Недовольная крещением в бабушку женщина что-то невнятно проворчала, тщательно изучая изготовленный бесом-куратором документ, но к чему придраться — не нашла и вернула студенческий Некте, буркнув недовольно: «Проходи, чего встала-то на дороге…» Старательно пряча от вахтерши удовлетворенную ухмылку, девушка легко взбежала по широкой парадной лестнице на второй этаж и тут же свернула в ближайший просторный, светлый, похожий на галерею, коридор, прислушиваясь к происходящему за бесчисленными, казалось, и совершенно разнокалиберными дверями аудиторий, выстроившимися напротив небольших, но многочисленных окон. Похоже было, везде шли занятия, слышался то ровный гул переговаривающихся между собой студентов, то хорошо поставленные голоса лекторов, иногда — взрывы смеха или же гробовая, но все-таки живая тишина напрягшейся от неожиданного вопроса преподавателя аудитории. Но за одной из последних в этой бесконечной череде дверей Некта различила совершенно невозможные для лекций и семинаров, едва уловимые, на грани слышимости, судорожные наполненные страстью и плотским желанием вздохи, больше напоминающие легкие стоны. Агентесса улыбнулась, представив себе, что творится сейчас в этом помещении, и бесцеремонно толкнула едва слышно скрипнувшую дверь.
Невысокий, худенький парень, почти мальчишка, если судить в профиль, в тонкой шелковой рубашке и сильно расклешенных брюках, изрядно оттопыренных в районе ширинки, яростно прижимал к себе совсем уж миниатюрную, пожалуй, поменьше самой Некты, девчушку в яркой васильковой блузке, расстегнутой едва ли не до пупка, и коротенькой юбочке, под которой уже вовсю хозяйничали руки парня. Их куртки, пиджак юноши и жакетик девушки валялись на ближайшем канцелярском столе, видимо, сброшенные в порыве страсти сразу при входе.
— Эй, народ, — позвала агентесса, не скрывая своего присутствия. — У вас что — места нет? или уж так приспичило?..
Парочка, казалось, не обратившая никакого внимания на скрип входной двери, моментально распалась… хотя, нет, они не отпрянули друг от друга и не принялись лихорадочно одеваться, просто оба резко повернулись к говорящей, разомкнув кольцо тесных объятий. Левая рука юноши переместилась с попки на талию его подруги, а девушка не стала спешно застегивать блузку, из-под которой застенчиво выглядывали удивительно большие для такого худенького и миниатюрного тела груди с возбужденно затвердевшими бусинками сосков.
— А ты кто? — поинтересовался молодой человек, свободной рукой стараясь пригладить взлохмаченные светло-русые волосы.
— Я — Некта…
— А я Сашка… и она тоже — Александра, — кивнул на подружку юноша.
— Вот только не говорите, что вы близкие родственники, брат и сестра, к примеру, — фыркнула легким смешком агентесса.
— Ты не поверишь, но мы оба — Цветковы, — вступила в разговор девушка, все-таки начиная нехотя застегивать одну за другой пуговки на блузке.
Некта соображала недолго, да и о чем тут можно было соображать? Все было ясно до прозрачности, но странное ощущение чужой воли и навязанных кем-то слов опять смутно всплыло в душе агентессы, когда она поинтересовалась:
— Может, махнем ко мне? Подкупим винца, перекинемся в картишки, музыку послушаем… да там и заняться этим можно со всеми удобствами…
— А ты — дочь миллионера? — набившей оскомину поговоркой ответил Сашка, пытаясь выяснить сразу и финансовую состоятельность новой неожиданной знакомой, и предполагаемые «все удобства» в доме Некты.
— Чтобы снимать квартирку в городе и позволить себе выпить вина в хорошей компании, совсем не обязательно иметь богатых родителей или щедрого любовника, — засмеялась агентесса. — Иногда это получается само собой…
«…конечно, само собой… при помощи беса-куратора и кредита от Иерарха, — мысленно продолжила она. — Впрочем, с этой парой Сашек можно будет неплохо отдохнуть и скоротать время до вечера… кажется, ребята совсем без комплексов и с хорошим воображением…»
3
…их было четверо — молодых, крепких парней в неплохих, дорогих костюмах, двое даже при галстуках, но вот лица у всех были явно не обезображены интеллектом. Рассматривающая нежданных гостей из окна кухни, куда она заглянула в поисках «чего бы пожевать» между делом, Некта мгновенно вынесла приговор — «торпеды», боевики, выполняющие чужую и откровенно недобрую волю.
