— Звучит обнадеживающе, ежели вам не приснилось все это: статуэтки, проверка, спектрометр.

— А ваша жизнь не приснилась вам, Чарли? Что, если мы снимся сами себе?

— Ну, такое вообще не поддается проверке. Поэтому бог с ней, с философией. Я, знаете ли, до самого последнего момента был убежденным материалистом, хотя и посещаю, ради приличия, приход... Изредка, надо сказать, и весьма...

— Я тоже, коллега, но раньше у меня не было ни малейшей надежды на, так сказать, иное существование.

— А теперь? — с неожиданным волнением тихо спросил Макдональд.

— Может быть, я и ошибаюсь, но мне кажется... Ах, я не знаю, что мне кажется, Чарли, но я безумно дорожу возникшим предчувствием... Тенью...

— Каким предчувствием?

— Не хочется говорить. Не обижайтесь.

— Боитесь спугнуть?

— Может быть.

— Внезапно проснуться посреди привычного убожества?

— Не убожества — ада.

— Пустая игра словами?

— Нет, Чарли, мое кредо. Твердо зная, что впереди у нас только небытие, легче переносить страдания, согласитесь.

— Мы живем в аду, искупая чужие грехи, но, по счастью, наш приговор не бессрочен?

— Можно сформулировать и так.

— Банально.

— Жизнь человека вообще довольно банальна и порядком бессмысленна, вам не кажется? С бессмыслицей, кстати, так же трудно примириться, как и с собственным уничтожением. Невольно спрашиваешь себя: зачем?

— И у вас есть подходящий ответ?

— Еще несколько дней назад я бы с полной уверенностью ответил «нет», Чарли, а теперь не знаю...

— Значит, вам примерещился призрак рая, как дурачку Аббасу, соорудившему этакий, знаете ли, уютный серальчик. С Аббаса что взять? Болван, темный, полуграмотный человек. Но вы-то, вы, Бобби, понимаете, надеюсь, что эти девки умеют лишь страстно танцевать... И ничего более.

— Какие девки, Чарли? — Смит изумленно раскрыл глаза.

— Такие, — проворчал Макдональд. — Золотые, бронзовые, пропади они пропадом... Вы долго намерены здесь прохлаждаться? — спросил он, круто меняя тему. — Не пора ли в дорогу?

— Зачем?

— То есть как это зачем? — поперхнулся от возмущения Макдональд. — Да очнитесь же, наконец, Бобби! Мы потеряли бог знает сколько времени. Надо наверстывать!.. Или вы предпочитаете возвратиться?

— Возвратиться? — Смит задумчиво пожевал губами. — Пожалуй, нет. Мне бы хотелось побыть здесь немного, хотя бы из любопытства.

— Тогда собирайтесь живее! — заторопился Макдональд, обретя, наконец, привычную форму. — Где ваш бесценный Тигр?

— Но, право, Чарли, я совсем не расположен лететь куда-то сломя голову. Оно найдет нас и здесь.

— О чем это вы, Бобби? Какое «оно»?

— Право, не знаю... Однако все, что только должно случиться, не минует нас, мне так кажется... Не лучше ли тихо подождать? Мне хорошо тут, Чарли.

— Поступайте как знаете. — Макдональд не скрывал раздражения. — А я поспешу навстречу, хотя бы из любопытства, простите за плагиат!

— Зачем же так, право... Если вы настаиваете...

— Не настаиваю, — вкрадчиво поправил Макдональд. — Прошу. Мне кажется, нам не следует медлить. «Оно» торопит нас и словно бы обещает, что чем дальше, тем... — Он внезапно осекся и дернул напарника за рукав. Ветхая фланель треснула и расползлась.

— Что? — спросил было Смит, но, натолкнувшись глазами на синий, видавший виды «лендровер», поперхнулся и замолк.

Машина стояла в каких-нибудь двадцати ярдах и отбрасывала на землю геометрически четкую тень.

— Вы этого хотели? — тихо спросил приунывший Макдональд.

— Нет, не знаю... А вы?

— И я не знаю, хотя, скорее всего, виноват я... Что ж, пошли.

Приблизившись к «лендроверу», он слегка замешкался, безотчетно ища ручку передней дверцы. Замок открылся, но не сразу, а с некоторым замедлением. Так же постепенно, словно проявляясь на фотобумаге, возникли шкалы и стрелки на приборном щитке, торчащий в замке зажигания латунный ключ. Макдональд уже было собрался повернуть его, как в приспущенное окно ворвался удивленный возглас Смита.

