- Мне так жаль… - Лена, как зачарованная, слушала его историю и не верила собственным ушам. Никто до нее, кроме Михаила Анатольевича, отца Виктора, не слышал эту историю и не знал такие откровенные подробности его жизни.

Почему он решил открыться именно ей? Доверял? Чувствовал спокойствие? На эти вопросы ни Виктор, ни Лена не могли дать сто процентный ответ. Наверное, это так укоренилось в его душе, что требовало немедленного выхода наружу, а Лена просто оказалась рядом. Или все обстоит совсем не так?

- «Неужели он настолько испугался за меня, что готов вот так со мной разговаривать. Ведь мы чужие люди! Стоп! Чужие? Тогда почему у меня предательское подозрение, что такое повествование я уже где-то слышала? Почему мне кажется, что мы близки на самом деле больше, чем подозреваем? Почему так предательски покалывает сердце? Почему мне так хочется погладить его по плечу и приласкать, успокоить, как самого близкого и дорого друга? Господи! И почему я ни разу за эти два дня не вспомнила об Алексе? Да что вообще происходит? Бред какой-то. Его история ножами вонзилась мне в сердце. Хочется рыдать…»

Лена в панике бегала глазами по лицу Виктора, не находя ответов на вопросы и нервно покусывая губы. Истолковав по-своему ее реакцию и решив, что сильно напугал девочку, Виктор поднялся с дивана и направился прочь из бунгало, бросая напоследок нелепые, но единственные пришедшие на ум слова, смысл которых был понятен только ему.

- Не надо, Лена…Шорох его шагов. Щелчок. Хлопок закрывающейся двери. Пустота…

11. Квиты

Виктор долго не мог отойти от разговора с Леной. Хотя, это и разговором-то нельзя было назвать. Душераздирающая исповедь загнанного в глухой угол человека – такое объяснение скорее больше подходит тому, что происходило в бунгало какой-то час назад. Сейчас, сидя на берегу почерневшего моря, он пытался найти логическое объяснение своему поступку. Столько лет хранить тайну своей жизни, не раскрывать никому души, запереть все под замок с печатью и в итоге выплеснуть наружу человеку, который, как ему казалось, вообще для этого не подходил. А почему нет? Возраст? Ну, разве что… Парадоксальным был тот факт, что ему хотелось говорить, не останавливаясь, хотелось поделиться именно с ней. Он не знал, откуда в его голове родились такие идеи из области бреда. Разве не это называется сумасшествием? Или просто крик души заставил его пойти против своих принципов и сблизиться с этой девушкой. Тот страх, который он испытал, когда в руках Лены оказался пакетик с наркотиками не сравнится ни с чем. В ту секунду ему хотелось схватить ее и спрятать ото всех, от себя самого. Спрятать так, чтобы никто не нашел и не смог причинить ей вреда. Это чувства?

«Я сошел с ума, если о таком думаю. Какие чувства могут быть, кроме отцовских? Да, я испугался, да, я за нее беспокоюсь, ну, и что? Зачем надо было все вываливать про себя? Хотя, она хороший слушатель и не менее отличный собеседник. Ни одно ее письмо не осталось без внимания и только потому, что было очень содержательным и интересным. Письма… Черт! Я совсем забыл про это. Ведь рано или поздно обман раскроется, а это будет крах. Самый настоящий взрыв! Она не простит меня, а об Алексе, я вообще молчу. Однако, мне это на руку. Забудет Алекса – мне меньше проблем, а перестанет общаться со мной – значит, так тому и быть. Невелика потеря».

Почему-то на последней фразе кольнуло внутри. Какое-то странное чувство, такое скользкое и противное на ощупь закралось под кожу и прожигало насквозь. «Что за…?» Виктор прекрасно осознавал, что этого не может быть, но оно было. Чувство! У него проснулось к ней чувство, нет, не сильное и не любовь, наверное, но все-таки, что-то было. А иначе, почему он, как ненормальный все время думает о ней? Почему завел разговор о своей трагедии пятнадцатилетней давности? Почему хотел извиниться за грубость? Все так закрутилось… И теперь этот клубок будет тяжело распутать.

«Я полюбил ее, как сестру. Не более и не менее того. Это здорово! Очередная белокурая сестренка мне не помешает. Точно! Вот, что это за чувство! Стоп! А как же жар, который я испытал, когда притянул ее к себе во время танца? Нет, этого точно не может быть! Я просто параноик! Старый параноик, свихнутый на своей работе! Когда у меня был последний раз секс? Вот именно, ДАВНО! Это надо исправлять, иначе, вообще коней двину на этой почве».

