Юнис как раз направлялась к входной двери, когда раздался телефонный звонок. Она застонала и посмотрела на часы. Она уже настроилась на встречу с Сэмюелем, они собирались выпить чаю в Вайн–Хилле. Время еще оставалось.

— Дом Хадсонов. Юнис слушает.

— Юнис, это Рита. Вы должны сейчас же приехать в церковь.

— Почему, что случилось?

— Я не могу вам объяснить. Когда вы приедете, меня там уже не будет. Я еду в типографию, а потом домой. Я не вернусь, Юнис. Извините. Я больше не могу с ним работать. Простите. Мне так жаль, что именно я говорю вам это, Юнис.

Господи, что же случилось?Юнис повесила трубку и пошла к выходу. Усевшись в машину, она достала сотовый телефон из сумочки и включила его. Надев гарнитуру, чтобы разговаривать в режиме «свободные руки», она набрала номер Сэмюеля и тронулась с места.

— Сэмюель! Это Юни. Я не смогу сегодня приехать. — Она выехала из гаража и, нажав на кнопку пульта, закрыла дверь.

— Ты чем‑то расстроена? Юнис переключила скорость.

— Только что позвонила Рита. Кажется, она уволилась. Она сказала, что я срочно нужна Полу в церкви. Не знаю, что произошло, но скоро выясню.

— Я могу помочь?

— Просто молитесь. Молитесь от всей души.

— Это я делаю уже много лет.

— Я знаю. Спасибо. — Она не хотела его расстраивать. — Уверена, все уладится. Я позвоню вам позже. Передайте Бесси привет. Скажите ей, что я скоро к ней заеду.

— Обязательно. Будь осторожна.

Юнис выключила телефон, бросила гарнитуру на пассажирское сиденье и выехала на главное шоссе. Когда она въехала на церковную парковку, там находилось с дюжину припаркованных машин. Она вспомнила, что сегодня в одиннадцать проходит репетиция церемонии венчания. Ее проводил один из помощников Пола. Она оставила свой старенький «бьюик» рядом с новеньким «мерседесом» Пола. Схватив сумочку, направилась к входу в Центр новой жизни.

На столе Риты звонил телефон, но прежде чем Юнис сняла трубку, включился автоответчик. Приветливый голос сообщил название церкви и перечислил расписание служб, затем попросил звонившего оставить сообщение, пообещав, что ему перезвонят при первой возможности.

«Да благословит вас Господь!»

Как только сообщение закончилось, Юнис услышала другие звуки. Сердце ее остановилось.

— Пол? — Она распахнула дверь и застыла на месте. Боль и ужас лишили ее дара речи.

— Юнис!

Ей казалось, что ее сердце сейчас разорвется и она умрет прямо здесь, на пороге. О, Господи, Господи.

— Юнис! — Кажется, Пол ничего другого не мог произнести. Он лихорадочно поправлял на себе одежду. Было ясно как день, чем они здесь занимались. — Юнис…

Ей еще не приходилось видеть его таким. На лице Пола отобразились ужас, стыд, страх, злость.

Юнис шагнула назад и закрыла дверь. Задыхаясь, она отдернула руку от ручки двери, словно та ее жгла. Потом развернулась и побежала.

— Юнис, погоди! — Пол весь похолодел.

— Зачем она пришла? — взвилась Шила.

В пылу страсти Пол забыл запереть дверь. Какая жалость.

— Юнис, милая, погоди! — Он помчался за ней, но к тому моменту, когда он добежал до входной двери, Юнис уже сидела в машине. Ее шины взвизгнули, когда она развернулась и выехала со стоянки. Охваченный страхом, Пол смотрел, как она мчится по улице. Он пошел назад в свой кабинет, сердце учащенно билось, как у перепуганного кролика.

Побледневшая Шила вышагивала по кабинету.

— Что же мне делать? Почему ты не запер дверь?

— Ты отвлекла меня.

— Я отвлекла тебя? Ты просто не мог дождаться, когда до меня доберешься! Не нужно обвинять меня, Пол!

Он должен был запереть дверь, но теперь уже поздно об этом думать. Хорошо, что хоть Риты не было в приемной. Удачно, что он позаботился о том, чтобы отослать ее. Пол стер с шеи капельки пота. Он сможет уговорить Юнис. Она никогда не скажет ничего, что может нанести урон церкви.

