Но весной того же года несчастье пришло в семью Ярославичей. В Угличе-Поле скончался брат Александра Невского Константин. Великий князь и весь собор церковный встречали похоронную процессию во Владимире и положили тело брата великого полководца и правителя в церкви Святой Богородицы.
Готовя исподволь большой поход в финляндские владения Шведского королевства, великий князь Александр Ярославич назначил его на зиму. Должны были замерзнуть реки и озера и полки могли двигаться по зимним путям-дорогам. О конечной цели похода не знали даже ближние бояре древнерусского воителя.
Когда собранные воедино владимирские и новгородские полки подошли к Копорью, полководец объявил войску о походе в захваченную шведами Финляндию. Многие новгородские ополченцы под влиянием своих бояр отказались идти дальше: в земле «чуди белоглазой» они не видели богатой военной добычи. Новгородское боярство усмотрело в александровом походе на «Свейскую землю и на Чудь» немалую для себя опасность. Бояре рассуждали, что если поход будет удачен, то великий князь владимирский приобретет новые земли и заметно усилит свои и без того прочные позиции в Новгородской Руси.
В русском походном лагере близ Копорья началось брожение в новгородских полках. Но все же любовь и доверие к славному князю-ратоборцу превозмогли недовольство боярских людей. Только малая часть «воев» ушла из полков и отправилась по домам. Остальные изъявили желание участвовать в трудном походе, не обещавшем богатой добычи. Прибывший в Копорье митрополит Кирилл благословил воинов и великого князя. К владимиро-суздальским и новгородским ратникам присоединились союзники вольного города — карелы.
Финский поход проходил в крайне тяжелых условиях. На землю финнов, недавно завоеванную шведами, русская рать прошла по льду Финского залива. Впереди войска шли проводники из числа местных жителей, так называемые шестовики. Короткие сумрачные дни, глубокие снега, гористая местность не стали серьезным препятствием для ратников великого князя Александра Невского. Летописец скажет о том походе: «Бысть зол путь, аки же не видали ни дня, ни ночи».
Шведские завоеватели не оказывали сколько-нибудь серьезного сопротивления русскому войску. По крайней мере, летописи ничего не сообщают об их действиях. Им пришлось частью бежать обратно в Швецию, частью «затвориться» в возведенных ими каменных укреплениях — замках. Насильно обращенные в католичество финны помогали новгородцам брать приступом такие укрепленные пункты. Поместья шведских феодалов предавались огню.
Пройдя Южную Финляндию, великий князь Александр Ярославич повел свою рать к Поморью — побережью Ботнического залива. Русские ратники, ведомые финскими проводниками, двигались нехоженым путем на лыжах. Новгородско-владимирская рать в своем походе зашла далеко на север и совсем немного не дойдя до Полярного круга, и близ Улеаборга (Овлуя) повернула обратно. Полководец Александр Невский разделил со своими ратниками все тяготы зимнего похода к Полярному кругу.
Из Финляндии войско вернулось в Новгород с большой добычей. Швеция была настолько поражена подобным военным предприятием Новгородской Руси и великого князя Александра Ярославича, что только спустя 37 лет осмелилась вновь начать враждебные действия против русской стороны. Шведские завоеватели были вынуждены остановить свое продвижение на рубеже финской реки Кюмий-оки. Так оказалась сорванной попытка давнего врага Александра Ярославича ярла Биргера поставить под контроль Шведского королевства торговые пути вольного города Новгорода.
Один из биографов великого князя Александра Невского так отзывается о его походе в Финляндию: «Мы положительно ничего не знаем, что имел в виду Александр Ярославич, предпринимая поход против шведов. Быть может, кроме желания наказать их за нарушение прав народа, он имел еще что-нибудь и другое в виду; может быть, в его светлой голове зародилась та же мысль, которая через четыре с половиною столетия была осуществлена Петром Великим…»
Финляндский поход надолго решил проблему защиты северо-западных границ Руси. Под впечатлением его стал осторожнее и ливонский орден, всерьез опасаясь, что великий князь владимирский может совершить поход и по прибалтийским владениям немецкого рыцарства. Впоследствии так и случится, когда во время Ливонской войны рати царя Ивана Грозного опустошат ливонские земли и сокрушат орден.
