— Спасибо тебе, лейтенант.
— Брось, при случае сочтемся.
После разговора с командиром поста Алексей вернулся назад к своей команде, которая расположилась в теньке под вышкой и жадно уничтожала тушенку с хлебом, поднесеную местными бойцами:
— Через двадцать минут выдвигаемся в город, так что быстро приводим себя в порядок, Серега, ты отдаешь оружие Кабану и идешь в больницу, а то еще загнешься.
Узкая тропинка от блок-поста привела мужчин к домам, которые, по причине соседства с периметром, пустовали. Сразу после заброшеных жилищь отряд столкнулся с тремя патрульными, котрые приветственно кивнули им и пошли дальше, не задавая вопросов. Постепенно улица оживала и встречные прохожие попадались все чаще. Наконец они вышли к трехэтажному зданию из красного кирпича, которое опаясовала высокая железная стена, на крыше ветер весело играл трехцветным флагом. Отправив Колотикова в больницу, Алексей нажал на кнопку домофона.
— Кто?
— Разведовательная группа Горшкова, прибли для доклада по результатам поиска, должны ожидать.
— Понятно. О вас уже сообщили, так что заходим по одному и сдаем оружие дежурному.
— Не учи ученого — порядок тут все знают, давай открывай побыстрее — не выдержал Кабан, который прогибался под дополнительным весом, полученым от Топора. Шикнув на раздухарившегося бойца, Алексей первым шагнул во двор. Бросив цепкий взгляд по сторонам, професионально отметив пару бойцов с пулеметом у ступенек за мешками с песком, повернулся на право к будке дежурного. Сама будка представляла собой вагончик трамвая, с наглухо завареными окнами и обложеным по самую крышу вездесущими мешками. Как мог оказаться подобный предмет в городе, не имеющем трамвайных путей не знал никто.
Быстро увязав все свое снаряжение в единый узел и передав постовому, прапорщик отошел к ступенькам и стал ожидать остальных. Вся процедура заняла менее десяти минут, по исчислению которых их пропустили внутрь здания. Пройдя в фойе парни замерли в ожидании дальнейших указаний от своего командира, но тот и сам был в раздумьях. Горшков был здесь пару раз после переноса и примерно знал расположение кабинетов, как главы города, так и его заместителей по различным вопросам. Проблема дальнейшего действия разрешилась сама спустя пару минут после закрытия входной двери. По лестнице быстрым шагом спустился молодой парень в темном костюме-двойке, узкие очки в золотистой оправе и немного отстраненый взгляд, создавали ему вид наивного человека, которым он совсем не являлся. Кирилл Колесников был секретарем главы города и решал многие важные вопросы самостоятельно.
— Это вы разведчики, что отправлялись на поиски пропавшего отряда? — обратившись к Горшкову, определив в нем старшего, а скорее всего, просто узнав того в лицо, Дождавшись утвердительного кивка, он продолжил: сейчас быстро за мной.
Ожидали их в большом зале для совещаний, в котором находилось несколько человек. Алексей первым делом обратил внимание на главу города, который никогда до этого не общался напрямую с рядовыми бойцами. Рядом сидел подтянутый мужчина средних лет в потертом камуфляже и подполковничьими звездами на погонах — Абросимов Дмитрий Павлович, бывший командир разведовательно-диверсионного батальена, случайно оказавшегося в момент переноса в городе. Теперь он командовал ротой дальней разведки и двумя взводами спецназа, усиливающих охрану важных обьектов, как в городе, так и за его пределами. Напротив него за столом сидел его вечный опонент Думанчук Степан Николаевич, отвечающий за Патруль.
Еще тройка присутствующих, считая и Колестникова, не заслуживали особого внимания, просто создавали массовку и в любую минуту могли быть отосланы для решения каких либо задач. Правда, последнии двое участников, а точнее участниц, предстоящего заседания заставили немного удивиться Горшкова. Одна из них являлась довольно известной в городе личностью еще до переноса. Ольга Комарова была библиотекарем, но в не рабочее время очень увлеченно занималась мистикой и эзотерикой и была крайне известной своими странностями. После переноса она затихла и не встречалась Алексею до этого момента. Второй была девушка лет двадцати трех, стройная, немного пониже чем сам Алексей, хотя у сидящей было затруднительно определить более точно рост. Насыщеные зеленые глаза завораживающе выглядели на симпатичном личике, которое обрамляли густые длиные волосы, цвета вороного крыла. До этого Алексею она не встречалась и он томился в догадках о ее роли среди присутствующих.
