Я улыбнулась и, смахнув пряди волос с лица, опустила на загоревший нос солнечные очки.

- Ну как там за океаном?- не выдержала Оля. – С твоих э-мэйлов почти ничего не понятно. За телефонные разговоры я вообще молчу.

- Все вечером, ладно? Впечатлений море! Я фотки привезла. Это что-то! Словами не передать…

- Ты так изменилась.

- Разве?

- Ну..да, есть немного.

- Я хочу все слышать о твоем длинном списке кавалеров. В подробностях!- я рот не успела открыть, чтобы возразить, как Таня вставила:

- Вот только не надо говорить, что их не было.

- Они были,- со скучающим выражением лица ответила я. И тут же расплылась в улыбке.

- Я надеюсь, ты сознаешься во всех грехах вечером?

- Как знать,- копируя тон героини «Голой правды» протянула я и заговорщицки улыбнулась.

Прошедший год был прекрасной сказкой и одновременно он стал испытанием на выдержку. Вокруг меня все былое чужое: люди, культура, язык и даже традиции. И я поставила себе цель: изучить все изнутри от и до, стать такой же, своей. Очень скоро это сработало. И очень быстро я поняла: в этом состояла моя ошибка.

Я была новинкой, этаким разнообразием среди всех студенток курса. И постепенно стало чем-то вроде традиции приходить на очередную вальяжную студенческую вечеринку с новым бой-френдом. Кто-то скажет, что я почувствовала вкус свободы. Неправда. Свободной я не чувствовала себя никогда. Хотя хотела. Правда хотела.

Каждая гулянка заканчивалась одинаково: все разбредались по парам. И позволю себе предположить, что они не играли в шахматы или другие развивающие игры до утра.

Если бы кто-то знал, как сильно я желала поступить так же. Закрыть дверь очередной комнаты, наплевать на все то, чему учила меня мама. Казалось бы, так легко: немного алкоголя для храбрости, горячего парня и постель. И к черту последствия! Но все заканчивалось, так и не начавшись. Бурные поцелуи, неприличные предложения - все останавливалось у определенной черты, дальше которой я не смела пускать никого. Переспать с кем-то означало придать этому человеку большее значение, чем другим. Но я слишком отчетливо помнила как это опасно. И постепенно такой расклад моей жизни начал сводить с ума. Мне стало казаться, что я превращаюсь в нимфоманку. Я не могла забыться ни на миг. Постоянное влечение к человеку, от которого я сбежала за тридевять земель, было неправильным. Но оно не утихало. Он снился мне по ночам. И я задыхалась так, как если бы жила в золотой клетке.

А затем всё внезапно исчезло.

Я надеюсь, что навсегда.

Празднование моего приезда плавно перешло в празднование моего двадцатилетия на следующий день. Мы ввалились в один из ночных клубов, заняв центральный столик всей огромной компанией, и праздник начался. Тосты смешались с шутками, громкой музыкой и относительной прохладой августовской ночи. Выпивка лилась рекой. И я почти уверена, что была самой опьяневшей среди нас. Так много пить мне ещё не приходилось. В разгар вечера передо мной появился бокал с абсентом, который я с горем пополам выпросила у знакомого бармена, аргументируя это тем, что двадцать лет бывает раз в жизни. А, значит, этот выбивной напиток я должна испробовать именно в сегодняшнюю ночь. Тогда это казалось мне хорошей идей. Попробовать абсент, я имею ввиду. А уж послетого как я попробовала хорошими идеями мне казалось абсолютно всё. И в тот момент в моем опьяневшем сознании случился сбой. Знаете, так иногда бывает, когда что-то работает-работает, а потом – раз! - его клинит, и после этого оно начинает функционировать по-другому, словно кто-то включил новый режим, которого раньше не существовало в природе. Что за режим включился у меня, не скажу, так как после я помню все довольно смутно. Черт, что же там было? Надеюсь, что я не танцевала на столе.

Я не танцевала на столе.Казалось бы, должно успокоить. Но нет. Напротив. С каждым новым словом, произнесенным Олей моя больная голова звенела лишь сильнее. Ещё сильнее. И ещё чуть-чуть. Я закрыла глаза, проклиная себя и свою идиотскую идею испробовать абсент. Меня ещё никогда так не раздражал окружающий мир. Я ненавидела яркое солнце, отбивающееся от стекол, проезжающих на улице машин, удушливую жару и тяжелый воздух, предвещающий, что сегодня на Николаев все-таки обрушится дождь. И я могла бы поклясться, что в данный момент меня больше всего бесит ужаснейший горький привкус ледяного кофе, который я пила. Ладно. Который я пыталасьпить.

