— Очень приятно, — прозвучал густой бас, до боли знакомый. — Вы настоящая звезда, Дарси.

Я обернулся и увидел тщедушного, сутулого человечка, низкого роста с цыплячьей шеей, с внешностью которого голос не вязался совсем. Черт возьми, этот тот товарищ, который живописал матом о крутом мероприятии, устроенном хозяином. Я заметил также и долговязого мужика, который видел занимающегося физзарядкой. Я обнаружил всех тех, кого успел снять, сидя на дереве. Обладатель гнусавого голоса походил на шкаф, с выбритым затылком, без предупреждения переходящим в толстую, бычью шею. Как-то не вязались они у меня с образами учёных, о которых говорил Фёдор Николаевич. Гостей позвали к столу в роскошную столовую, где был накрыт стол с тонкой фарфоровой посудой, серебряными столовыми приборами всех форм и размеров, несколько рядов бокалов для разного вина. Я немного разбираюсь в этом. Дарси посадили в центр стола, гости пожирали ее глазами. Начали приносить еду, закуски, салаты. Да, Дарси так готовить не умеет. Пусть хоть поучиться. Вдруг в голову пришла безумная идея. Мне хотелось подскочить на месте и закричать: «эврика». Пусть гости наслаждаются общением с моей женой. Мне до этого нет дела.

Когда, всех попросили покинуть стол, чтобы подготовить для десерта, я подошёл к Дарси, отвёл ее в сторонку и как можно доброжелательней прошептал:

— Дарси, мне надо кое-куда отойти. Сделай вид, что я только что вышел. Придумай что-нибудь убедительное. У меня болит голова или нечто подобное. Хорошо?

Она кивнула, в глазах появилось явное беспокойство, но я решил не разъяснять, что собрался делать. Ещё скандал устроит. Незаметно покинув толпу гостей, я поднялся в спальню. Быстро скинул надоевший мне смокинг и переоделся в джинсы и тёмную рубашку. Из окна я увидел, что двор перед особняком ярко освещён. Поэтому вылезать из спальни я не стал — это бы сразу заметили. Я прошёл в другое крыло, окна которого выходили на парк. Выбрался и отправился в гараж. Выбрав самую незаметную тачку, но более скоростную. С погашенными фарами перелетел мост и направился к окраине деревеньки. Тем же путём, что и днём залез на высокий каштан, спрыгнул вниз и оказался на дворе с каменными домиками-пещерами. Ни в одном окне не горел свет. Если моя догадка верна, мне никто не помешает.

Я выбрал самый неприметный домик, ближе к забору, обошёл его и попытался открыть окно. Оно с лёгкостью поддалось, я протиснулся внутрь. Включил потайной фонарик и начал обыскивать комнату, походившую на маленькую кухню. Здесь я ничего не нашёл. Перебрался в другое место, распахнул шкаф и замер. Настоящая удача! На вешалке, под прозрачным пластиком я увидел то, что подсознательно надеялся найти! Я похвалил себя за находчивость, почувствовав, что я приблизился к разгадке на минимальное расстояние. Серёга Новгородцев, мой соперник по материалам о нечистой силе, умрёт от зависти! Я вытащил «мыльницу», и со всех сторон запечатлел объект моих поисков. Смысла лезть в остальные дома я не видел. Но все-таки решил для пущей важности, проверить и там. Я вылез тем же путём из окна и направился к другому домику. Обошёл его со всех сторон, окошко было приоткрыто. Я вполз туда и опять оказался в кухне. Я уже решил сразу перейти к обыску комнат, но странный, сладковатый запах остановил меня. На плите стояла кастрюля. Приоткрыв крышку, я поморщился. Там лежал кусок мяса на кости. И не просто, это была человеческая кисть с пальцами, на которых торчали кусочки мяса. Меня чуть не стошнило. Интересные учёные тут живут. Но кто же все-таки тот кошмарный тролль, который руководит всей этой шарашкой?

Я вылез тем же путём, по дереву, нашёл тачку и вернулся в особняк. Кажется, моего отсутствия никто не заметил. По лицу Дарси я понял, что она сильно встревожена и готова наброситься на меня с расспросами. Но лихо ускользнув от неё, я начал бродить среди гостей, как ни в чем ни бывало.

— Скажите, Олег, а вы верите в то, что гоблины существуют? — услышал я голос одного из гостей, Эдуарда Леонидовича Нежданова. Так он представился.

