Зимой 1134/1135 года объединенное русско-половецкое войско опустошило Переяславльское княжество и взяло Городец Остерский. Юрий Долгорукий не смог защитить свое новое владение. Вместе с великим князем Ярополком он простоял в готовности к большой битве перед Киевом, но нападения на стольный град не последовало. Вскоре с черниговскими князьями удалось помириться, но такое соглашение продержаться в силе долго просто не могло.

Юрию Долгорукому пришлось отказаться от переяславльского «стола» и, как говорится, не солоно хлебавши вернуться в Суздаль. Великий киевский князь Ярополк посадил на княжение в Переяславле его младшего брата Андрея Владимировича.

Летом 1135 года черниговские полки вновь вместе с половцами осадили приграничный город-крепость Переяславль. На помощь его защитникам поспешили Ярополк с братьями Юрием Долгоруким и Вячеславом. В верховьях реки Супой произошла битва. Половцы бежали в степи, но Мономаховичам не удалось одолеть черниговцев и пришлось отойти. И когда на поле брани вернулись конные полки, преследовавшие бежавших половцев, победа оказалась на стороне черниговских князей. Они сумели захватить великокняжеский стяг, и возвращавшиеся на берега Супоя конники собирались под приметный стяг Ярополка, оказываясь тем самым в руках своих противников.

Черниговским князьям пришлось отдать побежденным немалую часть Переяславльского княжества с городом Курском. Юрий Долгорукий вновь возвращается в Суздаль. Там он усиленно занимается градостроительством, чтобы укрепить границы своего княжества, прежде всего западные, соседние с владениями своих родичей.

Младший сын Владимира Мономаха оказался прозорливым удельным князем. Он ясно видел, что подлинное могущество его княжества связано прежде всего с полноводной Волгой и ее притоками, которые во все времена служили удобными торговыми путями-дорогами: хоть летом, хоть зимой. Ему уже не хватало старых городов Суздаля и Ростова, чтобы утвердиться в бассейне Волги.

За короткий срок — со второй половины 30-х до первой половины 40-х годов — Юрий Долгорукий построил ряд городов-крепостей по Верхней Волге — Конятин, Тверь, Шошу, Дубну, Мологу и Углич. Все они стояли у впадения в Волгу крупных рек и препятствовали продвижению по ним войск Новгорода и Смоленска, где княжили противники Юрия Владимировича.

Появляются и другие укрепленные города — Переяславль-Залесский, Юрьев Польский (то есть стоящий в чистом поле) и Дмитров. Но больше, вглядываясь в историческое будущее, Юрий Долгорукий «угадал» с Москвой. Близ нее лежал бойкий узел границ сразу нескольких княжеств: Суздальского, Смоленского, Рязанского, Северского и Новгородского, важный перекресток многих торговых сухопутных дорог и водных путей. Москва-река, при обилии в том далеком от нас столетии лесов, была многоводной и судоходной. Ее истоки находились выше Можайска на территории Смоленского княжества, а устье — при впадении в Оку — на рязанской земле.

Основатель Москвы возвел вокруг нового городка деревянную крепостную стену, но не дубовую. По летописным сведениям, такую ограду вокруг Москвы построил Иван Калита. Более чем вероятно, Юрий Долгорукий построил в ней Кремль и первую церковь. Скорее всего, народившийся городок защищали еще и высокий вал с глубоким рвом, заполненным водой. Возможно, что крепостная стена была двойная со многими башнями, прежде всего с угловыми и надвратными.

Князь Юрий Долгорукий строил на Суздальской земле города-крепости основательно, как говорится, на века, своим сыновьям и внукам. Так, в основанном им спустя пять лет после Москвы — в 1152 году городе Переяславле-Залесском (словно бы в замену южному Переяславлю) он построил каменную церковь Спаса и обнес новое поселение высоким земляным валом, с деревянными башнями, с воротами в крепостной ограде — Спасскими, Никольскими и Рождественскими.