— Вот мои орлы, правда не все, но с этим разберемся позже.
— Дмитрий Палыч, какие-то потрепаные и ощипаные орлы, неужели трудно было привести себя в порядок перед приходом? — проговорил Чугунов. На это смолчать Горшков не смог и, не смотря на гневно блеснувшие глаза Абросимова, ответил:
— Мы не прогулке были пару часов с девушков, а на боевом выходе. А так как был приказ немедлено прибыть в управу, то и привести себя в порядок не успели.
От неожиданости что ему посмели перечить у мэра побагровело лицо, правая рука сжалась в кулак, будто смыкаясь на шее виновного. "Интересно, будет брызгать слюной и грозить всеми карами" — подумал Алексей, не мало не беспокоясь о последствиях. Хуже, чем блуждание по лесам не было ничего, а Абросимов своего бойца не даст в обиду, хотя и не оставит выступление подчиненого без последствий. На удивление парня глава города сумел справиться с гневом.
— Гонора много, а так нечего — боевой. Ладно, долой лирику, мне необходимо знать все детали вашего похода. Вы, прапорщик, рассказывайте, а остальные будут дополнять, если что пропустите. После повторите письмено и сдадите секретарю. О том, что болтать в городе о чем не следует, думаю, не стоит напоминать? — мужчина тяжело уставился в глаза командира группы. Спокойно выдержав этот взгляд, Горшков подтвердил:
— Не стоит, мы не дети малые и все прекрасно понимаем.
После этого он подробно пересказал все произшедшее с момента выхода из города и до возвращения обратно. Доклад занял два часа, на протяжении которого не раз перебивали и задавали вопросы. Услышав про захваченые трофеи у аборегенов, Чугунов кивнул своему подчиненому и тот быстро покинул зал. Вернувшись через пять минут, колесников предоставил руководству все вещи собраные а месте боя с дикарями. Невзрачным посохом заинтересовалась Комарова, подержав минуту его в руках и передав после своей спутнице она произнесла несколько слов Чугунову, склонившись к самому уху.
Абросимов щелкнул несколько раз по наконечнику стрелы и обратился к Алексею:
— Говоришь эти стрелы пробивают бронижелеты?
— Да, Топору пробило рацию и "броник" и нанесло глубокую рану в спину. Его кстати и нет — отправил в больницу. Хотя у нас бронежилеты легкие, а тяжелые "кирасы" и броню четвертого-пятого класса они уже не смогут повредить.
— Молодой человек, — неожидано обратилась к нему Комарова — Повторите еще раз момент со стариком. Что он произнес, ваши чувства.
— Слов не разобрал — одно шипение, да и остальные дикари только нечленораздельно кричали, так что никакого понятия о их речи. Почувствовал слабость, головокружение, вон ребята вовсе попадали.
— А как сумели справиться с этими ощущениями?
— Не знаю — пожал плечами Алексей, совсем не собираясь говорить о некоторых странностях присходящих с ним, — просто сумел дотянуться до пистолета — автомат я уронил и боялся упасть за ним следом, если попробую поднять — и выстрелить в старика. Сразу все прекратилось и ребята пришли в себя. Мое мнение таково, что старичок оказался местным гипнотезером. Я оказался чуть покрепче остальных, а может просто не сумел на всех одинаково воздействовать, вот и не справился со мной.
Женщина помолчала несколько секунд, потом кивнула парню:
— Хорошо, у меня вопросов больше нет, но это опишите отдельно.
— Горшков, на месте обнаружения погибшей группы вы что нибудь обнаружили? Может сохранились жесткие диски или записи в бумагах? — спросил командира отряда Абросимов. Алексей достал из нагрудного кармана флешку и передал ее подполковнику:
