- Были случаи, когда люди не только видели и слышали хрономираж, но и осязали его, - сказал Малдер задумчиво, и я вовремя опомнилась и одернула себя, чтобы не закатить глаза. - И даже “проживали”. Еще в начале своей работы над Секретными материалами я нашел сведения о том, что одна жительница Англии в начале 20 века отправилась на велосипеде к своей подруге. В дороге ее застал дождь и ей ничего не оставалось, как свернуть с пути и попросить укрыться от ненастной погоды в ближайшем доме. Хозяин оказался гостеприимным, но молчаливым. В доме его так же было удивительно тихо. Не было слышно даже бури, разыгравшейся снаружи. Позже, когда дама приехала к своей подруге и встретила там своих насквозь промокших друзей, она очень удивилась, когда услышала, что дома, в котором она укрылась от дождя, попросту нет. И действительно, когда эта женщина вернулась на то место позже, то нашла там лишь каменные развалины.

- Никаких доказательств, Малдер, - парировала я. - Это могли быть всего лишь галлюцинации.

- Хочешь сказать, что у нас тоже были галлюцинации?

Я, конечно, не исключала такой возможности, потому что ночью мы явно были не совсем в своем уме. Но ведь когда мы приехали в гостиницу, я была абсолютно трезва, хоть и зла до чертиков. Я молча наблюдала за напарником, который теперь был поглощен размышлениями. К чему затевать старый спор, когда никто из нас даже не знал точно, что произошло?

Малдер рассеянно засунул руки в карман, и вдруг его лицо осветилось. Он вынул правую руку и я увидела, что он держит кольцо. То самое кольцо, которое лежало на столе в кухне, то самое, о котором рассказывал Клод.

- Как оно оказалось у тебя? - спросила я, запинаясь.

- Иногда вещи живут своей собственной жизнью и находятся там, где должны быть, - процитировал Малдер слова дворецкого.

Я забрала кольцо и внимательно осмотрела его. Действительно, то самое кольцо, которое я нашла у Клода. Тогда, на кухне, оно словно заворожило меня своей красотой.

- Это кольцо из отеля, - констатировала я со вздохом.

- Значит, все же нашлись свидетели хрономиража, у которых появились доказательства?

- Но почему отель исчез, а кольцо нет?

Малдер пожал плечами.

- Понятия не имею. Но мы явно делаем успехи. Я потратил раз в пять меньше времени, чтобы ты согласилась с моей идеей. Уверен, что еще день назад мне бы понадобилось его намного больше. Может, следовало признаться в своих чувствах раньше, тогда бы мы чаще приходили к соглашению в рабочих вопросах?

- Я не говорила, что согласна с твоей теорией, Малдер, - усмехнулась я.- И на твоем месте я бы не рассчитывала на быстрое согласие.

Он состроил наигранно разочарованную гримасу:

- Я не знаю, почему кольцо осталось и как оно попало ко мне. Но думаю, это знак.

Я еще раз поднесла кольцо поближе и осмотрела внутреннюю часть.

- Нет, Малдер, я думаю, это судьба.

Он вопросительно посмотрел на меня:

- Судьба? Не думал, что ты фаталистка.

- Я не фаталистка. Смотри.

Я протянула ему кольцо. Он, сощурившись, посмотрел на него и так же, как я несколько секунд назад, увидел выгравированную надпись на внутренней стороне кольца, которая гласила: “ЭТО СУДЬБА”.

Малдер взял мою левую руку и надел кольцо на безымянный палец. “Идеально”, - подумала я.

- Определенно судьба, - прошептал он.

Никогда бы не подумала, что Малдер может быть таким романтиком. Но, видимо, я ошибалась. Однако, насколько бы романтичным и милым ни был этот жест, моя рациональная сторона не дремала.

- А ты не подумал, что его придется вернуть хозяевам? - спросила я осторожно.

- Ты видишь кого-то, кому мы можем его вернуть?

- И ты не захочешь приложить его как улику к очередному секретному материалу? - подшутила я.

- Скалли, оно там, где должно быть, - твердо ответил он и поцеловал мою руку.

- Давай возвращаться домой, - предложила я, быстро меняя тему. Мы все равно больше здесь ничего не обнаружим.

Поведение Малдера было настолько удивительным и непривычным, что я изо всех сил пыталась удержаться от слез, вызванных всплеском эндорфинов.