Шила метала громы и молнии. Пол никогда раньше не слышал, чтобы она ругалась, впервые она разразилась при нем целой тирадой.

— Что мне теперь делать?

Пол и сам задавал себе этот вопрос. Почему именно сегодня Юнис решила к нему приехать? Она никогда раньше этого не делала.

— Мы все уладим.

Как он собирается это сделать? Почему Юнис зашла сразу, не дожидаясь разрешения? Она не дала им времени, чтобы встать и сделать вид, что они просто слишком эмоционально обсуждают проблемы Шилы и ее мужа и больше ничего. Могла бы постучать в дверь, прежде чем войти.

— Успокойся, Шила. Все утрясется. Я с ней поговорю.

— Ты шутишь? Ты ничего не понял. Роб будет рад со мной развестись. Если он об этом узнает, он тут же подаст на развод.

— Я думал, что ты этого хочешь.

— Вовсе не хочу.

Такой резкий ответ обидел его.

— Тогда я поговорю и с ним. — Он надеялся, что у Роба не было пистолета.

— Замечательно. Просто великолепно. И что скажешь? Что не смог совладать с собой? Он сразу поймет, что произошло. Он узнает.

Что же произошло? Он никогда не видел Шилу такой.

— Я что‑нибудь придумаю, Шила. Я…

— Лучше заткнись. Не мешай мне думать! Все, что ты можешь, — это испортить все окончательно. — Лицо, которое Пол всегда считал красивым, перекосилось, стало уродливым. Она уставилась на него: — На что ты пялишься?

— На тебя. Никогда не видел тебя такой.

— Какой?

Взбешенной, сквернословящей, с черными злыми глазами.У него возникло ощущение, что сейчас он видит настоящую Шилу.

— Для тебя все это — игра?

Ее глаза сверкнули.

— Нет, что ты.

Пола охватила ярость.

— Ты врешь.

— Я никогда ни в чем тебя не обманывала! — И тут он узнал правду, которую она скрывала. — Ладно, все, что я хотела, это немного развлечься. Роб такой скучный. — Шила собрала свои вещи. — Не нужно так на меня смотреть. Ты же сам хотел поиграть. Не нужно прикидываться. Ты же тоже получал удовольствие.

— Ты шлюха! — Пол так разъярился, что был готов наброситься на нее с кулаками. — Пастор, в этом все дело, так? Тебе стало любопытно. Верно?

Ее глаза снова сверкнули.

— Любопытно? Не льсти себе. — Она подхватила с пола свою сумочку. — Твой вечно виноватый вид уже начал утомлять меня.

— Убирайся. — Все чувства к этой женщине испарились, когда их поймали с поличным. — Если ты хоть кому‑то расскажешь об этом, я расскажу свою версию.

Шила повернулась к нему, на ее лице снова было то невинное, обиженное выражение, что она напускала на себя последние несколько месяцев.

— Ты имеешь в виду, расскажешь, как меня совращал? — Сарказм ее слов пошатнул его уверенность.

— Я не совращал тебя!

— Я пришла к вам за помощью,пастор. Помните? А вы меня использовали.

— Какая ложь!

— Ну и что? — Она рассмеялась ему в лицо. — И думаешь, люди мне не поверят? Люди всегда готовы верить в худшее. Или ты об этом не догадывался?

— Они хорошо знают меня.

— Не так хорошо, как я. И мне придется убеждать совсем немногих.

И как он только мог подумать, что любит эту женщину? Что он в ней нашел? Она же коварная и порочная. Впервые с того момента, как Пол начал консультировать Шилу, он почувствовал жалость к Робу Атертону.

— Думаешь, тебе удастся убедить своего мужа?

Она побледнела, глаза ее метнули молнии.

— Я совсем не хочу развода, как и ты. — Шила посмотрела в сторону двери, потом на Пола. — Послушай, мне очень жаль. Я совсем не хотела обижать тебя. — Ее глаза сузились. — Тебе нужно просто убедить нашу добродетельную девочку, что ты раскаиваешься, и поклясться, что не взглянешь больше ни на одну женщину. Она тебя простит. Такие, как она, всегда прощают. — И с этими словами она ушла.

Пол чувствовал, как рушится его жизнь. Он не мог броситься вслед за женой, иначе люди начнут болтать. Что же ему делать? Нужно дождаться, пока Шила уедет, и только потом выходить. Нужно, чтобы все выглядело естественно. Если увидят, что он взволнован, заподозрят что‑то неладное.