Томми посмотрел на Дакоту.

– Если их там нет, тебе лучше сразу записываться на прием к хорошему пластическому хирургу.

– Делай что хочешь, Томми, – тихо произнесла она, морщась от боли. – Я тебе рассказала все, что знаю. Они говорили, что живут здесь.

Томми пробормотал что-то невнятное и посмотрел на Кита.

– Оставайся с ней. Потеряешь бдительность – пеняй на себя. Учти, эта девушка с характером. – Он вылез из машины с Джимми и Уэйдом и двинулся к деревянному парапету оглядеть сонную пристань.

Название не обманывало,[50] она действительно располагалась в низине. Было туманно, и уже начали жужжать москиты. По какой-то причине Томми они кусать отказывались, но беспрестанно атаковали Джимми и Уэйда, которые отмахивались от них своими мощными руками, не переставая обозревать маленькую пристань, расположенную внизу. Обветшалый деревянный дебаркадер ограждал три перпендикулярных причала, выдававшихся в мелководье. К одному, в самом конце, была пришвартована брошенная ржавая баржа, служившая плавучим домом. На корме виднелась надпись: «Сейсмический взрыв».

– Если бляди там, я буду рубить дрова, – тихо сказал Томми.

Затем начал спускаться к причалу. Мордовороты за ним.

Они медленно вышли на шаткий причал и крадучись продолжили путь к барже. Вскоре можно было расслышать голоса. Двое находившихся внутри, похоже, спорили. Томми приложил палец к губам. В каюте на полную громкость было включено радио, так что голос Бино едва пробивался сквозь грохот рок-ансамбля.

– Сейчас мы, как никогда, должны сидеть тихо и не высовываться, – доказывал он. – Иначе, если хотя бы кому-нибудь станет об этом известно, здесь немедленно появятся федеральные чиновники.

– Не беспокойтесь, – отозвался Даффи. – Вы всегда волнуетесь. Никто не скажет ни слова. Эти ребята знают, сколько поставлено на карту.

Плавучий дом был примерно двенадцать метров в длину и имел форму коробки. Полинявшая желтая краска сильно облезла, обнажив ржавый жестяной остов. На побелевшей от солнца задней палубе виднелись несколько коричневых складных стульев. Вставленный в окно кондиционер сильно шумел.

Томми ткнул пальцем в себя, затем на сходни, показывая, что первым войдет в дверь, которая располагалась напротив. Затем он показал на Джимми, чтобы тот двигался на корму, и Уэйду – на нос. «Быки» кивнули и щелкнули костяшками пальцев. Томми вытащил из кобуры на бедре девятимиллиметровый «ЗИГ-зауэр», бросил взгляд на «быков» и ринулся по трапу в главный салон плавучего дома.

Бино сидел за столом в металлическом кресле. На нем был блестящий полосатый галстук и сильные очки в черепаховой оправе. Из кармана рубашки с короткими рукавами торчал колпачок ручки. Как только Томми с шумом распахнул дверь и ворвался в комнату, Бино соскочил со стула, побежал и скрылся за задней дверью, а Даффи – за передней. Так что примерно на полминуты Томми остался в салоне один в обществе небольшого терьера, коричневого с черным, который спал на диване, а теперь поднял морду, чтобы посмотреть, что случилось. Некоторое время, весьма непродолжительное, на обеих палубах были слышны звуки борьбы, а затем Бино и вскоре за ним и Даффи снова появились в салоне, правда, двигались они спиной вперед. За ними следовали Джимми и Уэйд, заслонив проходы своими мощными спинами. Томми отложил пистолет и направился к Бино.

– Не бейте меня, – взмолился тот.

Но Томми поступил как раз наоборот. Он ухватил Бино за полосатый галстук и нанес сильный удар, отбросив в кресло. Затем сделал шаг вперед и ударил ногой в пах. Бино согнулся в три погибели, оставаясь сидеть в кресле. Как бы завершая эту зверскую пантомиму, Томми приблизился и провел один из своих ужасных апперкотов, выпрямив Бино и отправив его на пол. Плут Роджер с тревогой наблюдал за происходящим.

– Пожалуйста, пожалуйста… Я всего лишь ученый, у меня нет денег. Не бейте нас. – Бино теперь играл роль занудливого и очень напуганного доктора геологии.

