Галина Владимировна Карпенко

Бухта Барахта

На берегу тёплого моря в бухте Барахте лежит снег. Зимние ветры иногда перелетают через горы, и на тёплом берегу наступают холодные дни.

По крутой тропке к морю бежит мальчик, а за ним, уже не так храбро, спускается девочка.

Девочка держится за кусты молочая. Из-под ног у неё летит песок и мелкие камешки.

— Подожди! Я сейчас упаду!.. — кричит она.

— А ты не бойся! — отвечает ей мальчик.

Но вот девочка ступает на скользкую гальку и видит море.

— Смотри! — говорит она. — Смотри!

Маленький парусник, покачиваясь, огибает скалы, выходит из бухты и исчезает за грядой волн.

— А ты куда хочешь плыть? — спрашивает девочка.

— Никуда не хочу.

Мальчик откинул ногой ржавую водоросль и повернулся к морю спиной.

— Я пойду искать, — сказал он.

— Пойдём вместе, — попросила девочка.

— Нет, я сам.

И мальчик ушёл по каменистому берегу. Он даже не оглянулся на девочку.

Девочка осталась одна у моря. Она стояла на мокрой гальке у самой воды, и ей очень хотелось, чтобы волна лизнула её новые блестящие ботики.

Хитрые чайки, опустив лапки в воду и сложив крылья, успевали покачаться на волне, пока она катилась к берегу. И взлетали, когда волна убегала обратно.

Девочка никогда раньше не видела ни моря, ни чаек.

— Маруся! — позвал сверху громкий голос. — Маруся! Не замочи ноги!

— А я уже замочила! — радостно откликнулась девочка.

— Тогда иди домой! — приказал тот же голос. — Ты не слышишь, как я тебя зову? — Это говорит Марусина мама. Вот она уже спускается по крутой тропинке вниз.

В это время самая большая волна ударилась о камень, рассыпалась зелёными брызгами и упала обратно в море.

— Чудо! — сказала мама.

— Мы облились! Мы облились! — закричала Маруся.

Они с мамой совсем не испугались и не обиделись на волну. По узенькой тропке они добежали до порога дома под красной крышей, который стоял высоко над морем, и перед ними распахнулась дверь.

— Ну, как море? — спросил их отец.

— Мы совсем мокрые! — отряхиваясь, сказала мама.

— Совсем! Совсем! — повторила Маруся.

— Если мокрые, то скорее сушитесь.

В доме топилась печь. Отец подбросил в огонь корявых сучьев. Мама и Маруся протянули к огню озябшие руки.

— Всё время было совсем тепло, — сказал отец. — Это вы привезли зиму.

— Как это — мы? — удивилась Маруся.

— Зиме стало обидно, что вы от неё удираете, — сказал отец. — „Куда это они едут?“ — подумала зима и побежала за поездом, потом за машиной и вот прикатила.

Отец смеялся, а Маруся смотрела на огонь и молчала. Она понимала, что отец шутит, но здесь, у тёплого моря, всё по-другому. Вот в стакане на столе белые цветы. Папа сам их сорвал вчера, когда мамы и Маруси тут не было. Вчера на берегу светило солнце, а сегодня здесь выпал снег.

— Где же Валя? — спросила мама. — Ведь вы ушли вместе?

— Он убежал, он ищет свою собаку, — ответила Маруся. — Собаку зовут Букет. Правда, чудно?

— Здесь почти всех собак так зовут, — сказал отец. — Ну, я пошёл, а вы тут устраивайтесь.

Наступил вечер. В бухте Барахте зажёгся маяк.

По берегу издалека шёл мальчик — тот, который отправился искать своего друга. Он возвращался один.

Он не стал взбираться по тропинке к дому, а прошёл дальше по берегу к большому чёрному камню у самой воды.

Луч маяка раздвинул тьму, и мальчик увидел баркасы, стоявшие на якорях.

Луч передвинулся вверх, в небо, и баркасы исчезли. Где-то далеко загорелись и уплыли зелёные огни. В море стало совсем темно.

Но вот луч маяка пошарил в волнах и осветил лодку. Лодка шла на вёслах к берегу. Увидев её, мальчик взобрался на камень и замахал кепкой, потом побежал по берегу. В темноте лодка загремела днищем по камням.

— Валька! — крикнул мужской голос. — Валька!

— Я! — ответил мальчик.

Он помог отцу, который вернулся с рыбалки, подтащить лодку под дощатый навес, перевернуть её и привязать цепью к крепкой кедровой лапе.

Отец взял мешок с хамсой, и они пошли вверх по тропинке.

— Ну, как дела? — спросил отец.

Валька промолчал.

— Погоди! Может, ещё ночью прибежит, — сказал отец. — Ночь велика.

Ночь пришла и ушла, но Букет не прибежал.

Солнце ещё не поднялось над горой, и было темно, а на дороге уже стояли грузовые машины. Под их брезентовыми крышами уже сидели пассажиры с чемоданами.

Первая машина, поворчав на месте, тронулась в путь, за ней — остальные. Последняя машина задержалась.

— Валька! Валька! — слышались голоса.

Но Вальки не было.

— Как ты его упустил?

— А что его — связать?

— Вот мальчишка, вот характер! — крикнул водитель последней машины.

— Не потеряется, привезут! — сказал Валькин отец.

А мать всхлипнула:

— Он же маленький. Не можем же мы уехать без него!

И в это время на шоссе появился Валька. Ни отец, ни мать не сказали сыну ни слова. Сын, взобравшись на подножку, уселся на сиденье рядом с отцом, и машина тронулась.

На горных дорогах крутые повороты. Иногда кажется, что машина повернула и едет обратно. Но это только кажется. На самом деле машина взбирается вверх, потом преодолевает перевал и наконец начинает спускаться вниз и едет всё дальше и дальше.

Валька смотрел в окно, мимо неслись каменистые стены гор, поросшие седым молочаем. Вдруг далеко внизу снова появилось море и красное пятнышко на берегу.

Это была крыша дома, в котором Валька прожил с отцом и матерью целый год. Теперь в нём будет жить Маруся.

Вчера она сказала Вальке:

— Мы приехали строить дорогу.

— А мы её уже наполовину построили, — ответил ей Валька.

Отряд, с которым уезжала Валькина семья, шёл по будущей дороге первым. Рабочие взрывали скалы, откатывали камни и прорубали в горах тоннели. За ними пойдут другие рабочие, которые дорогу ровняют и укатывают тяжёлыми катками. Марусин отец у них бригадиром.

Когда море скрылось, отец сказал сыну:

— Не горюй!

Сказать „не горюй!“ легко, но разве можно не горевать, когда там внизу, в бухте Барахте, остался друг. И что с ним, Валька не знает. Может, его друга увёл злой человек, чтобы убить и содрать с него шкуру?

— Ты поищи, — попросил Валька Марусю, когда они прощались.

— Я буду, буду всё время искать, — пообещала она. — И, когда найду, напишу тебе письмо.

Валька ещё раз объяснил Марусе, что Букет лохматый, рыжий и на правом ухе у него чёрная метина.

— Непременно буду искать и найду, — повторила Маруся.

„А вдруг правда найдёт?“ — подумал Валька.

Машина взяла перевал, и снова пошёл снег. Снег летел над горами, опускался к морю и таял.

пела Маруся, и получилась песенка.