— Да, верю. После того, как прочёл книгу Фёдора Николаевича, — ответил я, исподтишка рассматривая собеседника, того самого долговязого мужика, увлекающегося физзарядкой, пытаясь определить, как он будет выглядеть в обличье тролля.

— Гоблины произошли от эльфов, — к нам присоединился еще один гость. — Это я знаю точно. Гоблины — прямые родственники фей, эльфов-пикси и гномов.

— Да? Это интересно, я не знал, — пробормотал я, подумав, что эти «учёные» все-таки разбираются в теме. — Скажите Денис Викторович, а чем тролли отличаются от гоблинов. Я никак не могу понять разницы.

— Ну, это совершенно разные вещи, — ответил он важно. — Тролли — великаны, гоблины — низкого роста. Гоблины только устраивают шалости, а тролли — это жутко злобный и агрессивный народ. Они похищают людей, есть такое выражение bergtagna — тех, кого забрали в горы. В Японии это сродни термину — «унесённые призраками».

— А я их все время путаю, — честно сказал я.

— И не только вы, — улыбнувшись, проронил Эдуард Леонидович, худощавый мужчина с лохматыми, торчащими во всем стороны седыми волосами, губастым ртом и носом, похожим на грушу. — Денис Викторович ошибается. Тролли и гоблины могут быть любого роста. Маленького, большого. В сказаниях народов северных скандинавских стран тролли — великаны. В южных, к примеру, в Швеции или Дании, они ростом с человека, или ниже. Ганс Христиан Андерсен вывел троллей в знаменитой сказке «Снежная королева». Главный тролль соорудил зеркало, в котором все прекрасное уменьшалось до минимума, а безобразное увеличивалось до невообразимых размеров. Исказив до неузнаваемости всю землю и людей, живущих на ней, троллям захотелось увидеть ангелов в «истинном» свете. Как они говорили. Мерзкие уродцы поднялись до неба, и тут зеркало так перекосило, что оно разлетелось на миллионы осколков, усыпавших землю. Человек начинал видеть только дурные стороны, если осколок попадал ему в глаз. А если кусочек кривого зеркала достигал сердца, оно становилось куском льда. Интересная легенда, не правда ли?

Ну, уже о детских сказках разговор зашёл. Почему-то дискуссия начала действовать мне на нервы, я не мог осознать, почему.

— Да-да, конечно, — пробормотал я

— Кстати, надо ещё отметить интересную гипотезу уважаемого Фёдора Николаевича о генетических мутациях, которые приводили к катастрофическим изменениям внешности. И на основе и возникли мифы об уродливых существах — троллях, гоблинах, — задумчиво произнёс Эдуард Леонидович. — Существовала легенда о подменённых в колыбели детях. С деформированной внешностью, но очень умных. Коэффициент интеллекта, значительно превышающий не только ребёнка, но и взрослого человека.

— Но ведь так редко бывает, чтобы человек был одновременно умён и красив, — согласился Денис Викторович. — Метод сообщающихся сосудов. Если в одном месте убывает, в другом — пребывает. В сущности, люди опасаются и того, и другого. И слишком умных, и слишком уродливых людей. И совершенно напрасно.

Утомительный вечер вымотал мне всю душу. Когда мы с Дарси поднялись в спальню, я уже был на взводе. И надо же Дарси захотелось ещё сильнее позлить меня!

— Олег, куда ты уезжал? — спросила она.

— Какое тебе дело? — буркнул я, снимая часы и бросая в ящик стола.

— Олег! Я волновалась. Ты исчез, и мне пришлось из кожи вон лезть, чтобы тебя прикрыть!

— Ой-ой-ой, мне тебе было тяжело, — передразнивая ее, проговорил я. — Бедная, так намучилась.

Дарси взглянула на меня так, будто я превратился в дракона. Или в немыслимое, отвратительное существо.

— Я не понимаю, что с тобой произошло, — произнесла она с горечью. — Ты так изменился. На себя не похож стал. Будто тебя подменили.

Дурацкая легенда о подменённых в колыбели детях напомнила о беременности Дарси. Это разъярило меня. Придётся тратиться на маленькое существо. Совершенно бесполезное. На кой черт мне вообще ребёнок? Одни хлопоты. Будет орать по ночам, мешать спать. О сексе придётся надолго забыть. На год, а то и дольше. Вначале Дарси будет носить ребёнка, её будет тошнить, станет плаксивой, раздражительной. Потом будет заботиться о ребёнке, ей совсем будет не до меня. Весь дом провоняет использованными памперсами. Да, развод — лучший выход из этого положения.