«Ну, вот, а ты, кажется, совсем недавно скучала по приключениям, — иронично сказала сама себе агентесса. — По звону мечей, по нескончаемому мелкому дождю, по вязкой глине дорог, по вони узких парижских улочек, на которые каждый горожанин считал своим долгом выплеснуть скопившееся в доме дерьмо, по сырым дровам, которые никак не хотят разгораться и только шипят, заполняя всё вокруг едким густым дымом…»
Некта прислушалась к шагам на первом этаже, четверка быстро, без раздумий и сомнений, пересекла просторный зал и сразу же устремилась в кабинет судьи, видимо, им хорошо было известно, что дом не охраняется, и кроме старика здесь никого не встретить.
Выждав еще минут десять — разговор между пришлыми и хозяином дома должен был завязаться и перейти в «горячую» стадию — агентесса с демонстративной веселостью на лице и почти детской непринужденностью в движениях распахнула дверь кабинета и ворвалась внутрь…
— Ой, дед, у тебя гости…
Рядом с рабочим столом судьи, за которым сидел он сам — прямой, высокий, с брезгливым и каким-то нарочито высокомерным выражением лица — стоял один из боевиков, выглядевший чуток посмышленнее остальных. Под расстегнутым пиджаком видны были подвешенные к брючному ремню наручники неожиданного вороного цвета и поясная кобура пистолета. Еще двое стояли чуть поодаль, благо, размеры кабинета позволяли принять в нем и два десятка гостей сразу, а четвертый, дежуривший у дверей, тут же ловко, но грубовато, перехватил Некту за локти, заставляя встать перед собой.
— Ну, вот, оказывается, есть, чем на тебя воздействовать, старый упрямец, — по-книжному, будто читая чужие строки, тщательно, но с легкой запинкой выговорил вожак, стоящий рядом с судьей. — Ты же не захочешь, чтоб ребята прямо тут разложили твою внучку и часик-другой побаловались с ней? Интересно, как это ей понравится?
«Мне бы понравилось, — подумала агентесса, слегка задрав подбородок и затылком ощущая твердые грудные мышцы стоящего позади боевика. — Давно уже групповухой не занималась, а тут такие бычки… Но только вам, мальчики, вряд ли что-то светит сегодня… ну, кроме…»
Старик покривился в ответ на слова налетчика и с укоризной глянул на Некту, мол, что же ты — не смогла спрятаться, укрыться в таком большом доме пока эти… но как раз прятаться, скрываться и не входило в текущие планы агентессы.
— Ой, мальчики, ничего у вас сегодня не получится, — трогательно, будто заранее соглашаясь на непристойное предложение вожака, жалобно пропищала Некта, старательно дергаясь в руках прихватившего её боевика. — Не повезло вам… у меня месячные только-только начались, льет, как из заколотого порося… у меня всегда так в первые дни… и болит очень… ну, отпусти руки-то, мне так еще хуже…
— Вот невезуха!!! — откровенно загоготал один из стоящих поодаль стола бандитов. — Командир, чего делать-то теперь будем?
Вожак не успел ответить, видимо, и сам не знал, чем же еще пугануть неуступчивого гордого судью.
— Ну, отпусти же говорю, — возмущенно заверещала Некта, стараясь не вывернуться из рук своего конвоира. — Из меня же сейчас потечет прямо здесь, через штаны… прокладку надо менять срочно, а ты…
Пауза затянулась, но в конце концов назначенный кем-то старшим, стало быть, ответственным боевик, чуть отвернувшись от старика, недовольно сплюнул на пол и скомандовал:
— Горш, тащи её в сортир, нечего нам тут физиологию устраивать… только проследи, чтоб дурака там не валяла, бабы — они хитрые, может, телефон в сортире есть, так оборви провода сперва, понял?
— Ага, — кивнул названный Горшем, и отпустил одну руку агентессы.
Некта сразу же постаралась согнуться, прижала ладонь к нижней части живота и скороговоркой зачастила:
