По ходу дела Альдо рассказал о вечере у мэтра Масарии и о страшном убийстве, свидетелем которого он стал, и наконец решился извлечь из кармана мешочек, найденный в носке умершего мужчины. Он обожал дразнить своего бывшего воспитателя, такого же любопытного, как и он сам.

— Посмотрим, что он мне отдал! — объявил он, вытряхивая на стол из мешочка его содержимое. Это было кольцо. Совсем простое кольцо из светлого металла со вставками из бирюзы в виде геометрических фигур. Мгновение они оба недоуменно созерцали находку, поскольку кольцо не походило ни на один из известных им предметов старины. Затем Ги дрожащими пальцами приподнял его.

— Невероятно! — воскликнул он. — Вы знаете, что это за металл?

— Признаюсь, такого еще не встречал. Похоже на золото.

— Это орихалк[5], мой друг! Бесценный металл! И это означает, что кольцо попало к нам из тьмы веков! Возможно, из Атлантиды!

— Из Атлантиды? Затонувшего континента? А она существовала на самом деле?

Ги нахмурился, сверкнув живыми карими глазами, словно освещавшими еще гладкое, без морщин лицо с копной седых волос, и строго попенял Альдо:

— В те времена, когда я еще учил вас, мне казалось, что мы проходили Платона и «Критий»[6]. Но, похоже, мои объяснения прошли мимо ваших ушей.

— Вы-то объясняли, но я отнес все это к разряду легенд... а ведь вы преподавали мне и куда более реальные вещи, и их было так много... Но откуда такая уверенность в происхождении кольца? Ведь это почти что чудо? Вы, ни минуты не сомневаясь, назвали место происхождения этого металла, хотя мне он был и вовсе незнаком!

— Еще в молодости в Лондоне я видел в Британском музее похожую вещь. Древний египетский крест, Анх...

— А на табличке было написано, что он из Атлантиды?

— Скажем, что британцы, известные своей осторожностью, предпочли указать на «возможность происхождения из Атлантиды» этого креста, найденного на берегах второго катаракта[7]Нила в VII веке до нашей эры... Признаюсь, с годами я совсем о нем забыл.

— Второго катаракта? — задумчиво проговорил Альдо. — Умирающий что-то говорил об Асуане, но это ближе к первому... Но все-таки затонувший континент ведь не имел никакого отношения к Египту?

— В разных сказаниях, да и в некоторых довольно редких источниках говорится о том, что во времена фараонов Египет был покорен людьми очень развитой цивилизации, которые принесли туда научные знания огромного потенциала. Вам следует поговорить об этом с вашим несравненным другом Видаль-Пеликорном.

— Вы шутите? Да он меня засмеет! Особенно если я стану рассказывать о «неизвестной царице». Он отошлет меня к персонажу Антинеи, героини так нашумевшего после войны романа Пьера Бенуа. И окончательно пригвоздит, едко заметив, что с античным Египтом шутки не шутят.

— На вашем месте я бы все же попробовал. И еще позволю себе напомнить вам, что в двух шагах отсюда только что умер человек, — добавил он сурово.

— Да, правда, — согласился Альдо. — Я почти забыл об этом. Что касается Адальбера, одному богу известно, где он сейчас находится! Без сомнения, в Египте, но Египет велик, а он ведь никогда не дает о себе знать...

— Так позвоните в Париж! Его слуга Теобальд может сообщить вам о его местонахождении.

Альдо с любопытством воззрился на старого воспитателя.

— Честное слово, эта история не дает вам покоя!

— Предполагаю, что вам бы она тоже не давала покоя, если бы вместо простого кольца с бирюзой у вас в руках оказались драгоценные рубины или таинственные изумруды, но это...

— Я не поклонник тусклых египетских камней, разве что жемчуга... По мне, так все золото сокровищниц Тутанхамона — ничто по сравнению с Регентом[8] или Кохинором[9]. Но это не значит, что сегодняшняя история совсем мне неинтересна. Я как раз надеюсь узнать о ней побольше к полудню. Сальвиати ждет меня в одиннадцать для подписания показаний.