– Дерьмо собачье! Та сука, которую вы наняли, даст вам сто очков вперед по смелости и выдержке, – сказал Томми, обращаясь к Бино, который трясся от страха, скорчившись на выцветшем потертом ковре, держась обеими руками за пах.

Стоявший в центре салона Даффи вновь ринулся к двери, но был схвачен Джимми Фризом и возвращен обратно. Томми подошел к нему шаркающей походкой, замахнулся и врубил старику превосходный хук слева, так что несчастный Даффи выпрыгнул из своих парусиновых домашних туфель.

– Кажется, я наконец-то отработал левый хук, – сказал себе Томми. Он слегка запыхался, костяшки пальцев покраснели и немного болели, но он был счастлив. Томми, можно сказать, жил ради таких вот звездных моментов.

Десять минут спустя Бино и Даффи сидели, привязанные к металлическим креслам запасной швартовочной веревкой, которую Томми нашел в рундуке на передней палубе.

Уже стемнело, поэтому он включил два старых светильника, прикрытых абажурами, благодаря чему все вокруг приобрело дьявольский желтый оттенок. Томми обшарил все утлое суденышко, но вместо своих денег нашел горы графиков и диаграмм с символикой «Нефтяной и газовой компании округа Фентресс», все тщательно датированные и комментированные. Они имели отношение к чему-то, что называлось стратиграфической ловушкой. Их было штук сорок, а то и больше. Некоторые с надписью «Биотермический разрыв», другие «Базальтовый конгломерат» или «Базальтовый глинисто-сланцевый разрыв». Среди графиков нашлось несколько рисунков, сделанных пером, которые выглядели похожими на фрагменты географической карты с обозначением подпочвенных пластов в поселке Оук-Крэст рядом с Модесто. На них выделялась обширная подземная куполообразная область, которая была обозначена как «Покрывающая порода и купол разрыва сброса». Среди бумаг встречались сейсмические карты с так называемыми «антиклинами» и рисунки «сбросовых ловушек». На полях чьей-то рукой были сделаны пространные заметки. Томми посмотрел на них минуту-другую и потерял интерес. Там говорилось о вещах, которые ему были до лампочки, а такие перлы, как, например, «Пересъемка сейсмического сегмента 3D для секции 16В», даже не стоило трудиться понять. Все это было слишком заумно. Он свалил бумаги в кучу на столе. Ему нужно было получить назад свои 1 125 000 долларов, а потом полить эту неприятность некоторым количеством крови.

– Эй ты, дерьмо собачье. – Томми плеснул в лицо Бино водой из стакана, и тот открыл глаза.

В паху дергало, лицо кровоточило. У покоящегося в кресле рядом Даффи вид был не лучше.

– А-а-а-а, – подал наконец голос Бино, делая вид, что приходит в сознание. – Я ничего без очков не вижу. Мне нужны мои очки. Я вчера потерял контактные линзы.

Томми нашел на полу очки в черепаховой оправе с толстенными стеклами и грубо напялил их на нос Бино. Он специально нагонял страху на этого ученого олуха. Пусть, бля, знает, с кем имеет дело.

– Тебе нужны были твои очки, и ты их получил, – сказал Томми. Затем, не выпуская из рук «ЗИГ-зауэр», подтащил стул, поставил его спинкой вперед и оседлал, уставившись на Бино. – А мне нужны мои деньги. Как ты думаешь, это можно сделать прямо сейчас?

– У меня их нет… клянусь, – ответил Бино.

– Вот как? – повысил голос Томми, и Бино, Даффи и Роджер, который все еще сидел на диване, одновременно вздрогнули. – Тогда я расскажу тебе кое-что про себя. Слушай. У меня имеется серьезное психологическое отклонение. Некоторые врачи называют это социальной болезнью, другие эмоциональной дисфункцией, третьи хер-его-знает-каким-то колитом. Короче, у меня проблема: я люблю убивать. Понимаешь, некоторых это удивляет. – Угрожающе покачивая «ЗИГ-зауэром», он улыбнулся своей отвратительной улыбкой, чем привел Бино в ужас. – Эти ребята, большей частью опытные врачи, говорят, что это очень серьезный дефект личности. Но я не уверен, что соглашусь с ними, потому что сам сдавал зачет по предмету «хомо сапиенс» и знаю, что стремление убивать заложено в ДНК человека, так же как желание управлять спортивными автомобилями и трахать приятную на вид телку.