-- Ты этого не умеешь делать в принципе. У тебя, кажется, нервная система просто отсутствует.

   -- Да. И это еще один минус. ..., я один сплошной минус!...

   Смотреть на Багиру стало для меня непосильной пыткой, ибо ее выражения сменялись от печально- трагичного до злостно- агрессивного. Представив на секунду, как ей больно, я прикусила губу. Наверно, ей было сложнее, чем мне, когда я узрела Кая. Норд ее не предавал и она верила. Верила в него, в его честность, в его любовь. Даже Адриана она подпускала к себе аккуратно и осторожно, словно надеясь, что Норд появится и она снова будет с ним и для блондина это не будет удром. Я тоже верила в Норда. До сегодняшнего момента.

   -- Кай, что за хрень, мы пропустили отъезд Кима! Это все ты виноват, скотина. Герда, я рад, что ты бросила этого упыря!

   -- Это он меня бросил... -- проворчала я.

   -- Я бросил?! -- возмутился Кай, яростно сверкая глазами. -- Да это ты изменила мне с Дарием!

   -- Я не... Ну, то есть... А ты что, монахом заделался и не с кем не спал?! -- лучшая защита-- это нападение.

   -- Это был зов природы! -- парировал Кай, наступая. Я отходила от него, мысленно продумывая путь к побегу.

   -- Вот и иди удовлетворять зов природы, животное!

   -- Все! Хватит! -- заорал Ник, до этого сохранявший молчание. -- Норд, еще увидимся вечером. Кай, с тобой тоже. Дарий, давай я тебя подброшу до дома, если хочешь. Остальным всем пока. -- и он схватил меня за шиворот и потащил к своей машине.

   -- Стой, -- прошептала я, останавливаясь. -- он взлетает...

   И новый поток слез вырвался из глаз.

   Я чувствовала, как Ким смотрит в окно и машет нам рукой из, поднявшегося в небо, самолета.

   Предложение Ника оказалось бессмысленным, так как Дарий не побрезговал воспользоваться моей машиной и в дальнейшем, пообещав вернуть ее к утру. Я в ответ лишь скривилась и пригрозила, что если машины не будет, то он лишится своей. Если солист "Времен" сначала не внял моим изречениям, то после подтверждения Ника о том, что однажды я сожгла дом, напрягся и клятвенно заверил, что даже сам доставит меня в университет.

   А история с домом и правда была занятной.

   Когда мне было пятнадцать лет, я развлекалась лазаньем по старым разрушенным домам и постройкам. Ничего особенного мы с парнями не делали, а по- детски пытались освоить паркур, модный в то время, или-- что я любила больше всего-- били стекла. Разбить большое окно было самым кайфом, а если его еще скинуть с этажа, к примеру, пятого, то ощущения вообще не описать. Звон стекла разливался на округу вокруг и так приятно радовал сердце...

   И вот однажды, мы с Ником забрались в очередной дом. Как оказалось, там ничего кроме старых балок и миллиона труб не было. Попрыгать по голым стенам не представлялось возможным. Мы уже уныло направлялись к выходу, как я заметила стопки старых книг и газет в углу комнаты. Подлетев к ним и подняв тучу пыли, мы одновременно пришли к мысли, что это можно поджечь ( это дело я тоже безумно любила, поэтому дома спички от меня прятали до сих пор). У Николаса нашлась зажигалка и яркий костер озарил весь дом. Мы полюбовались около получала, попрыгали вокруг него, горланя песни и изображая из себя шаманом и направились к выходу, предварительно накрыв пламя тазиком, так любезно попавшимся нам на пути. Надежды, что огонь потухнет от перекрытия кислорода не оправдались, ибо двое подростков совершенно не заметили, что помимо книг горела еще и старая шуба, на которой книги и валялись.

   Мы ушли домой, забыв про оставленный нами костер, зато утро меня встретило поговоркой, которую кричал в трубку Ник:

   -- Что посеешь, то и пожнешь, подруга моя!

   Оказалось, что пожар воспылал так, что перебрался на обои, а в последствии и на весь дом. Ник узнал об этом, когда родители везли его в школу, а пути проходил мимо заброшенного района, и заметили, что оттуда уезжает пожарная машина, а один из домой до сих пор дымиться. Ник моментально понял, что это "наш дом" и принялся мне названивать.

   О нас, разумеется, никто не узнал, но воспоминания остались на всю жизнь.

