- Дело в том…
- Да или нет?!
- Нет. – Шепотом.
- И я тебя не люблю. Понимаешь, что это означает? Нам не нужно больше водить за нос всех и себя в первую очередь. Согласен?
- Да. – Коротко и с четким пониманием происходящего. – Но, я хочу, чтобы ты знала, я раскаиваюсь за свой поступок, который недостоин взрослого и порядочного мужчины. Я дал тебе слово и не сдержал его. Прости меня, если сможешь.
Как же Лене хотелось сейчас кричать, что она ему на самом деле безумно благодарна за это. Что благодаря ему в ее жизни появился Виктор. Как знать, что бы было, если бы не эти письма.
- Уже простила. – Улыбнулась девушка.
И именно сейчас на душе у обоих стало так легко. Оказывается, достаточно просто поговорить, расставить все точки над «i», чтобы чувство того, что что-то делаешь неправильно, навсегда покинуло недра души.
- Спасибо тебе, Лена.
- За что? – Удивилась.
- За все! Ты мой самый лучший друг! Так было и так будет всегда! Я приду по любому твоему зову, поддержу в трудную минуту. Мне ты можешь говорить все, что у тебя на душе и на сердце. Спасибо, что ты есть у меня и у нашей семьи! – Алекс обнял девушку и протянул ей руку. – Друзья?
- Еще какие! – Подмигнула ему Лена и, притянув к себе, звонко чмокнула в щеку. – Чай попьешь?
- А то! Давай делай свой час, а я сейчас.
- Ты куда? – Опешила Лена.
- За тортом! Скажешь, какой твой самый любимый?
Звонкий смех девушки разнесся на всю квартиру, оповещая о том, что все постепенно становится на круги своя. Оставался только самый главный вопрос: «Как быть с Виктором и Катей? Вернее, как предотвратить событие, до которого осталось меньше двух недель?»
Глава 27. Точки над «і»
Время, как песок просачивается сквозь пальцы и разлетается на ветру миллионами маленьких песчинок. Неумолимо бегут стрелки часов, ни на мгновение не замедляясь. Минуты превращаются в секунды. Дни сменяют ночи, ночи – дни. Как будто попадаешь в водоворот и уже не властен ни над собой, ни над стихией. Две с лишним недели пролетели, как одно мгновение, как вдох, как мимолетный взмах ресниц, как едва заметное движение губ, как сон.
Алекс все это время не находил себе места. После разговора с Леной, ему стало легко, но мысли о свадьбе одолевали все сильнее и сильнее. О том, что они с Леной просто друзья не знал никто. Девушка не появлялась в их доме в последнее время, а Алексу было не до разговоров о личной жизни. Благо никто ею и не интересовался. В его голове с периодичностью в час рождались новые идеи, сродни планам Барбаросса, как предотвратить это ненавистное бракосочетания. И каждый раз он вскакивал со стула от радости, тут же осознавая, что это - провал. Его неуверенность росла с каждым днем, из-за чего было очень сложно собрать себя в кучу и прийти к консенсусу со своим мозгом. Парень и оглянуться не успел, как наступил «долгожданный» день. Все, что он обдумывал, каждое слово, почему-то именно сегодня казалось ему полным абсурдом, но выхода иного не было. Или сейчас, или никогда. Прямо как в американских фильмах: «Пусть скажет сейчас, или молчит до скончания веков». Останавливала его лишь преданность и любовь к брату. Алексей так и не понял до конца, какие чувства Виктор испытывает к его Кате. А еще и ребенок. Если отец Виктор, то и речи быть не может о том, чтобы сорвать свадьбу, а, судя по тому, что Катя дала согласие, то так оно и есть на самом деле. При этой мысли парень отчетливо ощущал привкус желчи во рту. Ведь он ничем не хуже своего родственника. Он также много может дать малышу, окунуть его в безграничную любовь, ласку и заботу. И неважно ведь кто отец. В них с Виктором течет одна кровь. Проблема лишь в том, чтобы убедить в этом Катерину. Алексей понимал, что для девушки сейчас ничего не важно, кроме того человечка, которого она носит под сердцем. У нее изменились взгляды. То, что раньше было приоритетно, теперь отошло на второй план. А он, наверное, для нее навсегда останется беззаботным, разбалованным богатеньким сыночком. Значит нужно как-то переубедить ее. Изменить отношение к себе, заставить поверить в искренность. Никогда еще он не был в такой непростой ситуации. «Сегодня ее свадьба. Радостный должен быть день, а я все хочу испортить. Но точно знаю одно: если сейчас не попытаюсь, всю жизнь буду кусать локти. Смотреть в ее счастливые глаза и понимать, что мог быть рядом – это невыносимо. И пусть она откажет, но я во всяком случае сделаю первый шаг». – Меряя комнату большими шагами, Алексей нервно теребил в руке новый галстук. Ему даже не хотелось костюм покупать, хотя и настаивала Елизавета Александровна. Но ее попытки не увенчались успехом, в результате чего, она сама все сделала, прикидывая на глаз размер младшего сына. Никаких излишеств: черный дизайнерский костюм, белая рубашка, галстук с примесью коричневых и терракотовых оттенков. В совокупности это смотрелось потрясающе и для опытного глаза сразу «кричало» о моде и дороговизне одежды. Впервые в жизни парню было наплевать на внешний вид, а когда ему на глаза попался небольшой белый цветок, который должны были приколоть на грудь Виктору, сильно закружилась голова, и захотелось стонать.
