«У них, — повторила про себя Сарина. — Не общность, а различие. Запомним».

— Под руководством… — Пауза, такая краткая и такая красноречивая. — … уважаемогонаставника я достаточно быстро освоил всё, что только может освоить Владеющий третьего ранга со склонностью к целительству. Хулить не буду: тем, что знал, мой патрон делился щедро. Но потом я совершил непозволительное.

— Что же?

— Перелинял. Отчасти из вольного нерассуждающего задора, отчасти для наглядного доказательства своих способностей, отчасти из протеста против ортодоксальности, который всегда и всюду свойственен молодым… Причин можно насчитать много или остановиться на одной, вмещающей все разом. Я хотел взять больше, чем имел, и стать больше, чем был. Ну захотел — и взял, и стал. Но при этом нечаянно — а может быть, вполне осознанно, сейчас уже не скажу точно — перерос рамки дозволенного члену общины. — Помолчав мгновение, целитель добавил: — Мой… — Пауза. — … уважаемыйнаставник имел всего лишь третий ранг, знаете ли.

— А-а…

Хезрас умолк. Но представить дальнейшее было несложно. Особенно если сложить воедино кое-какие кусочки мозаики, имевшейся в полном распоряжении Сарины, и прибавить к этим кусочкам нити мыслей, выскользнувших из-под ментальных щитов целителя. А щиты его после линьки в пятый ранг ещё не достигли того совершенства, которое могло бы стать препятствием на пути у любопытства Сарины.

— Теперь ясно, — заметила она, — почему вы так долго стояли на пороге пятого ранга.

— Для того и рассказал. Я хочу, чтобы вы знали: во мне до сих пор сидит частица канрина-ордотокса, знающего границы дозволенного, меряющегося старшинством, всячески превозносящего постоянство. И шипящего на многое вне всякой логики, просто по привычке.

Сарина хмыкнула.

— Не страшно. Я ведь всегда могу взять в союзники другую вашу частицу.

— Это какую же?

— Ту, которая может поддаться молодому задору без рассуждений и сомнений. Ту, которая готова широко открыть двери, глаза и душу переменам. Ту, которая может пойти наперекор ортодоксам и выиграть, выведя поединок за рамки трёх измерений мемарра.

— Боюсь, за долгие хин-циклы эта моя частица сильно умалилась.

— Ну и что? Главное, что она всё ещё здесь.

Хезрас медленно покачал головой, но иных возражений не нашёл. Или, возможно, не счёл уместным начинать довольно надуманный спор в преддверии настоящих хлопот. Потому что они практически пришли.

Вход в обсервационную был закрыт силовой мембраной: многослойным серебристо сияющим щитом, конфигурацию которого можно было регулировать в очень широких пределах. На базе такими же мембранами был преграждён путь только в три других места: реакторный зал, координационный центр и склад максимальной защиты. В последнем пылились до подходящего случая несколько мощных боевых артефактов, а также плазменные ловушки, тороидальные бомбы, линейные излучатели и прочее высокоэнергетическое оружие массового поражения.

Казалось бы, столь мощная защита здесь не нужна. Но так казалось лишь тому, кто не знал подоплёки. В конце концов, Око со своими вспомогательными системами, которым управляли из обсервационной, являлось альтернативным командным центром. (Третьим центром де-факто служил компакт Сарины, но об ограничении доступа к своей собственности она могла позаботиться лучше любой силовой мембраны.)

Приближение пары Владеющих не осталось незамеченным. Загораживающее вход зеркало утратило непроницаемость и собственно зеркальность, превратившись в плёнку простого пылевого фильтра. Сарина и Хезрас прошли сквозь эту плёнку, едва заметив преграду.

Внутри их ждали генерал Мич и двое виирай, знакомых Сарине только по материалам личных дел. Последние расслабленно лежали, надев контактные пси-шлемы, но один из них (в памяти сами собой возникли строки досье: Фадрин Килле, служба контроля пространства, оператор пятого класса, стаж управления Оком — 2 и 3/8 хин-цикла…) присутствовал в обсервационной ещё и как призрак. Не полноценная динамическая голограмма, которую немудрено спутать с материальным объектом (и создание которой требует помимо дорогостоящего оборудования серьёзных вычислительных ресурсов), а вполне обычное полупрозрачное видение, какие широко используются во время телеконференций.