   -- Ну, и чего ты молчишь? -- поинтересовался Ник, тормозя у светофора и поворачиваясь ко мне.

   -- Я с тобой не разговариваю. -- гордо откликнулась я и наигранно отвернулась к окну, рассматривая соседнюю машину. Молодой парень подмигнул и улыбнулся мне, но сжатая в кулак рука Ника и мой показанный язык поумерили игривость парня.

   -- Причина?

   -- Ты знал, что они приедут в аэропорт и не сказал мне! -- ударила я кулаком по подлокотнику, но жуткая боль пронзила локоть и я злостно зашипела, потирая ушибленное место. -- Ты в этом виноват!

   -- В том, что локоть ударила? О да, несомненно я, детка. -- усмехнулся Ник. -- Кай просил не говорить. Он мой друг. И Норд тоже.

   -- А я?!

   -- И ты. Но, черт, честно говоря, Кайлинн так визжал о своей любви к тебе, что я поверил.

   -- Именно, что визжал. Как свинья. -- саркастически заметила я. -- И ты ему даже адрес моей квартиры дал! Не поверю, что спустя два с половиной года он его помнит.

   -- Слушай, а я и забыл, что он приезжал тогда, через полгода. Насколько помню, я еще был здесь.

   -- Угу. -- я откинулась на спинку сидения и продолжила следить за дорогой. Мой взгляд привлекла яркая вывеска на клубе "Silver Dark", прозванного в народе просто "Сильвером", на которой красовались физиономии всех членов группы "Гротеск". --Тормозни тут!

   Ник кривил губы, но машину все же остановил и нехотя вылез из машины. Я уже рассматривала афишу.

   "Гротеск" вечно великолепные, возвышенные и несколько надменные лицезрели на простую смертную меня. Кай ухмылялся уголкам губ, снова и снова притягивая к себе взгляд, а заодно и массу отпечатков девичьих губ, различного рода надписей маркером и одинокую розу на асфальте.

   Кайлинн и его группа давали здесь концерт на Хэллоуин. В памяти любезно выскочила программка нашего конкурса и я поняла, что на этом концерте с "Гротеском" будет выступать победитель. Меня невольно передернуло, ибо желание победить, а тем паче стоять на сцене с Мистер- Я - Внезапно- Вернулся медленно и тихо испарилось.

   Как оказалось, мои переживания связанные с конкурсом были откровенной чушью, по сравнению с тем, когда я увидела название нового альбома, а заодно и программы вечера. Три слова, а я уже готова кинуться на плакат и ободрать его. Три слова, а мысль размазать самодовольную улыбку Кайлинна в кровь готово воплотиться в жизнь.

   Три слова, а я, кажется, готова броситься к нему в объятия...

   Программа называлась "Герда, я возвращаюсь".

   Я зло сплюнула и отправилась назад к машине. Ник последовал за мной.

   -- Гретта, я же говорил... -- устало проговорил Николас, заводя машину.

   -- Ник, я знаю. Я знаю... Дьявол, ну вот зачем он вернулся, ...! -- ненормативная лексика так и полилась из меня. -- ..., я убью этого ... или отхожу так, что он, ..., дорогу к этому городу ... забудет!

   -- Он тебя...

   -- Любит?! Ник, не смеши меня! -- расхохоталась я, хотя это больше напоминало истерику. -- Вот Ад Багиру любит, да. Норд ее любил. Ты Катрин любил...любишь. Ник прости... -- осеклась я, поняв, что и кому я ляпнула.

   Ник промолчал, сильнее стиснув руль.

   -- Все в порядке. Честно. Не извиняйся только, хорошо? -- ответил друг, стараясь не смотреть мне в глаза. -- Я отвезу тебя домой, а ты сразу ложись спать, ладно? Не хочу за тебя волноваться. И прекрати себя проклинать, я же вижу, что ты уже мысленно ползешь на эшафот.

   -- О`кей. -- кивнула я. -- Еще раз...

   -- Ох, замолчи, дурная девчонка. -- через силу улыбнулся он мне. -- Все. В. Порядке. Поняла? Успокойся.

   Я снова закивала и молчала до самого дома.

   На улице пошел дождь, смешивая грязь с опавшей листвой. Небо приняло серый цвет и не желало его менять. Солнце, даже не начав борьбу за право властвования, тихо скрылось за черными грозовыми тучами, пообещав не появляться до утра, а то и дольше.