Стрелки показывали девять утра. «В запасе еще несколько часов». – Крутилось в его голове и отчего-то становилось немного легче. Он умышленно не покидал комнату. Его просто раздражало спокойствие матери и уверенный взгляд Виктора. Хотя последний стал каким-то другим: более рассеянным, несдержанным и ни с кем не общался. Алекс попытался один раз заговорить с братом, желая вывести на чистую воду, а тот только кинул через плечо, что занят и скрылся в своем кабинете, захлопнув дверь перед самым носом Валковского-младшего.
Это время в семье Валковских было сродни дням траура. Семья больше не собиралась за одним столом. Каждый жил сам по себе в полном молчании. Лиза активно готовилась к свадьбе и почему-то не проявляла никакого интереса к переживаниям собственных сыновей, хотя и видела обоих насквозь. Валерия вообще редко появлялась в гостиной, ссылаясь на то, что у нее сложный период и хочется побыть в одиночестве. Алексей с ужасом думал о том, что будет дальше. Катя, скорее всего, переедет к ним жить, если, конечно, Виктор не захочет покинуть дом. Видеть каждый день ее глаза и увеличивающийся стремительно живот будут для Алексея пыткой. Он точно знал, что под одной крышей с ними находиться не сможет, иначе это грозит скандалом. А превратить жизнь в поле боя с кровопролитием – чистой воды эгоизм. В очередной раз, кинув взгляд на стрелки часов, парень кое-как повязал галстук, надел пиджак и покинул свое «пристанище».
Для Виктора время наоборот тянулось невероятно медленно. С каждым днем, приближаясь к собственной свадьбе, его охватывал то страх, то паника. И каждую ночь, как назло, снилась Лена. Ее печальные, полные боли и ужаса глаза пронзали его взглядом, как пуля, выпущенная в сердце. Он раз триста, наверное, усомнился в правильности своего поступка. И ровно столько же раз переубеждал себя в обратном. Необратимость безрадостного будущего была налицо. Вот и сейчас в светлый, казалось бы, день собственной свадьбы, стоя перед зеркалом в шикарном черном костюме с шейным платком цвета выдержанного бургундского вина его лицо исказила гримаса боли и отчаяния. Уже сегодня, совсем скоро на его пальце заблестит кольцо – символ вечной преданности и принадлежности одному единственному человеку, замкнутый круг без начала и конца. И почему-то ему казалось, что это последний разноцветный день. С завтрашнего дня и до последнего вздоха его окружат серые, блеклые цвета. Единственный лучик солнца – это ребенок, но даже мысли о нем сейчас не могли заставить мужчину распрямить плечи и гордо поднять голову. Со стороны, не видя лица, Виктору можно было дать девяносто лет. Стоя, как сгорбленный старик, он вызывал лишь чувство жалости, а потускневшие глаза молили о чем-то, что было известно только ему. Он мог обмануть кого угодно - Катю, Леру, Алекса, но только не собственную мать. Ее сердце нельзя сбить с пути истинного, оно обливалось кровью, но попыток остановить сына женщина не делала. За это Виктор был ей благодарен. Все равно ни одно ее слово ничего уже не смогло бы изменить. Он принял решение, а мужчины не отказываются от своих слов. Дал слово – держи. Его кредо по жизни. Плохо только то, что это слово начисто перечеркивает все надежды и терзает душу. В последний раз оглядев свой внешний вид, мужчина отошел от зеркала и уже собирался покинуть комнату, когда дверь с шумом распахнулась и в комнату стремглав с полными ужаса глазами влетела Елизавета.