— Но ведь это же монолит!

— Что? — не понял Макдональд.

— А то, что капот начисто приварен к корпусу, а колеса — к крыльям! — возмущенно воскликнул Смит, но сразу, словно испугавшись чего-то, виновато поправился: — Ах, нет, я, кажется, не заметил зазора... И колеса тоже...

— Так, — озабоченно выдохнул Макдональд, угадывая остальное. — Попробуйте приоткрыть капот. — Он откинулся, сосредоточенно нахмурив брови, отводя внутренним невероятным усилием мысль от проклятого автомобиля. — Что там? Что?! — нетерпеливо выкрикнул он, изо всех сил стараясь отвлечься от жестяного скрежета впереди. — Отвечайте быстрее! — потребовал, когда поднятая крышка закрыла небо.

— Ничего, — помедлив, отозвался Смит, у которого вдруг запершило в горле. — Темная пустота... То есть что-то там, кажется, прорисовывается... Воздушный фильтр, бобина, аккумулятор, но только без клемм...

— Достаточно, — устало вздохнул Макдональд и, толкнув дверцу ногой, спрыгнул на гравий. — Все равно такая   машина никогда не сможет ездить.

— Да, — угрюмо кивнул Смит. — Оно не знакомо с элементами машиностроения.

Они поняли друг друга с полуслова.

— Мы знаем обо всем слишком расплывчато, чтобы вообразить каждый винтик и каждую шайбочку, — усмехнулся Макдональд.

— Система питания, — поддакнул Смит. — Жиклеры...

— Электросхема, смазка, — уже веселее подхватил Макдональд.

— Допуски! — улыбнулся в ответ Смит. — Резьбы!

— Такое не под силу одному человеку.

— Если только он не работает в конструкторском бюро у Форда.

— Придется навьючивать яков, Бобби!

— Видно, уж так, Чарли... Пойдем по пеленгу?

— Самое верное дело, хотя я не прочь скорректировать маршрут с синьором Валенти. Они уже близко.

— Откуда вы знаете?

— Знаю.

— Это не ответ, Чарли.

— Вы не осудите меня, если я признаюсь, что поставил перед уходом «клопа»?

— «Клопа»?

— Надеюсь, вы представляете себе, что это значит?

— Микрофон для подслушивания?

— Зачем такие страсти? Всего лишь миниатюрный передатчик, Бобби, не более того. Я прикрепил его к седлу миссис Джой и поэтому знаю — разумеется, приблизительно, — где она сейчас, на тысячу миль вокруг.

— Кто вы на самом деле, Чарли? — растерянно спросил Смит, протирая очки кусочком замши.

— Это действительно имеет для вас значение? — Макдональд устало махнул рукой. — Сейчас? Здесь?

Супруги Валенти набрели на римскую виллу, когда приготовления к походу были в самом разгаре.

Анг Темба едва успевал поворачиваться, навьючивая своенравных, успевших отвыкнуть от груза животных. Угрожающе набычившись и роя копытами землю, яки упрямо пятились, всячески стремясь избавиться от ненавистных пут. Смит в который раз пожалел, что остался без погонщиков, опытных, терпеливых, до тонкостей изучивших норов лохматых прислужников Ямы.

— Не кажется ли вам, дружище, — пошутил Макдональд, — что наши сборы скорее напоминают корриду?

— Я не был в Испании, — не поддержал веселого настроя Смит.

Всю ночь его преследовали кошмары. Провалявшись почти до полудня, он все равно не выспался и раздражался теперь от каждого пустяка.

— А что вам мешало съездить хотя бы в Мексику?

— Жизнь, — односложно бросил Смит, помогая шерпу грузить ящики.

Различив дальний перезвон колокольцев, он предостерегающе поднял руку и прислушался.

— Я так думаю: это наши друзья, — как всегда, мгновенно сориентировался Макдональд. — Здесь не разминешься...

Вскоре маленький караван уже входил в гостеприимно распахнутые ворота виллы.

— Может быть, нам лучше расположиться неподалеку? — Профессор с нескрываемым удивлением разглядывал цветущий сад, жадно вдыхая горьковатую прохладу осыпавшихся пятилепестковых цветов чампы. — Жаль портить такое великолепие!