Завидев Сарину и Хезраса, вместо обычного приветствия Мич коротко кивнула и повернулась к оператору-призраку.

— Покажи им.

— Вот.

Воздух замерцал и сгустился в сложную картину. По мере того как призрак Фадрина перечислял её элементы, они поочерёдно окутывались пульсирующим ореолом.

— Вот эта линза, окутывающая аномалию — границы области искажённого пространства. Своего рода пузырь с переменной топологией. Поскольку за ним тянется шлейф с высоким содержанием ядер углерода, азота, кислорода, кремния, железа и других элементов, можно сделать вывод, что в аномалии происходит активный ядерный синтез.

— Какова высвобождаемая мощность?

— Оценки сильно расходятся. Радиационное давление даёт больше, чем сам синтез, но подсчитать его мощность из-за эффектов искажённого пространства сложно. В расчётах по консервативной модели получается от тридцати до семидесяти тонн в секунду.

Сарина только головой покачала. Тонны — нет, десятки тонн аннигилирующего или синтезируемого вещества каждую секунду! С такой силой можно лепить планеты, как куличики, а уж уничтожать…

— Очень скромно, — заметила Мич. — Учитывая поистине космические размеры аномалии, им должно требоваться в тысячи раз больше. Интересно, на чём они экономят? Наверно, запасают в линзе энергию, как в самоподдерживающемся трёхмерном цунами.

— Внутри линзы, — продолжил после краткой паузы призрак Фадрина, — можно выделить сгущения виртуальной массы общей мощностью до полутриллиона тонн и сгущения инертной массы примерно того же порядка.

— Инертная масса соответствует обычному веществу?

— Вероятно, да.

«Мич не преувеличивала. 500 миллиардов тонн кораблей! Это действительно как половина всегонашего флота…»

— Как вы отличаете виртуальную массу от инертной? — спросил Хезрас.

— По конфигурации. Плёнки виртуальной массы не имеют заметной толщины и сконцентрированы у самых границ линзы; собственно, они формируют её и управляют ею. Что касается инертной массы, она тоже может быть разделена на две неравные доли. Меньшие по количеству, но большие по размерам корабли имеют на борту установки гравитационных приводов и первого, и второго рода; остальные — только второго.

— А как вы выделяете эти две группы? — спросила Сарина.

Хезрас, одновременно:

— Объясните невежде: чем отличаются приводы первого и второго рода?

Мич посмотрела на призрак Фадрина.

— Две группы отличаются по «звуку», — ответил он. — Те корабли, которые формируют линзу, как бы резонируют с ней. Поют в такт. И порой слегка меняют тон. Тогда линза корректирует направление своего движения.

«Хотела бы я послушать это…» Сарина кивнула, показывая, что удовлетворена, и Фадрин кивком передал слово Мич. Как оказалось, генерал иногда тоже не чуралась лекторского тона.

— Если не вдаваться в детали, гравитация может быть представлена в виде топологической структуры, в виде волны или в виде распределённого заряда. Структурной гравитацией, создающей объекты вроде вот этой линзы, оперируют гравитационные приводы первого рода. Это в каком-то смысле глубочайший уровень управления, но в быту он абсолютно неприменим. Менять топологию пространства, чтобы создавать иллюзию нормальной силы тяжести, — это… ну как освещать дом при помощи жёсткого гамма-излучения. Хотя аналогия слабая… очень слабая.

— Но это возможно?

— Почему бы и нет? — Посмотрев на целителя, Мич улыбнулась. — В конце концов, когда Владеющий локально уменьшает силу тяжести, он оперирует ещё более фундаментальными силами мироздания.

Хезрас не позволил себе отвлечься.

— А приводы второго рода?

— Они оперируют волновой гравитацией. Ими, в отличие от приводов первого рода, широко пользуемся и мы. Например, когда надо разогнать корабль до субсветовых скоростей или просто для внутрисистемных манёвров. Но генератор волновой гравитации, работающий на поверхности планеты, называется либо линейным излучателем, либо катастрофой… если между ними вообще есть разница. Градиент поля, создаваемый приводом второго рода, способен придать массе в некотором объёме эффективное ускорение до нескольких миллионов метров в тин-цикл за тин-цикл. Даже если речь идёт о малом количестве ускоряемого вещества, последствия… Ну возможные последствия представьте сами.