Он хотел было подлить себе кофе, но Ги и тут влез с советом:

— Так пойдите и поспите часок-другой! Это будет разумно.

— Вы, как всегда, правы.

Альдо лег, но заснуть не смог. Эта удивительная смерть, искаженное гримасой страдания лицо жертвы не давали ему покоя, особенно когда он вспоминал о странном чувстве разочарования, которое испытал, шагая по ночным улицам своего милого города. Неужели это скромное кольцо из орихалка действительно было одним из тех «кровавых сокровищ», за которыми тянется шлейф крови их жертв? В таком случае не ответ ли это судьбы на его невысказанное желание? И тогда хорошо, что Лизы нет поблизости. Она бы сразу принялась уговаривать его передать страшную находку в руки полицейского комиссара. Приключения ведь действительно уже начали сильно ей досаждать! Но Лиза находилась за сотни километров отсюда, и, опуская после долгого созерцания кольцо обратно в карман, Альдо вдруг почувствовал приятную уверенность. В конце концов, ведь именно ему доверился тот человек, наказав: «Храните!» Ну да, теперь это становилось... делом чести. И, сказав себе это, он встал, надел халат и тапочки и спустился в кабинет, где важно возвышался редкий экземпляр — средневековый сундук, вделанный в пол для устранения самой возможности его похищения и оборудованный внутри суперсовременной системой защиты, от чего он становился надежнейшим из хранилищ. Туда он и положил черный мешочек, а затем вернулся в кровать, весело насвистывая ариетту Моцарта.— Нам не пришлось долго копаться, чтобы установить личность того человека, — заявил комиссар, пожимая руку посетителю. — Он остановился в отеле «Даниели».

— А как вы догадались, что его надо было искать именно там?

— Белье, которое было на нем надето, оказалось очень хорошего качества. Да и сам он был ухожен. В отеле сразу признали его по фотографии.

— И как же его звали?

— Гамаль Эль-Куари, дипломат. Он направлялся из Лондона в Каир. У нас даже есть его каирский адрес. Вам же известно, что в отелях обязаны хранить документы постояльцев, пока те не уедут.

— Это я знаю. Я бы даже назвал это новой «прелестью» нашей страны.

— Между прочим, мошенникам это никак не мешает. У них обычно имеется по два-три паспорта. Но я не думаю, что этот человек был из этой братии. По паспорту видно, что он много путешествовал. Должно быть, какой-нибудь атташе по особым поручениям, которых не отличишь от секретных агентов.

— Но это вовсе не проливает свет на обстоятельства, которые вынудили его бродить по темным улочкам возле Кампо Сан-Поло?

В ответ Сальвиати кривовато ухмыльнулся, приподняв уголок тонкого рта, и Альдо тут же пожалел о сказанном. Особенно после последовавших за улыбкой слов:

— Это так же интересно, как и то, что вы сами там делали... Разве что с дружеского ужина возвращались?

Перед тем как ответить, Альдо вытащил из кармана портсигар, взял сигарету и, постучав ею по золотой блестящей поверхности с гербом своего рода, не спеша закурил:

— Я находился в двух шагах от своего дома, не то что он, к тому же от Сан-Поло до «Даниели» удобнее было бы взять гондолу и проплыть по вспомогательным каналам... так было бы и надежнее. Особенно для человека его возраста.

— Пожалуй, но каждый волен поступать по-своему. Он действительно вам ничего не сказал перед смертью?

«Что это, не методы ли фашио усвоил, в конце концов, наш славный Сальвиати?» — подумал Альдо. И, помолчав еще несколько минут, сделал огорченную мину:

— Не-ет... Правда ничего. Хотя пытался. Громко сопел и, кажется, произнес что-то нечленораздельное... может, по-арабски? И все. Убийца бил наверняка. Закололи, а потом, не церемонясь, сорвали одежду.— Вот этого я как раз и не понимаю. Ведь куда легче быстро обобрать человека, не раздевая его.

— Но, может быть, они искали какую-то небольшую по размерам вещь, зашитую, например, в подкладку.