Малдер завел машину, и мы направились в сторону Вашингтона.

- Знаешь, Скалли, - снова заговорил Малдер, - если бы ты не смыла рисунок, мы бы могли заснять мое творение и подшить фотографию к делу.

- Да, это, бесспорно, веское доказательство, но не хрономиража, а виртуозности твоих шаловливых рук, Малдер! я не могла сдержать смех. - Кстати говоря, я не успела смыть надпись на моем бедре.

- Правда? Ты разрешаешь мне сфотографировать ее и приобщить как улику к файлу под грифом икс?

- Ни единого шанса, Малдер! - воскликнула я. - Хотя… Если ты хорошо попросишь, то я разрешу сделать фотографию. Но только для личного пользования!

Эпилог

Неделю спустя

Малдер проснулся. Потянувшись, перевернулся на бок и вслепую ощупал еще теплую подушку рядом с собой. Агент открыл глаза, приподнялся на локте и поглядел на часы, стоявшие на комоде Скалли. Половина восьмого.

Малдер вздохнул, встал и, натянув штаны, направился на кухню, из которой доносился запах свежесваренного кофе. Он несколько секунд стоял в дверном проеме, наблюдая, как Скалли, стоявшая к нему спиной, разливает кофе по чашкам и мажет тосты арахисовым маслом. Малдер вздрогнул, когда она внезапно произнесла:

- Дыру проглядишь.

Он улыбнулся.

- Думал, не заметишь.

Скалли повернулась, широкая улыбка озаряла ее лицо.

- Иногда мне кажется, что я могу чувствовать твое присутствие даже за десятки километров. И уж точно знаю, когда ты следишь за мной исподтишка.

Малдер подошел к Скалли и, обняв ее за плечи, нагнулся и поцеловал в губы. В этот момент раздался стук в дверь. Скалли выскользнула из объятий напарника и пошла открывать.

Малдер сел, но не успел даже откусить тост, как вернулась Скалли, держа подмышкой пару газет и журнал.

- Странно, - сказала она, морща лоб, и садясь за стол, - я не выписываю этот журнал.

С этими словами она положила на стол “National Geographic Traveler”. Малдер взял издание и открыл оглавление.

- А это еще более странно, - произнес он задумчиво, протянул журнал напарнице и указал на один из пунктов оглавления, обведенный красным маркером. Скалли взглянула с удивлением на то, что, по мнению какого-то тайного информатора, заслуживало их внимания и прочитала вслух:

- Дворец Жозефины. Хм… Интересно, что такого важного в этом дворце? - спросила Скалли, отрывая взгляд от журнала. Малдер открыл нужную страницу и начал читать. Его глаза тут же расширились, а рот приоткрылся от удивления. Через минуту он протянул журнал Скалли и произнес только одно:

- Невероятно.

Скалли погрузилась в чтение.

Это была небольшая рекламная заметка для туристов, путешествующих по Франции:

“Приглашаем Вас посетить дворец Жозефины - Мальмезон. Мы надеемся, что эта экскурсия произведет на Вас незабываемое впечатление и поможет ближе познакомиться с жизнью и судьбой одной из великих женщин Франции начала XIX века и самой большой любовью всей жизни Наполеона Бонапарта.

Длительность экскурсии: 4 часа.

Историческая справка:

В живописном парижском пригороде Рюэль-Мальмезон находится уникальный памятник наполеоновской эпохи. Это небольшой и очень уютный замок, который купила Жозефина Бонапарт в 1799 году и в котором прожила до конца своих дней. Она увлекалась выращиванием экзотических растений и коллекционированием произведений искусств, для чего в Мальмезоне были построены оранжерея и галерея.

Дворец Мальмезон выстроен в 1610, и достраивался вплоть до 1686. Назван в честь местности, в которой находится. В X веке норманны, грабившие поселения и города по Сене, свозили сюда свою добычу. Откуда и название: Мальмезон дурной дом.

Дворец переходил от одного владельца к другому, и теперь вместе с близлежащим замком Буа-Прео Мальмезон образует музей наполеоновской эпохи, который был открыт в 1906. Последняя его реставрация закончилась в 1992 году. В салонах, реконструированных в стиле Первой империи, восстановлена обстановка начала XIX в., экспонируются портреты, предметы обихода императорской фамилии и другие памятные вещи.