При воспоминании о сальсе в паху мужчины заныло. Лена показалась ему такой горячей, а ее сопротивление подзадоривало со страшной силой. Однако, он и мысли не допускал, что его может в ней что-то привлекать. Просто долгое отсутствие сексуальной жизни привело к такому результату.

- Еще чуть-чуть и я на мужчин начну косо смотреть. - Констатировал Виктор, проводя рукой по волосам.

Тяжесть в душе не отступала, мозг работал, как отбойный молоток, развязывая какие-то сложные жизненные алгоритмы. Чувство неудовлетворенности рисовало в голове ужасные для мужчины картины: вот Ленка в купальнике перед ним, а вот он прижимает ее к себе и…

- Да, хватит уже! Что ты мне эту «школьницу» пророчишь? Неужели нормальных баб вокруг нет?! ВЗРОСЛЫХ!!!!

Благо, что в такое время он был один на пляже, иначе его монолог с самим собой расценили бы, как помешательство. А там и до больницы недалеко…

Встряхнув головой, Виктор поднялся и медленно зашагал вдоль пляжа, все дальше отходя от заселенной зоны. Продолжая размышлять то вслух, то про себя, он не заметил, как прошел приличное расстояние. Его беспокойство усиливалось с каждым шагом. Ему никак не удавалось отключиться и подумать о чем-то, что принесло бы удовлетворение и покой. Сердце стучало, как будто в него ввели огромную дозу адреналина, тело горело в пламени, и потушить его он не мог. А еще эти мысли о доме, Алексе, Кате. Как выкручиваться? Что будет по приезде? Он окончательно запутался…

Не видя другого выхода, как утихомирить внутренние переживания и смыть с себя весь ужас сегодняшнего дня, мужчина быстро скинул вьетнамки, брюки, рубашку и шагнул в теплую морскую воду. При мысли о том, как ему станет комфортно, глаза закатились от удовольствия, а из груди вырвался удовлетворенный стон. Медленно, чтобы не разрушить идиллию, он делал шаг за шагом, позволяя океану окутывать себя шелковым покрывалом.

Вода достигла сильных мужских бедер, и Виктор уже собирался нырнуть, погружаясь с головой, когда нечеловеческая боль пронзила правую ногу. Один маленький укол, как будто тоненькая почти невидимая иголочка вошла в кожу и тут же пропала, растворилась, оставляя после себя неприятное ощущение. Не медля ни секунды, он выскочил на берег, растирая пострадавшее место в надежде, что боль отступит, но она только усиливалась. Стопа потихоньку начинала неметь, а по телу разливался неприятный жар. Стараясь не отвлекаться ни на что, и не понимая, что с ним происходит, Виктор подхватил свои вещи и направился обратно в дом…

Лена все также сидела на диване, не меняя позы. Рассказ Виктора не просто шокировал ее. Она настолько внимательно слушала, так ярко представляла всю картину, что сейчас могла, не запинаясь, слово в слово пересказать эту страшную историю. Валковский-старший был для нее всегда плотно закрытой книгой. Она ничего не знала о нем, о его жизни. Не ведала, почему он так самоотверженно отдается работе. Да и никогда не задавалась такими вопросами. Сейчас ее беспокоила совершенно другая мысль. Вот он, взрослый мужчина, открылся ей, поведал тайны своей души, а она, как ни в чем не бывало, слушала его.

- Такое ощущение, что он общается со мной не в первый раз. Как будто уже что-то рассказывал, пусть и не настолько сокровенное, но все же. Странно, но очень похоже на письма Алекса. Неужели у них эта черта общая? Недаром они братья. Такое ощущение, что рассказы в письмах и сегодняшняя история принадлежат одному и тому же человеку. Ну, что тут скажешь, одна кровь. Никогда не думала, что абсолютно разные люди, да их и братьями то назвать нельзя, разве что только с генетической точки зрения, могут быть НАСТОЛЬКО одинаковыми. Одни слова, одна манера повествования, паузы именно в тех местах, где точки в электронном письме, построение предложений… Хм… А Виктор оказывается и не так запущен, просто сердце его окаменело, а в душе поселилась пустота. Жалко его. Не заслужил он, не заслужил…