В 1257 году великий князь владимирский Александр Ярославич совершает новую поездку в Золотую Орду к хану Улагчи. По его приказу старший русский князь вез с собой младшего брата Андрея Ярославича (с богатыми подарками для ханского двора). Поездка оказалась удачной.
Одной из причин успеха поездки в Сарай русских князей стало то обстоятельство, что один из них — Глеб Василькович женился на монгольской княжне, принявшей христианство, надеясь «сим брачным союзом доставить некоторые выгоды утесненному отечеству». Такой шаг был испытанным приемом дипломатии в человеческой истории.
Но в тот же год монгольские правители решили переписать все население своей империи, в том числе и на Руси, чтобы упорядочить взимание дани. Ханские «численники» не замедлили с прибытием в русские княжества. В Золотой Орде согласились с доводами великого князя владимирского, чтобы сбором дани для Сарая заведовали русские князья, управлявшие своими землями. Вместе с тем хан обязал Александра Ярославича содействовать монгольским «численникам» в переписи городского и сельского населения Руси.
Ордынские чиновники пришли на Русскую землю не одни, а в сопровождении военных отрядов, готовых, в случае неповиновения, исполнить роль карателей. Этими отрадами командовали баскаки. «Численники» переписали население Суздальской, Рязанской, Муромской и других русских земель. Великий (главный) баскак сидел в стольном граде Владимире, руководя действиями других баскаков и чиновников хана.
Ордынцы в ходе переписи русского населения назначали десятников, сотников и тысяцких, в обязанность которым вменялся сбор дани. Тем самым обеспечивалось регулярное поступление «выхода» из Руси в Золотую Орду. От дани освобождалось только черное и белое духовенство. Завоеватели-монголы довольно уважительно относились к религиям покоренных ими народов, стремясь привлечь на свою сторону местных священнослужителей.
Во Владимиро-Суздальской земле перепись прошла относительно спокойно, но когда монгольские «переписчики» прибыли в Новгород, там произошел серьезный конфликт. Вольные новгородцы и псковичи, не испытавшие на себе ужасов Батыева нашествия, возмутились. Они вместе с князем Василием Александровичем отказались принимать монгольских чиновников и посланцев великого князя владимирского. В вольном городе началась смута, которая привела к кровопролитию.
Новгородское духовенство, встав на сторону великого князя, пыталось образумить новгородскую вольницу. Но было уже поздно, поскольку к «черному люду», купечеству примкнуло и боярство. Посадника Михаила, пытавшего уговорить горожан подчиниться, новгородцы убили. Обстановка в вольном городе накалилась.
Монгольские чиновники вернулись во Владимир и пригрозили великому князю Александру Ярославичу, что пожалуются в Орду. Тот прекрасно понимал, что золотоордынский хан может снова направить на Русь очередную «Неврюеву рать». И тогда тысячи и тысячи русских людей будут «посечены» или уведены в полон, разгрому подвергнутся многие города и селения. В той исторической ситуации такого нельзя было допустить ни в коем случае.
Великий князь Александр Невский, пишет древнерусский летописец, «разумее беду тую», созвал братьев-Ярославичей и не без труда, одаривая ценностями, уговорил ханских чиновников вернуться на Новгородщину. Сам он вместе с братом Андреем и ростовским князем Борисом отправился в вольный город, имея при себе сильную дружину. «Численники» возвращались на берега Волхова, чтобы выполнить ханский указ.
Когда великий князь прибыл к Новгороду, волнения в нем достигли своего апогея. Во главе бунтовавших встал горожанин по имени Александр. Под его влиянием князь Василий Александрович заявил, что не хочет подчиняться отцу, готовящемуся наложить ордынские оковы на вольных людей русского Севера.