Окна в квартире были открыты нараспашку и поэтому шум, доносящийся с улицы, немного заглушал голос Оли, сидевшей напротив меня и пытающейся пересказать все то, что я так великодушно забыла.

- Надеюсь, это весь список прегрешений?- поинтересовалась я, не открывая глаз.

Ответом мне было молчание. Я на ощупь отыскала стоящую на столе бутылку минералки и приложила её к голове.

- Все так плохо?- я все-таки открыла глаза и взглянула на подругу.

- Ну как тебе сказать,- протянула она, рассматривая скатерть на столике.

- Ну скажи уже как-то, - свободной рукой я взяла чашку с кофе.

- Всё зависит от того, с какой стороны посмотреть.

Такой расплывчивости в ответах подруги я раньше не слышала.

- Я кого-то убила?

- Ты с кем-то целовалась.

И только? Я была пьяна, так что ничего страшного.

- Он был страшный?

- Я бы не сказала.

- Это был Андрей?- осторожно поинтересовалась я, собираясь сделать ещё один глоток кофе.

- Хуже.

- Хуже того, чтобы целоваться с другом, не может быть ничего.

- Значит, ты не очень расстроишься, - улыбнулась Оля, и, не сбавляя оборотов, тут же добавила. – Это был Саша.

Я выплюнула кофе раньше, чем до меня успел полностью дойти смысл её слов.

- Что?- не своим голосом прошипела я.

- Мы пытались тебя остановить,- мрачно ответила Оля. – Но тебя же фиг остановишь.

Я открыла рот, не зная, что сказать, и просто смотрела на неё во все глаза.

- Да не волнуйся ты так. Ты же была в стельку пьяная. Это ничего не значит.

- Твою мать, Оля! Скажи, что ты пошутила.

Тишина.

- Какого хрена вы позволили мне это сделать….с ним?

- Так никто поначалу и не знал, что это он. Ты просто с пьяной решимостью тыкнула пальцем в чью-то спину, заявив, что новый год жизни нужно закрепить чем-то дерзким, и вперед…. Андрей тебя даже не пустить попытался. Но ты же всегда на своем стоишь. Ян, да не расстраивайся так ты. Черт! Ну, кто же знал, что это он будет? Его то и в городе, насколько я знаю, быть не должно.

- Какая теперь к черту разница?- тихо прошептала я, склоняя голову на стол. – Господи, можно я провалюсь сквозь землю прямо сейчас?

***

Нет, провалиться сквозь землю я никак не могла. Потому что теперь это было не моей прерогативой. Яна, которая разрывалась между болью и отчаянием, имела право позволить себе подобное. Но не я. У меня был новый взгляд на жизнь, а, значит, в этой самой жизни начинали действовать новые правила.

Сначала всех слегка шокировали изменения в моём поведении. Они говорили, что мои наряды слишком откровенны, а их длина не оставляет места для фантазии. Что я никогда бы не вела себя так раньше. Ну и что? Какая нафиг разница? Мне это нравилось, а кому нет... Ну что же, закрывайте глаза, затыкайте уши. Вместе с началом учебного года я вернулась обратно к своим занятиям вокалом. И меня приятно порадовало то, что прошедший год принес изменения. Например, к нам присоединился новый вокалист. И его самоуверенность сначала напрягала меня, а потом мы плавно сошли с отношений «на ножах» и… Нет, я никогда до этого не увлекалась парнями младше меня. Но кто знает?

В этом году мне подфартило, как никогда, и каким-то чудом я отправилась выступать на главную сцену в День города. Сказать, что я волновалась – это ничего не сказать. Но номер был под стать меня новой. Никогда я не выступала так, как в тот вечер. И я знала, что самой высокой похвалой, которая меня могла сегодня ожидать, были не аплодисменты. Нет. А восторженные выкрики и одобрительный свист заведенных донельзя мужчин в толпе. Это было даже лучше. Выступать на разогреве перед выходом приглашенной звезды – это всегда дело неблагодарное. Толпа уже порядком подустала, и все жаждут увидеть распиаренное лицо. Что ж, кажется, со мной им не было скучно. Так держать, молодца!