когда Тейт описала битву у Медвежьей Лапы, он дополнил рассказ замечанием о послании, нацарапанном на шлеме, однако разговор о сражении вызвал в его глазах лукавую усмешку, а когда она попыталась выяснить, в чем дело, Мэтт лишь подмигнул и попросил проявить терпение. Потом без всяких объяснений он снова стал серьезен.

— Я много думал о Мэг Маццоли. Возможно, даже слишком много… Помнишь, она была уверена, что мы найдем здесь мирное пасторальное общество? Я рад, что она не увидела всех прелестей этого мира. — Он кивнул в сторону Гэна и Класа. — Они достаточно пасторальны, но не слишком миролюбивы.

Тейт удивилась возмущению, прозвучавшему в этой фразе.

— Эти люди делают то, что должны. Ты ведь рассказал мне, на что похож этот Алтанар. Кто-то должен ведь о нем позаботиться?

Конвей вздохнул:

— О нем мы непременно позаботимся. Поэтому мы и здесь. Но обсудим это позже. Расскажи лучше о своем новом доме. Вы все переехали сюда месяц назад?

Снова начался оживленный разговор, серьезность была позабыта.

Когда Клас и Эмсо прибыли, запыхавшись от спешки, кухонная прислуга уже расставляла еду и напитки. Пара следующих минут были посвящены вежливым представлениям и протоколу. Клас сразу перешел к делу:

— Кажется, Вал, ты больше похож на нас, чем все остальные, поэтому я спрошу тебя прямо: чего ты хочешь?

— Буду считать это комплиментом, Клас на Бейл. Думаю, мы сможем стать друзьями, а мне нужны друзья. Особенно если они считают короля Алтанара врагом.

Гэн произнес:

— Полагаю, ты знаешь, что он захватил наших жен. Так что ты попал к самым непримиримым его врагам.

Залив в глотку половину рога пива и утерев рот ладонью, Вал спокойно попросил Гэна поддержать пиратство. Его план был крайне прост. Гэн должен был время от времени предоставлять ему тихую гавань, а он, со своей стороны, первым предлагал Гэну любые товары, награбленные с оланских кораблей. Это принесет им богатство и ослабит Алтанара.

— Только тихую гавань?

Эта реплика ввергла Вала в задумчивость. Наконец он сказал:

— Еще может понадобиться неожиданный рейд. Узнав, что на его лодки нападают жители Китового Берега, Алтанар последует за нами. Мы хотим, чтобы вы покусали его за пятки отсюда, если мы попросим помощи. — Он закашлялся. — Не то чтобы вам придется делать это очень часто. Мы не просим сражаться за нас.

Гэн почувствовал прилив энергии. Вал задел его гордость.

— Под моим началом две тысячи пятьсот Волков. Мы не станем «покусывать». Вот что я предлагаю. Будь одним из нас. Я собираюсь раздавить Алтанара, а потом избавить свое племя от человека, разрушающего его. Присоединяйся ко мне. Присоединяйся к новому Харбундаю, единой нации. Больше не будет лживых союзов. Больше не будет рабства. Каждый будет волен плавать в море, если пожелает, а земля станет безопасна для всех, живущих на ней.

Вал отнесся к этому скептически.

— Ты? Свергнешь Алтанара? Его войско превосходит твое по численности самое меньшее в пять раз. Алтанар годами ослаблял Харбундай. Теперь он готов к последнему броску. И с ним воины Собаки.

Растущее возбуждение Гэна превратилось в нетерпение. Он вскочил на ноги.

— Почему мне постоянно приходится спорить? Послушай! Если мы не уничтожим его, он сам уничтожит нас! Мое племя используют, словно лучину для растопки очага. — Он отвернулся от Вала и наставил указующий перст сначала на Класа, потом на Эмсо и Тейт. — Я был глупцом. Раз Алтанар держал мое сердце, я позволил ему захватить и душу. Месяцами я находился в спячке. Лето почти кончилось. Сообщите баронам, что зимовать я буду в Оле. Сообщите, что Волки голодны и я намерен накормить их. — Юноша снова повернулся к Валу, захватив взглядом и Конвея. — Ты нужен мне. Но если придется, я выступлю без тебя. Время для разговора прошло. Ты или со мной, или нет. Никаких уловок.

Вал спокойно и прямо встретил его взгляд. Они так долго разглядывали друг друга, что остальные уже начали беспокоиться, стуча по столу и двигаясь в поисках удобного места, ослабляя неожиданно оказавшиеся тугими застежки на одежде. Вал усмехнулся. Это прозвучало как глухой раскат грома; Тейт сначала подумала, что он зарычал, и ее рука потянулась к пистолету. Бородач произнес: