Новиков мерил шагами кабинет, бросая раздраженные взгляды на Ирину и Пониматкина.

– Вы что, меня дождаться не могли?! Какого хрена самодеятельность устроили? А если бы он не промахнулся?!

– Я ж под куртку броник надел…

– А вазу ночную на голову нацепить не догадался? Если бы он в башку целил?..

Володя мрачно отшутился:

– Мы помолились, исповедались и оставили завещания.

– Очень смешно!

– Но ведь получилось же! – вступилась за боевого товарища Ирина.

– Ваше счастье, что получилось!.. Ладно, наказывать не буду… – Командир остановился и уже более спокойно поинтересовался: – Так почему все же меня не дождались?

– Да устали ждать, пока он нас всех по одному, как курей, перещелкает!

– Подожди, Володя! – остановила Пониматкина Ирина. – А ты, Илья, не обижайся. Просто мы твое отсутствие решили… использовать творчески.

– А я вам чем, интересно, мешал?

– Да почему мешал-то?.. У меня на эту парочку сразу виды возникли. И не только из-за того, что они местные. Все местные, что в расположениях федералов отираются, так или иначе на басмачей работают… А вот наши… Никак я их со снайпером увязать не могла. Но что интересно: снайпер почему-то работал на следующий день после того, как Асият стирку устраивала. Не каждый раз, но непременно после стирки. Только какая тут связь? Поначалу думала – сигнал какой. Да только о чем сигналить, если в расположении всё как и было. Никто не приезжал, никто не уезжал, ничего не завозили… А потом про флаг вспомнила… Вы ж его сняли.

– Поправка на ветер? – догадался командир.

– Точно. Мокрое белье высыхало, тогда Аслан и работал. Причем довольно точно. Гораздо точнее, чем по флагу. При работе с больших расстояний ветер огромную роль играет, вот они и подстраховывались. Асият недаром белье всегда по определенной схеме развешивала: простыни на одной веревке, наволочки – на другой, трусы – на третьей.

– Но ведь она Ковригина спасла… Сама жизнью рисковала.

– Инсценировка, Илья. При его снайперском классе – ничего сложного. Видимо, они почувствовали к себе повышенный интерес и решили таким образом подстраховаться.

– Чтобы Аслана на позицию выманить, – снова вступил в разговор Володя, – мы и придумали комбинацию с… со «штабным полковником». Я на кухню пришел и сообщил Ирине, якобы по секрету, будто только что звонили из штаба. Мол, Новикова сняли за потери в отряде, и завтра к десяти из Ханкалы прибудет новый командир. Полковник, из министерства. По имеющимся сведениям, карьерист и самодур. Начнет с бардака на кухне, а закончит ежедневными зачистками в селах и прочесыванием лесов. А еще сказал, что местных к лагерю и на пушечный выстрел не подпустит, поэтому пусть Ирина поговорит помягче на эту тему с Асият. Только не сразу, а потом. Но завтра чтобы ее в любом случае в расположении не было… Сама же Асият в этот момент возле кухни кастрюлю мыла и разговор должна была слышать. Ира для этого заранее окошко приоткрыла – якобы проветрить. И когда Асият вечером стирку затеяла, мы поняли, что они клюнули. Ночью Ирина позицию заняла, а я, как ее проводил, вернулся и простыни к колышкам подвязал, а в наволочки камни засунул. Вот они на ветру и не колыхались. Потому Аслан первым выстрелом и промазал. Не было у него шансов с такого расстояния, без точной поправки. А второго Ирина ему сделать уже не дала…

– Аслан… – Новиков зло усмехнулся. – Интересно, как его на самом деле зовут?

– Имена настоящие и у него, и у нее, – ответил Володя. – И фамилии. Тут, честно говоря, мутная история… В ноябре две тысячи второго на окраине Кизляра, в одном из домов заблокировали команду из Чечни. Они там на втором этаже прятались, в квартире. Наводка была, что ребята райотдел милиции собрались рвануть… Ну, дом ночью окружили, предложили сдаться. Басмачи – в отказ, отстреливаться начали. Можно было еще поуговаривать, но наши не стали. На штурм пошли. В общем, бой местного значения. Чехов, конечно, уничтожили, только с ними заодно и полдома почти разнесли. А там, на первом этаже, как раз под той самой квартирой, двое детей оставались: мальчик с девчонкой. Родители в село к родственникам поехали… Парнишку – сразу насмерть, шальным осколком. А девочка в больнице через неделю… Дело, понятно, повернули так, что это чехи сверху гранату бросили, и осколок на первый этаж угодил. А чья граната на самом деле была…

Пониматкин достал из кармана уже знакомую Ирине карточку и протянул ее Новикову:

– Вот, у Аслана в кармане было… Он, оказывается, мастер спорта по стрельбе. Еще в СССР. В принципе, человек мирный, в боевых действиях не участвовал. В той квартире жить не смогли, переехали сюда, к Руслану… Тайник мы его снайперский нашли, но что там лежало, никто и никогда уже не узнает. Хорошо, Данилюк туда с ходу не полез, догадался веревку к крышке привязать. Шарахнуло так, что крышка эта просвистела как фанера над Парижем…. Эсвэдэшка его у нас, и сейчас все аналогичные случаи проверить надо. Кстати, винтовка классная, из первых серий…

– А где Асият? – спросил Новиков, продолжая разглядывать фотографию.

– Исчезла. Куда – не знают. А может, не говорят.

Командир помолчал немного, а потом резко опустил кулак на стол:

– Черт, если б раньше знать… Нет, я все понимаю! Если бы моих пацанов вот так же, тоже бы не спустил… Но, с другой стороны, мы-то при чем? Наш отряд, я имею в виду. У Витьки Кузьмина сыну четыре годика, сиротой остался. Жена, говорят, с горя пить начала… А у Пети Смирнова – тоже двое, как и у… – Новиков запнулся и нервно дернул головой. – Я ж к ним по-человечески. Работу дал…

– Мы убили их детей, Илья, – тихо сказала Ирина.

– Да почему мы-то?!

– Потому что – мы! Война потому что…

Город Юрьевск

Скучающая продавщица наблюдала, как усталого вида молодая женщина перебирает плюшевых зверушек, вперемежку сваленных в большой корзине. Универмаг стоял на привокзальной площади, и многие, едва сойдя с поезда, спешили сюда, чтобы приобрести для своего чада какую-нибудь игрушку, якобы специально купленную для него в командировке.

Вот и эта странная покупательница, судя по багажу, тоже с поезда. Торчит здесь уже минут десять с мрачной физиономией и никак решиться не может. Можно подумать, корову выбирает…

Продавщица подошла к ней:

– Вам помочь?

Та, не ответив, повела головой.

– Это не весь ассортимент. В соседнем зале – тоже мягкие игрушки.

– Спасибо…

– Там специализированный отдел, – не отставала продавщица. – Выбор больше и для различных возрастов. Вашему ребенку ско…

– Послушайте, я что, сама игрушку выбрать не смогу? – неожиданно огрызнулась покупательница. – Это что – телевизор? Или стиральная машина?!

– Извините… – опасливо отодвигаясь, пробормотала продавщица.

Женщина зло стрельнула в нее глазами, взяла лежавшего сверху медвежонка и, подхватив багаж, направилась к кассе.

Взглянув на свой «зоопарк», Ирина нахмурилась: порядок расстановки зверей изменился.

Она поменяла местами Волка и Рысь, а затем поставила с краю купленного в универмаге медвежонка.

– Я привезла вам нового товарища… Теперь твое место – здесь. Запомни: меняться нельзя!

Лиса, Лев, Кабан, Слон, Носорог, Рысь, Лось, Волк и Медведь, словно живые, смотрели на нее глазами-бусинками.

– Простите меня… – тихо прозвучало в комнате.

Вошла мать с чемоданом:

– Вот, протерла. Можешь убирать, до следующих курсов.

– Спасибо… Мам, я ведь тебя уже не раз просила игрушки не переставлять.

– Господи, да я там только пыль смахнула… Стоят себе, и пусть стоят, раз тебе нравится. Но какая разница…

– Есть разница! – с неожиданной жесткостью в голосе отрубила Ирина. – Пусть все будут на своих местах.

Мать посмотрела на дочь сначала с удивлением, а потом и с испугом:

– Нет, ты точно сумасшедшая…