В том же 1152 году в основанном Юрием Долгоруким Городце на Волге строятся сразу две каменные церкви — во имя Спаса и Святого Георгия. Каменное зодчество стало отличительной чертой градостроительства, развернувшегося в то время на Суздальской земле, хотя города были, как исстари, деревянными. Город Дмитров окружили двойные деревянные стены с двенадцатью башнями — такая крепость выглядела сильной и внушительной.

Все же Москва оставалась большой заботой правителя Суздальского княжества — от нее он получал в свою казну немалые «торговые» деньги. В 1156 году, по сообщению летописи, он «заложи Москву на устии же Неглинны, выше реки Яузы». Речь шла о сооружении новых деревянных укреплений, деревянного Московского Кремля, а не об основании самого города.

По древнерусским летописям о Московском Кремле времен Юрия Долгорукого почти ничего не было известно. Только в ходе археологических наблюдений при строительстве Кремлевского Дворца съездов в 1956–1960 годах удалось обнаружить остатки крепостной стены середины XII века, шедшей вдоль левого берега реки Неглинной (от мыса холма вверх по реке). Московская крепость виделась внушительной для того времени.

Город на реке Москве был обнесен высоким валом, который имел около 40 метров в основании и до 8 метров в высоту. Основание вала в наиболее опасных местах укреплено своеобразной деревянной конструкцией, составленной из трех рядов бревен; они удерживались положенными поперек деревянными крюками. На валу находился не частокол (как ранее), а настоящая древнерусская крепостная «заборола» — стена из деревянных срубов высотой до трех метров, наполненных землей или глиной. На стене, возможно, располагались две-три башни. Старинный ров в то время был уже засыпан, поскольку надобность в нем отпала.

Территория древнего Московского Кремля находилась на высоком Боровицком холме, юго-западнее линии, проведенной от современных Троицких ворот к Тайницкой башне Кремля. Для того времени это была немалая территория.

Московская крепость находилась в окружении дворов местных ремесленников. Князь Юрий Долгорукий проводил мудрую политику привлечения в свое княжество новых людей из соседних земель, давая им, по всей видимости, первоначальные немалые льготы. Такие переселенцы оседали и в Москве, которая быстро росла как торгово-ремесленный центр на юге Суздальщины. Населения в Москве становилось все больше и больше.

Дворы ремесленников и торговых людей теснились и на самом Боровицком холме (теперь он носит название Кремлевского холма) — примерно до южной части современного Дворца съездов и располагались под стенами Кремля на берегу Москвы-реки на так называемом Подоле, который, распространяясь далее на восток, переходил в Великий (Большой) посад в районе современного Зарядья. Этот посад, стиснутый с севера болотистой местностью, шел узкой лентой по левобережью Москвы-реки. Вблизи кремлевских стен располагались торг (к югу от современных зданий Верховного Совета и Арсенала) и городская пристань на Великом посаде. Торговое судоходство по Москве-реке велось оживленное.

Археологи раскопали немало строений изначальной Москвы времен князя Юрия Долгорукого. Найдены были остатки домницы сыродутного горна. Московские металлурги-«кричники» плавили из болотных руд железо, необходимое для кузнецов. Те изготовляли из него вещи домашнего обихода и оружие. Литейщики отливали женские украшения в особых формах. Гончары выделывали керамическую посуду и забавные детские игрушки. Существовали кожевенные мастерские, где выделывались кожи и изготовлялась обувь. Московские резчики по дереву и кости делали всевозможную посуду — тарелки, ковши, ложки и разнообразные предметы домашнего обихода — гребенки, пуговицы и многое другое.

Горожане имели и подсобное хозяйство, которое уже не было основным. Они владели огородами и садами, а на выгонах и лугах пасли свой скот. Ремесло в то время было еще тесно связано с сельским хозяйством.

Об обширности торговых связей Москвы свидетельствуют многие археологические находки. Среди них — киевские стеклянные браслеты, арабские монеты, медь из Волжской Булгарии, кавказский самшит для производства особенно прочных гребней, амфоры из крымского Херсонеса, в которых привозили вина и пряности…